Михаил Фоменко - Звездная Ева

Наши потомки будут счастливее нас в том отношении, что жизнь их будет более продолжительной — такая тенденция наблюдается уже в наше время. Будут ли они вообще счастливее нас? Возможно, что в числе новых нервных центров, которые появятся в мозгу сверхчеловека, будут и такие, которые определят более высокое моральное поведение людей и что, следовательно, люди как бы автоматически станут лучше, а следовательно, и счастливее, но тут мы уже попадаем в область утопии.

Эволюция органического мира происходит крайне медленно — биологи говорят о необычайно быстрой, «взрывчатой» эволюции лошадей — и все же от крохотного пятипалого «эогиппуса» (пра-лошади) до настоящей лошади прошло около 50 миллионов лет. Эволюция человека протекает еще медленнее и человек принадлежит к крайне консервативным видам. Он ходит прямо вот уже более миллиона лет, но нога его все еще не приняла окончательной формы аппарата для хождения. По меньшей мере в течение последних ста тысяч лет человек оставался таким же, как в наши дни, и пройдет, вероятно еще столько же лет, если не больше, прежде чем в нем проявятся более или менее ясно все те изменения, которые предсказываются медленными, но постоянно идущими эволюционными процессами, свершающимися в человеческом теле.

Немецкий инженер Бишоф выработал для передвижения по Сахаре проект грандиозного «сухопутного корабля», вмещающего 250 пассажиров и делающего 20 километров в час. Наша фотография изображает этот сухопутный корабль, постройка которого начнется в ближайшем будущем.

Сенсационные разоблачения Уикхэма Стида [7] Генри У. Стид (1871–1956) — британский журналист и историк, в 1919–1922 гг. редактор «Таймс»; известен как ярый антисемит и германофоб ( Прим. ред .). по поводу будто бы подготовляемой Германией бактериологической войны, естественно, возбудили всеобщий интерес к миру невидимых врагов человечества. К грозному призраку уничтожения всех цивилизованных центров при помощи ядовитых газов — призраку весьма реальному — прибавился новый кошмар мгновенного появления мириадов, несущих с собой Черную Смерть в таких размерах, которые далеко превосходят ужасы средневековых эпидемий, опустошавших Европу.

Надо, впрочем, заметить, что специалисты-бактериологи, и в первую очередь французские ученые, отнеслись скептически к сенсациям английского публициста и сразу указали, что чумная эпидемия представляет равную опасность не только для тех, кого она должна уничтожить, но также и для тех, кто ее вызовет. Ни одно из воюющих и невоюющих государств не сможет от нее уберечься и никакие карантины, да еще в условиях войны, не окажутся действительными. А между тем, чумная бактерия является наиболее удобным «орудием войны», так как она переносится через воздух. Что же касается бацилл тифа и холеры, то они распространяются только через воду и неприятель должен заразить источники водоснабжения, что уже непросто, принимая во внимание, что большинство городов питаются водой, поступающей из артезианских колодцев, расположенных глубоко под землей. Кроме того, обороняющаяся сторона легко может предпринять массовую дезинфекцию источников водоснабжения, да и вообще эпидемии холеры и тифа, при современных медицинских средствах, не представляются столь грозными.

Но мир бактерий далеко еще не изучен и таит в себе немало сюрпризов. Бактерии являются самыми распространенными и самыми многочисленными обитателями нашей планеты — по праву они могут утверждать, что Земля им принадлежит. Подсчет их количества — дело безнадежное, так как в одном кубическом миллиметре может свободно поместиться до 1000 миллионов бактерий. Их можно найти повсюду, в слоях стратосферы, куда проникают только саморегистрирующие баллоны метеорологических станций, в крови глубоководных рыб, населяющих пучины океана, в угольных шахтах, в сернистых испарениях вулканов, в воде глетчеров Гренландии и в песках Сахары.

Подавляющее большинство бактерий, подобно остальным обитателям Земли, нуждаются в четырех основных факторах жизни: в свете, тепле, воздухе и воде. Но бывают и исключения из этого правила. Немецкий профессор Лизке нашел в рурских угольных слоях, залегающих на глубине 150 метров, угольных бактерий, живших в массе угля, где не было ни малейших признаков воздуха и воды, куда не проникал самый слабый луч света. Здесь эти бактерии жили, очевидно, в течение миллионов лет, чем-то питались, как-то размножались.

Удивительные угольные бактерии — не единственные в этом роде. Вот, например, «амилобактерии», в огромных количествах живущие в почве и растениях, совершенно не переносят воздуха. Кислород, без которого не может жить ни одно существо, через несколько минут убивает амилобактерий — наоборот, они великолепно чувствуют себя в атмосфере углекислоты, от которой погибают люди и животные. Столь же губителен кислород воздуха и для бактерий «тетануса», носителей страшной болезни — тот благодетельный воздух, которым мы дышим, является для них атмосферой совершенно чуждого, враждебного мира, необычайно ядовитым газом. Удушливый болотный газ — нормальная атмосфера для бактерий «метана», а «тиобактерии» с удовольствием дышат парами серы, непереносимыми для всех прочих жителей планеты.

Другие виды бактерий обходятся не только без воздуха, но и без тепла, света и воды, нарушая таким образом все законы земной жизни. Англичанин Мак Файнд охладил сосуд с «шаровыми» бактериями до минус 250 градусов — бактерии свободно перенесли эту температуру, мало отличающуюся от температуры мирового пространства. Споры дрожжевых бактерий жили в таком холоде в течение многих месяцев. Эти же споры оказались способными переносить и страшный жар — при 120 градусах, т. е. выше точки кипения воды, при которой гибнут все живые клетки, споры дрожжевых бактерий не потеряли способности размножаться. Этот рекорд был побит другим видом бактерий, открытых Шпенглером в африканских алюминиевых копях — эти бактерии выдерживали температуру в 800 градусов выше нуля и практически оказывались несжигаемыми. Более того, эта температура особо благоприятно влияла на их размножение.

Английский ученый Сноун продержал бактерии вида «мегатерий» три года в сосуде, в котором не было ни малейших признаков воды — мегатерии доказали необязательность для них общего закона Земли: «без воды нет жизни». Другой вид бактерий был подвергнут еще более жестокому эксперименту — Поль Беккерель, работавший в знаменитой «лаборатории холода» в Лейдене, поместил споры бактерий в сосуд, из которого был выкачан воздух, совершенно их высушил, а затем охладил до минус 255 градусов. Споры бактерий, помещенные в эти «неземные» условия, без воз духа, воды и тепла, продолжали существовать.