Полное собрание сочинений. Дневник 1890 г.

Косил и работал много. Вечером приехал Оболенский и Раевский с Цингером. У меня сделалось головокружение, и я испугался. И стал думать о смерти. И я увидал, как я уж испортился, отошел далеко назад к плотской мерзости от того состояния, в к[отором] я б[ыл] во врем[я] болезни. — Очень дурно спал.

26 И. Встал поздно. И вот написал это. Теперь 1-й час.

Косил вечером, очень устал.

27 И . Приехал Ал[ексей] Митр[офанович]. Передел[ал] Чем люди живы — не дурно. Разговор с Стр[аховы]м о дарвинизме. — Косил. Письмо Поши к Маше — тон хороший. Пишет об Алехине и об осуждении меня. Это мне хорошо. Хорошо бы это вполне слышать. Поправлял катехиз[ис] непротивления. —

28 И . Приехал Илья с письмом Денис[енко]. Memento 81 81 [Помни] Денисенко. Тоже полезно. С Ильей хорошо, легко говорил — и дружно. Потом с Машами об осуждении меня правильном. Целый день б[ыл] не в духе. Письмо от Анненк[овой] тоже осуждающее. Книги из Тулы. Le Travail Бондарева. Прекрасная книга. Катехиз[ис] поправля[л]. Прекрасный Aufruf 82 82 [воззвание] о пьянстве из Швейцарии. —

29 И. Я . П. 90. Встал рано. Замечательное письмо от Колечки. Он слишком спешит решать. И решает по себе. — Община Алехина прекрасное дело; для тех, кот[орые] могут его делать. (Я думаю, что я на старости лет стал бы его делать.) Но нисколько не обязательное дело для всех. Тоже и жизнь Кол[ечки] и Хилк[ова] и всякая. Есть мирская злая жизнь и есть божеская святая жизнь. Утверждать, как это делают многие, почти все, что мирская злая жизнь и есть та, к[оторая] должна быть — неправильно и вредно. Но и думать, что святая божеская жизнь осуществима на земле и устраивать жизнь, к[оторая] казалось бы такою другим и даже себе — тоже неправильно и вредно. Хорошо то, чтобы отрекаться от дьявола и всех дел его, этой злой мирской жизни, и, не спуская глаз с идеала святой жизни, уходить от мирской и приближаться к святой, сколько можешь, не заботясь о том, похоже или непохоже это на святую жизнь. Вот это одно хорошо и нужно. И, делая это, будет и Алехинская, и Колечкина, и Хилковск[ая], и Чертковск[ая] жизнь, и все хороши, и все делают дело божие.

83 83 Абзац редактора. Сейчас читал Worlds Advance Thought. Много прекрасного. Хорошо о Христе, о том, что молиться надо Христу в себе. — Теперь 12-й час. В смысле любви жил не дурно — не злился. Катер[ина] умирала 2-й день и нынче умерла.

84 84 Абзац редактора . Дальнейшие три фразы приписаны 30 июня. Да, хочется умереть. Нынче ночью вел себя хорошо. Для того, чтобы на другой день вести себя дурно.

30 И. Я. П. 90. Писал утром письма — Ге Поше, Трет[ьякову], Жиркев[ичу], Гецу, Вас[илию] Ив[ановичу]. — Немного косил. Грустно на себя. Пришли два брата Ермолина вечером. —

1-го Июля. Я . П. 90. Опять писал письма Балу, Анненк[овой], Горб[унову], Чертк[ову]. — Плохо. С Ермолиным начал спорить. Он понял то, что надо устроить производительную артель, т. е. чтобы люди, собравшись в общину, поселились на земле и, производя сырые продукты, переделывали их — льняное семя в масло, лен в полотно. И это для него источник всяких рассуждений о жизни, смерти, мироздании и цели мира. Я спорил с ним и огорчил его. А он жалкий, забитый человек и почти маньяк. Рассказывал свою жизнь: сын пьяного распутного отца, запивший, пошедший в пропагандисты, просидевший 25 месяц[ев] в тюрьме. А я спорю, хочу перед ним оказаться правым и торжествующим. Стыдно. Ходил много, купал[ся] и думал: Придите ко мне все тружд[ающиеся] и обр[емененные], и я успокою вас. Возьмите иго м[ое] н[а] с[ебя] и научитесь от М[еня], что я кр[оток] и см[ирен] серд[цем], и найдет[е] п[окой] д[ушам] в[ашим], ибо иго м[ое] б[лаго], и б[ремя] м[ое] л[егко]. Глубокое значение этого. Всё беспокойство только от несмирения. Если быть готовым ко всякому унижению, то какое спокойствие! И как легко! и научитеся от М [ еня ] , ибо я кроток и смирен (ταπειός 85 85 [униженный, смиренный, покорный] ), унижен сердц[ем]. Будьте смиренны, и тогда только найдете спокой душам вашим. —

Думал еще: Катерина умирает во время покоса. Событие ничтожное с точки зрения покосников. Покос убрали прекрасно. Какой важности это событие с точки зрения умирающей и умершей Катерины.

Еще думал: Хорошо бы написать историю человека доброго, нежного, кроткого, милого, образованного, умного, но живущего по-господски, т. е. жрущего и с и потому требующего, чтоб для него резали цыплят, не спали куч[ера], рабочие и чистили нужники. Нельзя быть добрым человеку, неправильно живущему. —

< 2 И .> 86 86 Абзац редактора. Дальнейший текст , до слов: а надо делать , — рассказывает о событиях 1 июля , но внесен в Дневник 2 июля. Приехал[а] Гельбиг с дочерью. У ней тот недостаток, про к[оторый] я пишу Анненк[овой], желание быть выдающей[ся], прекрасной. Она всё говорит, что ей ничего не нужно. Этого не надо говорить, а надо делать. —

2 И . Я . П. 90. Встал рано, говорил с Гельб[иг], гулял. Пил кумыс, записал, пойду гулять. Косить. —

87 87 Абзац редактора. Косил довольно много. С M-me Гельбиг разговор о том, что нет ничего хорошего, полезного в служении телу людей. Скучно. Тяжело. Праздность. Жир. Музыка. Тяжело, тяжело. Наши ездили к Язык[овым]. Фигнер. Чайковск[ий]. —

3 И. Я. П. 90. Ушел спать вниз. Встал поздно. Тяжело, скучно, праздность, жир, тщета разговоров. Точно жиром заплыли, засорены зубья колес и не цепляются. То не идут колеса от недостатка мази, а то не идут от набитого в них сала. Писать для этих людей? Зачем? Странная неохота писать. Вчера думал живо о женщинах. Меня пришла на покосе допрашивать дачница. Главная черта их неуважение к мысли — недоверие к тому, что она — мысль — приведет всегда. От того ложь, извращение истины, игра мыслями и вообще духовными дарами. Если бы мужчины не были связаны с женщинами половым чувством и вытекающей из того снисходительностью, они бы видели ясно, что женщины (большей частью) не понимают их, и не говорили бы с ними. Исключая девственниц. Женщин начинаешь узнавать по жене и совсем узнаешь по дочерям. Это женщины, на к[оторых] смотришь совсем свободно.

88 88 Зачеркнуто: 4 июля. Абзац редактора . Косил много. Всё та же тоска.

4 И. Я. П. 90. Встал поздно. Пью лишний кумыс. Ничего не писал. Косил целый день. Одно спасенье. Статьи и письма всё о Послеслов[ии] и Кр[ейцеровой] Сон[ате]. Поразительно, какое пренебрежение к слову, какое злоупотребление им! То же, что в женских разговорах, окружающих меня. Чем ниже предмет этих разговоров, тем лучше. О глазках и лапках по крайней мере искренно. Но чем выше поднимается предмет, тем менее искренно. Там М-me Гельбиг. Что она несет. И всё та же главная черта хвастовства, тщеславия и лжи. Для женщины очень важно, что больше или меньше сахару или денег, но что больше или меньше правды, она искренно уверена, что всё равно. —