Всеволод Иванов - Возвращение Будды

Профессор Сафонов спокоен, он всовывает для чего-то руку в карман шинели. Пока он идет от дороги к всадникам, он успевает подумать только: «Необходимо было требовать охрану». Профессор Сафонов чувствует себя слегка виноватым, замедляет шаг. Здесь всадник с черной тряпицей подъезжает к нему вплотную. О бок профессора трется лошадиная нога, и слышен запах мокрой кожи. Киргиз – у него почти русское толстоносое лицо и крепкие славные зубы – наклоняется из седла и, закидывая повода за луку, спрашивает:

– Куда едешь?

Профессор еще острее ощущает свою непонятную вину и поэтому несколько торопливо отвечает:

– В Сергиополь… вы же куда направляетесь, граждане?…

Но тут киргиз взмахивает и бьет его по голове чем-то тупым и теплым. Профессор хватается одной рукой за седло, другую же тянет к своей шее. Все кругом желтое, вяжущее, запашистое. Киргиз бьет его в плечо, гикая.

Профессор падает.

Тогда всадники, гикая, крутятся вокруг арбы, стегают лошадей и, устав гоняться друг за другом, подъезжают к Будде. Погонщики подымаются, и все с ожиданием смотрят на холмы. Оттуда скачет еще всадник, на голове у него маленькая солдатская фуражка, она плохо держится, и его рука прыгает на голове. Это Хизрет-Нагим-бей. Он ждал их за холмом. Киргизы торопятся, рубят бечевки и скатывают Будду на песок. «Сюда», – говорит Нагим-бей, и они бьют топорами в грудь Будды. В груди Будды ламы часто прячут драгоценности, но грудь Будды пуста. Тогда один из киргизов отрубает золоченые пальцы и сует их в карман штанов. Хизрет-Нагим-бей подходит к лежащему человеку. Нагим-бею жалко его, но верблюды еще дороже. Киргизу, ударившему палкой человека, хочется иметь золотой зуб, но Хизрет-Нагим-бей говорит строго:

– Китер… пущай умирает с зубом!

Тропа эта в стороне от тракта (человек был глуп: умный понимает дороги). Киргизы медленно поворачивают верблюдов.

И после, вечером, перед смертью, профессор Сафонов отдирает от земли плечи и хватает руками: вперед, назад, направо… под пальцами вода, густая, тягучая…

Но это не вода – песок.

Песок.

…Темной, багровой, раненой медью наполнена его расколотая грудь. Сосцы его истрещены топорами. Высокий подбородок его оплеван железом. Золотые пальцы его мчатся неизвестно куда. А глаза его обращены вверх, они глядят мимо и выше несущихся песков. Но зачем и кого могут они там спросить: «Куда теперь Будде направить свой путь?»

Потому что – одно тугое, каменное, молчаливое, запахами земли наполненное небо над Буддой.

Одно…

1923