Илья Глазунов - Россия распятая

Петербургский период Русской Истории отжил раз и навсегда. Этот период не был нашим, не был русским, – это была мучительная борьба убиенных Государей наших, начиная с цесаревича Алексея Петровича, через Павла I, Александра II, за выпрямление нашей русской государственной жизни, искалеченной Петром I, – борьба с теми петровскими «преобразовательными реформами», в глубоком омуте которых, под черным вихрем «просвещения» с Запада, без остатка утонуло все, на чем покоился наш исконный русский государственный дух и государственный быт, наши национально-государственные цели, наша русская и православная идея.

Петербургский период вошел в Русскую Историю как период угасания нашего национальногосамосохранения, – как период извращения, мелькания и оскуднения нашего государственного инстинкта, – как период утраты нами священного смысла нашей родины и религиозного задания нашего государственного строительства».

Первый период начавшейся в России безудержной и ничем не оправданной европеизации начинается революцией Петра I и кончается восстанием декабристов, пытавшихся довершить начатую Петром европеизацию России, и запрещением масонства в России в 1826 году. Революция Петра I и расцветшее благодаря ей в России вольтерьянство и масонство, заговор декабристов, связанных идейно и организационно с русским и мировым масонством, – все это звенья одного и того же исторического процесса.

После подавления восстания декабристов и запрещения масонства русские цари, начиная с имп. Николая I, которому (а не Петру I) должно бы быть присвоено наименование Великого, перестают быть источником европеизации России и стремятся вернуться к русским традициям, беспощадно выкорчеванным Петром I.

Но в 40-х годах XIX столетия, в царствование Николая I, возникает духовный заместитель запрещенного масонства – Орден Русской Интеллигенции. Виднейшие члены этого Ордена, как мы увидим это в дальнейшем, сами признаются, что они являются кто прямыми, а кто кривыми потомками русского вольтерьянства и масонства. С возникновением русской интеллигенции, которая вовсе не является синонимом русского образованного слоя, как это обычно утверждают члены Ордена Русской Интеллигенции, начинается второй период дальнейшей европеизации, источником которой является теперь уже не верховная власть, а члены многочисленного Ордена Русской Интеллигенции, ведущего ожесточенную борьбу с царской властью, Православной Церковью и русским образованным обществом.

В сороковых годах происходит окончательное идейное оформление того противоестественного слоя русского образованного общества, который позднее получил наименование русской интеллигенции, но который правильнее называть Орденом Русской Интеллигенции. Идеологи Ордена Русской Интеллигенции постарались внушить, что понятие «русская интеллигенция» и «русское образованное общество» совпадают, но они не могут совпадать. Цель русского образованного общества, как и образованного общества всякой другой страны, – создание культурных ценностей в национальном духе. Цель же Ордена Русской Интеллигенции – разрушение Православной Церкви, Русского национального государства и борьба со всеми проявлениями самобытной русской культуры».

Я твердо убежден: – если бы не решительные и мужественные действия великого государя-рыцаря Николая Первого, мы бы пережили ужасы Французской революции, приблизив 1917 год почти на сто лет. С Николая Первого, действительно Великого – русское общество окончательно разделилось на два взаимно диаметральных течения. Первое – истинно Русское: православно-монархическое и потому народное, стремящееся видеть свое назначение в возрождении исторических основ нашей государственности, идущей еще от допетровских времен. Второе – масонское, подразумевающее под лозунгом «свобода, равенство и братство» борьбу с самодержавием России и ее душой – православием.

«Тот, кто пишет историю русского масонства, не может пройти мимо Пушкина. И не потому, что, поддавшись увлечениям своей эпохи, Пушкин, как и многие выдающиеся его современники, был масоном, а по совершенно иной причине: потому что Пушкин, являющийся духовной вершиной своей эпохи, – одновременно является символом победы русского духа над вольтерьянством и масонством. Если, подавив заговор декабристов, император Николай! тем самым одержал победу над силами, стремившимися довести до логического конца начатое Петром! дело европеизации России, то к этому же самому времени самый выдающийся человек России – Пушкин одержал духовную победу над циклом масонских идей, во власти которых он одно время был.

Если в лице императора Николая I русская верховная власть перестает быть источником европеизации России и стремится выкорчевать губительные последствия Петровской революции, то в лице Пушкина русская культура преодолевает губительные духовные последствия Петровской революции и восстанавливает связь с древними традициями самобытной русской культуры. Пушкин – самый русский человек своего времени. Он раньше всех, первый изжил трагические духовные последствия Петровской революции и восстановил гармонический духовный облик русского человека.

К моменту подавления масонского заговора декабристов национальное миросозерцание в лице Пушкина побеждает духовно масонство. Пушкин к этому времени отвергает весь цикл политических идей, взлелеянных масонством, и порывает с самим масонством. Пушкин осуждает революционную попытку связанных с масонством декабристов, и вообще осуждает революцию как способ улучшения жизни. Пушкин радостно приветствует возникшее в 1830 году у Николая! намерение «организовать контрреволюцию – революции Петра I» (из письма Пушкина П.Вяземскому, март 1930 года. – И.Г.). Из рядов масонства Пушкин переходит в лагерь сторонников национальной контрреволюции, то есть оказывается в одном лагере с Николаем!».

«…Декабристы, по мнению этих лжеисториков, были лучшие представители Александровской эпохи. Вместе с декабристами ушли с политической и культурной арены лучшие люди эпохи, а их место заняла, как выражается Герцен, „дрянь Александровского времени“. Подобная трактовка совершенно не соответствует исторической действительности. Среди декабристов были, конечно, отдельные выдающиеся и высококультурные люди, но декабристы не были отнюдь лучшими и самыми культурными людьми эпохи. Оставшиеся на свободе и не бывшие никогда декабристами Пушкин, Лермонтов, Крылов, Хомяков, Кириевский и многие другие выдающиеся представители Николаевской эпохи, Золотого века русской литературы, были намного умнее, даровитее и образованнее самых умных и образованных декабристов. Потери русской культуры в результате осуждения декабристов вовсе не так велики, как это стараются изобразить, ни одного выдающегося государственного деятеля среди декабристов все же не было. Как государственный деятель Николай I настолько же выше утописта Пестеля, насколько в области поэзии Пушкин выше Рылеева.