Уильям Голдинг - Наследники

— Мал! Ты слышишь?

Мал ответил, преодолевая одышку:

— Слышу.

Старуха принесла мяса, и Нил взяла кусок, но есть не стала. Она ждала, когда Мал опять заговорит, но старуха сказала вместо него:

— Мал очень болен. Ха видит много. А теперь ешь, и тебе будет хорошо.

Нил завизжала на нее с такой яростью, что остальные перестали жевать:

— Ха нету. Запах Ха кончился.

Сначала никто не шевелился. Потом все повернулись к Малу и стали глядеть на него. С огромным трудом он оторвал тело от земли и сел, едва удерживая равновесие. Старуха открыла рот, порываясь заговорить, но опять закрыла. Мал положил ладони себе на макушку. Теперь ему стало еще трудней удерживать равновесие. Он начал беспокойно дергаться.

— Ха ушел к утесам.

Он закашлялся, его слабое дыхание прервалось. Все ждали, и он опять задышал быстро, взахлеб.

— Там запах другого.

Он придавил голову обеими руками. По телу его пробежала дрожь. Он быстро выдвинул одну ногу и уперся в землю пяткой, чтоб не упасть. Люди ждали в красном зареве заката и костра, а пар от бульона струился вверх и вместе с дымом исчезал в темноте.

— Там запах других.

На миг он затаил дыхание. Потом они увидали, как его обессиленные мышцы расслабились и он повалился на бок с таким безразличием, будто боль от ушиба была ему нипочем. Они уловили его шепот:

— Я этого не вижу.

Даже Лок молчал. Старуха сходила к утесу и принесла дров, двигаясь как во сне. Она все делала ощупью, глаза ее были устремлены вдаль, мимо людей. Люди не могли видеть то, что видела она, и поэтому стояли неподвижно, в растерянности пытаясь представить себе жизнь без Ха. Но Ха был среди них. Они знали каждую его черточку, каждый взгляд, его особенный запах и умудренное, безмолвное лицо. Его палица лежала у скалы, гладкая на конце, который он совсем недавно сжимал горячей рукой. Знакомая скала ждала его, и перед ними там, где он всегда сидел, на земле была отчетливая вмятина. Все это совместилось в голове Лока. Сердце его дрогнуло, он обрел такую силу, будто мог напряжением воли вернуть Ха людям прямо из воздуха.

Нил вдруг сказала:

— Ха ушел.

С удивлением смотрел Лок, как вода текла из ее глаз. Вода эта копилась у краев глазных впадин, а потом крупными каплями падала на губы и на нового человечка. Вдруг она убежала к реке и огласила ночь воем. Он увидал, как из глаз Фа тоже падают капли, поблескивая при свете костра, а потом она оказалась рядом с Нил и выла над рекой. Лок по многим признакам чувствовал, что Ха еще здесь, это чувство стало теперь особенно сильным, неудержимым. Он подбежал, схватил Нил за руку и рывком повернул к себе.

— Нет!

Она сжала нового человечка так грубо, что он запищал. Капли все катились по ее лицу. Она зажмурилась, открыла рот и опять завыла жалобно и протяжно. Лок встряхнул ее с яростью:

— Ха не ушел! Гляди…

Он бегом вернулся к отлогу и указал на палицу, скалу и вмятину в земле. Ха был повсюду. Лок скороговоркой объяснял старухе:

— Я вижу Ха. Я его найду. Как мог Ха встретить другого? Ведь другого нету в мире…

Фа заговорила взволнованно. Нил слушала, громко всхлипывая.

— Если есть другой, тогда Ха ушел с ним. Пускай Лок и Фа пойдут…

Старуха движением руки заставила ее замолчать.

— Мал очень болен, а Ха ушел. — Она оглядела всех одного за другим. — Теперь остался Лок…

— Я его найду.

— …а Лок много говорит и ничего не видит. На Мала надежды нету. Поэтому дайте сказать мне.

Она с важностью присела у желудка, над которым поднимался пар. Лок перехватил ее взгляд, и все, что он видел внутри головы, исчезло. Старуха заговорила властно, как заговорил бы Мал, не будь он болен:

— Без помощи Мал умрет. Фа должна пойти с приношением к ледяным женщинам и попросить у Оа милости.

Фа присела возле нее.

— Кто может быть этот другой человек? Разве живет тот, кто стал мертвым? Разве он вышел опять из чрева Оа, будто мой ребенок, что умер в пещере у моря?

Нил опять всхлипнула:

— Пускай Лок идет его искать. Старуха возразила с упреком:

— Женщина служит Оа, а мужчина видит внутри головы. Пускай говорит Лок.

Лок вдруг понял, что глупо смеется. Теперь он как бы шел впереди всех, а не скакал сзади вместе с Лику, свободный от забот. Внимание трех женщин тяготило его. Он опустил глаза и почесал одну ногу об другую. Потом нерешительно повернулся к людям спиной.

— Говори, Лок!

Он попытался остановить взгляд на чем-нибудь заметном среди теней, чтоб отвлечься и забыть про женщин. Смутно видя, он различил палицу у скалы. И сразу Ха-подобие Ха-возник перед ним на отлоге. Его охватило безудержное волнение. Он быстро заговорил:

— У Ха отметина вот здесь, под глазом, где его обожгла головешка. Он нюхает — вот так! Он говорит. На большом пальце ноги у него клочок шерсти…

Одним прыжком он повернулся.

— Он нашел другого. Глядите! Ха падает с утеса — так я вижу. Потом сюда прибегает другой. Он кричит Малу: «Ха упал в воду!»

Фа пристально взглянула ему в лицо.

— Другой не прибегал.

Старуха взяла ее за руку.

— Значит, Ха не падал. Иди скорей, Лок. Найди Ха и другого. Фа нахмурилась:

— Разве другой знает Мала? Лок опять засмеялся:

— Мала знают все!

Фа резким движением велела ему молчать. Она поднесла руку ко рту и оттянула челюсть. Нил оглядывала людей одного за другим, не понимая, о чем они говорят. Фа выдернула руку изо рта, выставила палец и направила старухе в лицо.

— Я вижу так. Это кто-то… другой. Не из людей. Он говорит Ха: «Пойдем! Там больше еды, чем я могу съесть». А Ха говорит…

Голос ее смолк. Нил заскулила:

— Где Ха?

Старуха ответила:

— Он ушел с другим.

Лок тихонько тряхнул Нил за плечи.

— Они обменялись словами или увидели одинаковое. Ха нам расскажет, и я пойду за ним. — Он оглядел остальных. — Люди понимают друг друга.

Все поразмыслили над этим и согласно качнули головами.

Лику проснулась и с улыбкой поглядела на них. Старуха принялась хозяйничать на отлоге. Она и Фа бормотали без умолку, сравнивали куски мяса, прикидывали на вес кости, потом опять подошли к желудку и стали спорить. Нил сидела рядом, рвала мясо зубами и ела бесчувственно, с тупым равнодушием.

Новый человечек медленно переполз через ее плечо. Он повисел там, глянул на костер и спрятался под ее гривой. Потом старуха вдруг посмотрела на Лока так загадочно, что он даже перестал видеть внутри головы Ха вместе с другим и переступил с ноги на ногу. Лику подошла к желудку и обожгла пальцы. Старуха все смотрела, а Нил всхлипнула и спросила у него:

— Ты видишь Ха? Видишь наверняка?

Старуха подобрала с земли его палицу и вложила ему в руку. На теле ее сливались отблески костра и лунного света, и ноги Лока понесли его за отлог.