Анатоль Франс - Похвала Оливье

– Друзья мои, – сказал он, – мы хватили через край в нашей похвальбе. И, может быть, мы наговорили такого, о чем вовсе не следовало бы говорить. Мы выпили слишком много вина, и нам изменило благоразумие. Больше всего в этом повинен я, ваш император, подавший вам дурной пример. Завтра мы все вместе подумаем, как нам выпутаться из этого трудного положения. А сейчас надо выспаться. Доброй ночи, пэры. Да хранит нас господь!

Не прошло и минуты, как император и пэры уже храпели, натянув на себя златотканые шелковые покрывала.

Утром они проснулись еще не совсем протрезвившиеся, и то, что произошло вчера вечером, показалось им сном. Но вскоре за ними явились воины, получившие приказ препроводить их во дворец, где перед лицом короля Константинополя они должны были совершить все подвиги, которыми накануне похвалялись.

– Идемте, – сказал Карл Великий, – идемте и сотворим молитву господу и пресвятой богоматери. С ее помощью нам будет нетрудно исполнить нашу похвальбу.

Он пошел впереди всех, и осанка его была полна невиданного величия. Войдя во дворец, Карл Великий, Немон, Аимер, Гюон, Доон, Гильом, Ожье, Бернар, Рено, оба Жерара и Роланд, став на колени и сложив руки, вознесли пречистой деве такую молитву:

«Заступница наша, вкушающая райское блаженство, обрати к нам в нашей крайности благосклонный взор. Во имя королевства лилий [4], покорного твоей воле, укрепи императора Франции и его двенадцать пэров и даруй им силу, дабы могли они исполнить свою похвальбу».

После чего они встали с колен успокоенные, полные мужества и отваги, ибо знали, что божья матерь не останется глуха к их просьбе.

Король Гугон, восседавший на золотом троне, сказал им:

– Сейчас вам придется исполнить вашу похвальбу, а тот, кто не совершит обещанного, будет обезглавлен. Пусть же каждый из вас немедля идет в сопровождении воинов туда, где ему будет удобнее всего совершить те славные деяния, которыми он дерзко бахвалился вечером.

Выслушав приказ короля, они разошлись в разные стороны, охраняемые небольшими отрядами вооруженных людей. Одни направились в зал, где провели предыдущую ночь, другие – в сады. Бернар Брабантский устремился к реке, Роланд – к городским укреплениям. Лица у всех дышали отвагой. Во дворце остались только Карл Великий и Оливье: первый поджидал рыцаря, которого он обещал разрубить мечом пополам, второй – девственницу, на которой должен был жениться.

Спустя немного времени оглушительный шум, подобный тому, который должен возвестить людям о конце мира, донесся до дворцового зала, так что рубиновые птицы затрепетали на изумрудных кустах, а король Гугон чуть не свалился с золотого трона: то, грохоча, рушились стены, воя, неслись речные валы. Между тем гонцы, сбежавшиеся со всех концов города, дрожа и припадая к ногам короля, доносили об удивительных делах.

– Государь, – говорил один, – городские стены на протяжении добрых шестидесяти туазов рухнули в один миг.

– Государь, – говорил второй, – колонна, которая поддерживала ваш сводчатый зал, лежит на земле, а свод, подобно черепахе, движется к морю.

– Государь, – говорил третий, – река со всеми кораблями и рыбами хлынула на городские улицы и скоро достигает стен дворца.

Король Гугон, бледный от ужаса, прошептал:

– Клянусь честью, эти люди истинные кудесники.

– Государь, – улыбаясь, сказал ему Карл Великий, – рыцарь, которого я жду, медлит приходом.

Гугон велел привести рыцаря. Тот явился. Он был высок ростом и весь закован в броню. Добрый император согласно обещанию рассек его пополам.

Тем временем Оливье размышлял: «Ясно, что эти чудеса могли свершиться только с помощью девы Марии, и сердце мое полнится радостью при виде столь несомненных доказательств ее благоволения к Франции. Император и его пэры не напрасно возносили молитвы нашей покровительнице, пресвятой богоматери. Увы! Один я пострадаю за всех, только моя голова скатится с плеч. Ибо не могу же я просить непорочную деву, чтобы она помогла мне совершить мой подвиг! Он таков, что было бы нескромностью молить о помощи у той, чье имя – Лилия целомудрия, Башня из слоновой кости, Врата за семью запорами, Запертый сад. А без помощи небесной вряд ли я могу в полной мере совершить то, чем я похвалился».

Так думал Оливье, когда король Гугон внезапно обратился к нему:

– Граф, настал ваш черед исполнить обещанное.

– Государь, – ответил Оливье, – я с нетерпением жду принцессу, вашу дочь. Ибо сперва вы должны оказать мне великую честь, сочетав меня с ней законным браком.

– Это справедливо. – сказал король Гугон. – Я пришлю ее к вам вместе со священником, который вас обвенчает.

В церкви, во время венчания, Оливье думал: «Эта девственница – совершенство прелести и красоты. Я так жажду заключить ее в объятия, что нисколько не жалею о своей похвальбе».

Вечером, после ужина, двенадцать дам и двенадцать рыцарей отвели принцессу Елену и графа Оливье в опочивальню и оставили там одних.

Они пробыли ночь вместе, а наутро, сопровождаемые стражей, предстали перед королем Гугоном. Тот сидел на троне, окруженный свитой. Возле него стояли Карл Великий и пэры.

– Ну как, граф Оливье, исполнили вы обещанное?

Оливье молчал, и король Гугон уже возрадовался при мысли, что велит отрубить голову своему зятю. Ибо его особенно уязвила похвальба Оливье.

– Отвечайте! – воскликнул он. – Осмеливаетесь ли вы утверждать, что совершили то, чем похвалялись?

Тогда принцесса Елена, залившись краской, потупив глаза и улыбаясь, ответила тихим, но внятным голосом:

– Да.

Карл Великий и пэры были очень довольны ответом принцессы.

– Видно, этим французам помогает не только бог, но и дьявол, – сказал король Гугон. – Значит, не суждено мне отрубить голову ни одному из вас… Приблизьтесь ко мне, зять мой.

И он протянул Оливье руку, которую тот поцеловал. Карл Великий обнял принцессу и сказал:

– Елена, отныне я считаю вас своей дочерью и женой моего сына. Вы поедете с нами во Францию и будете жить при нашем дворе.

Потом, наклонившись, чтобы расцеловать ее в обе щеки, он шепнул ей:

– Вы ответили так, как подобало ответить благородной женщине. Но, скажите мне, это действительно правда?

– Государь, – промолвила она, – Оливье – смелый и учтивый рыцарь. Он так ласкал и ублажал меня, что мысли мои спутались, и я сбилась со счета. Он тоже не считал. Поэтому я полагаю, что он выполнил обещание.

Король Гугон устроил великое празднество по случаю свадьбы своей дочери. Потом Карл Великий и двенадцать пэров отбыли во Францию, увозя с собой принцессу Елену.

Я возьму мой рог… – В истории рыцаря Роланда играет большую роль его чудесный меч Дюрандаль и чудесный рог Олифант, звуки которого разносятся на сотни миль.