Василий Гурковский - Чтобы что-то вспомнить – надо это пройти

Несколько прибывших учителей с разных мест, разгребали все эти «завалы». Среди них и молодая чета Дидковских, Евгений Иванович и Александра Филаретовна. Офицер-фронтовик, Евгений Иванович, был назначен директором школы (того, что от нее осталось), Александра Филаретовна, стала учительницей младших классов. Он по крупицам собирал школу по большому счету, она ковала ее фундамент, ибо без начального образования не могло быть у школы будущего. А до этого – он был на фронте, а она три года мыкалась с годовалым ребенком по оккупированной врагом Украине…

Я никогда не спрашивал у нее, как она жила в годы оккупации, так как моя мать прошла точно такой же путь. И не дай Господь кому-то его повторить…

Довольно долго семья Дидковских жила при школе. Это было очень неудобно со всех сторон. Даже белье приходилось после стирки вывешивать по ночам, в школьном же дворе. Получалось так, что они находились в школе круглосуточно – и работали и жили. Был у них единственный сын, Володя, мой ровесник и одноклассник. Ему в нашем классе было труднее всех. Мама-учительница сразу и на все 4 года, посадила его на первую парту, рядом со столом учителя. Была у нее довольно солидная дубовая указка, она почти постоянно держала ее в руках и довольно часто Володя, попадал в сектор деятельности этой «указки»… Учительница никогда никого той указкой не трогала, кроме сына…Он принимал «указания» за нас, за всех, все 4 года… По учебе мы вдвоем шли ровно. Конечно, у меня условия и возможности, были похуже, но учился я легко и с интересом. Учительница это понимала и, зная мой энергичный характер, на все эти годы, отправила меня на последнюю парту, подальше от греха. Володя моему месту очень завидовал, но ничего изменить не мог, пока мы не перешли в 5-й класс.

Для Александры Филаретовны, мы были как родные дети. Даже среди нас, обездоленных судьбой в целом, были дети, где в семье одна мать и двое-трое детей еще. Сам видел, особенно в первые наши совместные годы, как она на перемене, шла к себе в квартиру и вела мальчика или девочку, чтоб чем-то подкормить, или во что-то приодеть. То какой-то пирожок ткнет кому-то в руку или кусочек хлеба с подсолнечным маслом, то еще что-нибудь. Она видела, кому совсем плохо и старалась как-то незаметно (мы были голодные, но гордые!), чем-то помочь.

Оживала страна, оживали и мы, дети войны. Пролетели 4 года. Мы все перешли в 5- й класс, а Александра Филаретовна, опять приняла 1-А класс, чтобы снова наполнить уже новых ребят своими знаниями, добротой, заботой и лаской. И так повторялось десяток раз. Всю ее отданную детям (читай людям) жизнь. Возможно кому-то это покажется неинтересным, однообразным и утомительным, но она так не считала, да и все такие, как она, подвижники, тоже… Кроме упомянутой семьи Дидковских, уже в старших классах, меня учили – сестра Евгения Ивановича – Анна Ивановна Дидковская и ее муж, Василий Федорович Копай-Гора. Позже, в начале пятидесятых, на работу в школу пришла и их младшая сестра – Галина Ивановна Дидковская. Более сотни лет династия Дидковских держала высокую марку учителя в нашей школе. Они были Учителями и людьми с заглавной буквы. И именно при них, было построено новое здание школы, а сама школа прочно вошла в разряд лучших в районе.

В 1954 году – я уехал поднимать целину в Казахстан. Приезжая в отпуск, узнавал новости, в том числе и по семье Дидковских. Евгений Иванович и Александра Филаретовна, так и работали в нашей школе. Построили новый дом, красивый, просторный, в хорошем месте, ушли, наконец, с территории школы и зажили счастливо…

Володя окончил школу, потом институт, женился, защитил кандидатскую диссертацию, получил степень кандидата химических наук и работал в известном НИИ в Киеве. Регулярно приезжал в отпуск. Помогал и радовал отца с матерью успехами по службе и нормальной семейной жизнью…

После 22 лет отсутствия, вернулся в Слободзею и я. Не стал сразу, как говорится, лезть в глаза и напоминать о себе знатным родственникам и своей первой учительнице. После нас у нее уже прошли многие десятки выпусков, всех и не упомнит. Но случилось так, что в конце 1981 года, группу лучших пропагандистов партийной, комсомольской и экономической учебы Слободзейского района, направили в порядке поощрения, на экскурсию, в Ленинград. В составе группы оказался я и Евгений Иванович Дидковский. Он так и был в то время директором 2-й школы. Как-то вечером разговорились, я спросил, у него, как там Александра Филаретовна, как Володя. Евгений Иванович внимательно на меня посмотрел, да как закричит: «Так это ж, Вася – чемпион, Гурковский!? Где же ты был эти 25 лет?».

Дело в том, что однажды когда я еще учился в 7-ом классе, мы сидели в аудитории, учитель запаздывал, ну я и решил показать «класс», пока никого нет… Я сказал одноклассникам, что прыгну со стола учителя – на подоконник…Задом… Там было довольно далеко, «передом» не каждый допрыгнет, но я был тогда чемпионом района по прыжкам в длину, ну а в школе – прыгал с места дальше десятиклассников, поэтому и решил сделать уникальный прыжок. И все бы обошлось, но именно в тот момент, когда я уже начинал прыгать – открылась дверь, и вошел наш директор, Евгений Иванович, с каким-то мужчиной (позже оказалось, что это был инспектор РОНО…). Они сорвали мне прыжок и я, потеряв равновесие, вылетел на улицу через стекло, благополучно приземлился на спину, хорошо, что был первый этаж. Мне потом ребята рассказывали, что и директор и инспектор, были сперва в шоке, но, подойдя в разбитому окну, увидели, как я убегая, перемахнул через церковный забор (церковь была рядом) и непроизвольно рассмеялись. И вот через 27 лет, директор вспомнил мой уникальный прыжок, наверно больше подобного не было. Пригласил меня к ним домой. По приезду, я посетил их, пообщались, и с тех пор, все эти годы, мы поддерживали отношения, близкие к родственным. Уже они оба были на пенсии, жили по-доброму. Радовались Володиным и моим успехам.

Я регулярно посещал их, чем-то помогал по мелочам, они в большем и не нуждались. Общались с Володей и его женой, когда они приезжали в отпуск. Они знали всех моих детей, а потом и многих внуков. Я брал иногда баян, мы под него пели песни. Особенно любила мама-учительница, когда я пел ей песню «Моя учительница» на украинском языке. Потом вдруг завалили СССР, пропали деньги в сберкассе…Пережили и это.

Но судьба уже точила где-то свою косу, нельзя же, чтобы все вот так и было по-хорошему…Первый удар был нанесен по жене Володи…Страшные мучения, химия-терапия, опять мучения и быстрый конец. Володя сразу здорово сдал, да и старикам это пришлось пережить по полной программе. Но лавина уже тронулась…В конце девяностых заболел Евгений Иванович. Сахарный диабет, а ему уже около 80-ти…Полностью отняли ногу… Пять невыносимо тяжких лет он мучился, а рядом с ним, не менее промучилась жена, а ей тоже 80…