Александр Строев - Принц Шарль-Жозеф де Линь. Переписка с русскими корреспондентами

Знаете ли Вы, что вчера, глядя на Вас, я испытал два или три разных чувства? Я должен был дважды убедиться, не открыли ли Вы самые прекрасные в мире глаза.

Приветствую Вас, дражайшая и бесценная для меня.

А знаете, весь вчерашний день я не слишком Вас любил. Вы ни на миг не оставались одна. Вы совершали долгие, утомительные и смехотворные прогулки. Вы не пришли на спектакль. Вечером Вы были прекрасной спесивицей. Вы ничего не слушали и не слышали. Вы зачем-то уселись за стол. В общем, все утро, послеобеденное время и вечер ничего не стоили. Нынче Вы будете трястись два лье, отправившись на ужин. Мне по-прежнему не придется увидеть Вас, как мне того хочется, но хотя бы доверьте ухабам заботу о том, чтобы выпитые воды прошли легко. Не оставляйте валяться на Вашем столе мои бедные записочки. Они не стоят того, чтобы их прочитали. Нынче Вам будет весьма жарко. Оставайтесь спокойно дома, как обычная женщина, не очень нежная, по правде сказать, но благодарная. Довольно того, что Вы теряете Ваши ночи; не теряйте же Ваших дней. А терять их означает не слышать и не видеть, что Вас обожают даже в те дни, когда Вас не любят.

Я люблю чудеса. А Вы одно из них: но я люблю и чудесное и изрядно верю в него. Вот, к примеру. Нынче – девятое сентября, и мне приснилось, что Бонапарте умер. О чем мне сказали три человека. Один тому радовался, другой о нем сожалел. Сие можно увидеть повсюду. Поговорим о моем процессе, покамест я его еще не выиграл. Вы полагаете, сие доставляет мне удовольствие? Я бы лучше предпочел написать одной даме, всего один раз:

а потом поговорить о чем-нибудь другом.

Найдите же мне ту, что похожа на Вас, и я пошлю ей тысячу «Люблю», тысячу «Обожаю». Вы же – словно кивот завета, к коему нельзя прикасаться, иначе тебя поразит молния. Отчего Вы не похожи на тетку доброго Генриха 445 445 Возможно, речь идет о тетке Генриха IV Маргарите де Бурбон, герцогине де Невер (1516–1589). , о которой я рассказывал Вам вчера? Вы могли бы стать божеством, как она, в глазах своего возлюбленного (ибо Вы и впрямь похожи на божество), и в то же время простой смертной, как гласят ее два стиха.

Вместо моих патентов на добродетель (не на суровость, что было бы смешно) не хотите ли еще один на веленевой бумаге с моей гербовой печатью и зачином «Мы, Божьей милостью…» от Того, кто превыше всех мертвых и живых? Посылаю его Вам. Когда я перестану быть последним, приобретите мои посмертные сочинения. Вы найдете его (даю слово чести) во «Фрагментах истории моей жизни»: я недавно написал относящийся к Вам пассаж 446 446 «Сейчас сажусь в карету с княгиней Долгорукой и еду на охоту и в оперу в Рудниц к Лобковицу, а оттуда в Прагу и Вену» (Fragments de l’histoire de ma vie. 29 e cahier. T. I. P. 272. Написано осенью 1805 г.). ; Вы найдете и все то, что случилось со мной веселого, необычного и достойного внимания с тех пор, как я появился на свет. Все сие будет напечатано у братьев Вальтер. Не хочу уязвлять мое самолюбие и винить Вас или быть нескромным и потому беру только нынешней момент и больше ничего не скажу о моей глупой химерической страсти: я и впрямь верю, что она такова, если это не несчастье, коему я не позволяю причинить мне боль.

Мне пришло на ум, восхитительная во всех отношениях женщина (если только у Вас достанет ума поверить, что я признаю Ваш), что Вам надо выписать при помощи Катиш 447 447 Княжна Екатерина Васильевна Долгорукая. из Вашего Мийо 448 448 Аббат Клод-Франсуа-Ксавье Мийо (1726–1785), член Французской академии, автор книг «Начальные основания истории Франции» (1767), «Начальные основания всеобщей древней и новой истории» (1772–1783). анекдоты и случаи из жизни Карла Великого, Франциска I, Карла V, Людовика XII и Генриха IV вроде тех, что мы читаем у Франшвиля 449 449 Жозеф дю Френ де Франшвиль (1704–1781) – автор книги «Первые походы Карла Великого» (1741). и выписываем из Вольтера.

Что Вы об этом думаете? Пусть она составит такие же выписки о жизни ваших великих князей, наименьших варваров, а также Петра I и четырех императриц. Я поищу самые забавные царствования Империи 450 450 Имеется в виду Священная Римская империя германской нации. и Англии, и Вы увидите: Катиш будет знать больше прелестных и занятных анекдотов, чем Базиль и Николя. Нам во славу и какую!

Тьфу, пропасть! Надо встать ни свет ни заря, чтобы Вас поймать. Держу пари, что Вы уже в полях.

Добрый день, дурной друг (Вы могли бы отдаться мне по дружбе), дурная возлюбленная (ведь тот, кто обладал бы Вами, никогда бы Вас не бросил), дурная мать (ибо Вы всегда затмите Катиш), но отнюдь не дурная точка над i… (ибо природа Вас всем одарила). Я люблю Вас такой, как Вы есть, и дабы Вас изловить, приятным манером, не пугая Вас, мне не хочется нынче говорить Вам об этом.

Хотите знать, что происходит? Я буду счастлив видеть Вас всю эту зиму, порой несчастлив, ежели Вам взбредет в голову не уступить мне, но понравиться какому-нибудь остготу или же какому-нибудь пустомеле, коему перепадет от изобилия Ваших прелестей. В Вене Вас будут боготворить и женщины, и мужчины. Когда Вы соберетесь уезжать, то весь в слезах, не понимая, что делаю, и больше ничем не рискуя, я буду сжимать Вас в объятиях целый час, пока Вы не сядете в карету. Вы растрогаетесь не ранее первой почтовой станции, размышляя о моем разбитом сердце. На второй почтовой станции Вы пожалеете обо мне и полюбите на третьей. Я не выеду из города, как Вам известно. Вы не узнаете, что со мной творится, и Вас сие не озаботит. Выстрел из ружья на войне (если у них хватит наконец ума пустить меня в дело), или на охоте какого-нибудь неловкого охотника-недотепы вроде Уинна 452 452 Генри Уоткин Уильямс Уинн (1783–1858) – чрезвычайный посланник Великобритании в Саксонии (1803–1806). , или же падение с лошади отправят меня в мир иной.

Тогда с моей княгиней, случайно узнавшей об этом из «Журналь де Франкфор», случится нервный припадок, она придет в себя, только чтобы лить по мне слезы, вспомнит, что ей следовало любить меня и что она способна приехать из Петербурга и Москвы утешить мою бедную безутешную Кристину. Вы скажете себе: «Он так любил меня. Я его тоже немного любила. Но недостаточно. Никто не любил меня так, как он. Ах! если бы он был жив…» Дражайшая княгиня, будет поздно. Земля покроет безжизненную оболочку самого пылкого сердца: и только два-три кипариса осенят тяжелый камень на моей горе в Вене, под который я уже велел меня положить. Вы придете туда всплакнуть и отправитесь весело отобедать в «Мое убежище», как тогда, когда Вы побывали на могиле шевалье де Сакса 453 453 См. о нем начало раздела о П. А. Зубове и прим. 3, c. 432. .