Бруно Ясенский - Человек меняет кожу

– Что же вы предлагаете, товарищ Уртабаев?

– Мне кажется, все мы сильно преувеличиваем опасность нашего серозёма. Конечно, вода через него просачиваться будет, но размеры этих прорывов вряд ли будут такие катастрофические, как это некоторым сейчас кажется. Я бы хотел сказать два слова о происхождении этого самого серозема. Я специально интересовался этим вопросом и порылся немного в здешней почве. Я пришёл к выводу, что предположение, якобы серозём был специальной привилегией Ката-Тага, неверно. Полоса серозёма тянется через всё плато: правда, это довольно узкая полоса, и поэтому в других местах мы на неё не натолкнулись. А натолкнулись именно здесь, так как именно здесь русло нашего канала совпадает с руслом древнего оросительного канала, следы которого местами сохранились совершенно отчётливо. Если проследить трассу этого древнего канала, то легко убедиться, что она идёт, с большими или меньшими отклонениями, в том же направлении, что и наш нынешний канал. Мы опередили наших древних предков на точность инструмента. У горы Ката-Таг оба русла совпадают. И не удивительно, – это единственно возможная трасса: правее – низина, левее – гора. Так вот, везде, где бы вы ни раскопали русло древнего канала, вы найдёте этот самый серозём. Если хотите, проедем к нескольким точкам, где мы с товарищем Рюминым как раз в последние дни из любопытства немного поковыряли почву. На разной глубине, приблизительно там, где проходило когда-то дно канала, вы найдёте толстый слой серозёма. Что это доказывает? Мне кажется, это может доказывать только одно: серозём есть не что иное, как древний ил, покрывавший дно и скреплявший берега старого канала. Придя к этому выводу, я, естественно, заключил, что в данном месте, у Ката-Тага, как и во всех других, серозём проходит узкой полосой. Попав в трассу древнего канала, мы, очевидно, как раз натолкнулись на эту полосу. Мы с товарищем Рюминым рыли гору Ката-Таг в нескольких местах в сторону от трассы и серозёма в ней не обнаружили. Следствия, я думаю, для каждого ясны. Если даже серозём окажется грунтом, сильно подверженным размыву, то всё равно зона его очень ограничена. Мы можем считаться с обвалами грунта толщиной до двух-трёх метров. Этого, конечно, достаточно, чтобы запрудить канал, но это легко поправимо при наличии хотя бы одного экскаватора. Я кончил.

– Кто ещё хочет слова?

– Можно мне?

– Говорите, товарищ Рюмин.

– Я хотел бы только прибавить к тому, что говорил товарищ Уртабаев, два-три замечания насчёт насыпных дамб. Конечно, из одного серозёма дамбы сыпать нельзя. Но кто же нам мешает глинизировать дамбы и вообще укрепить их более устойчивым грунтом, которого поблизости, здесь же, на участке, имеется достаточное количество. Подвоз этого грунта по сравнению с затратами, связанными с другими предлагаемыми здесь вариантами, не будет представлять больших затруднений. Во всём, что касается серозёма и горы Ката-Таг, я полностью присоединяюсь к мнению товарища Уртабаева.

– Товарищ Кирш?

– Мне остаётся только подытожить мнение моих предшественников. Выводы товарища Уртабаева мне кажутся вполне убедительными. Предложения инженеров Кавальканти и Мурри имеют три основных недостатка. Они трудоёмки и фактически лишали бы нас возможности дать в этом году воду к поливу через магистральный канал. Они дороги. При всей своей дороговизне и трудоёмкости они не устраняют опасности прорыва воды в низину, а во втором случае, пожалуй, даже увеличивают эту опасность. Предложение товарищей Уртабаева и Рюмина имеет уже тот колоссальный плюс, что оно не срывает нам сроков нашего строительства, хотя, увеличивая объём работ, очевидно потребует значительной их интенсификации. С другой стороны, оно относительно ненамного удорожит стоимость работ. Я лично целиком за это предложение. Чтобы вполне застраховаться от возможных аварий, необходимо будет закрепить за этим отрезком на первых порах после пуска воды, может быть, даже не один, а два экскаватора. Что касается дамб, то, ввиду возможного их размыва, я бы советовал произвести заблаговременную заготовку необходимого материала – камыш, проволоку, колья – и уложить его штабелями по линии канала, скажем, через каждые сто метров. Это даст возможность своевременно ликвидировать каждый прорыв.

– Что ж, будем считать наше совещание законченным?

– Можно мне ещё слово? – попросил Мурри.

– Инженер Мурри говорит, – перевела Полозова, – что предложение товарищей Уртабаева и Рюми не является фактически предложением сохранить status quo. Инженер Мурри предостерегает администрацию от такого решения и указывает на катастрофические последствия, которые повлечёт за собой хотя бы частичное затопление окрестных полей. При общих трудностях, на какие строительство наталкивается по линии обеспечения новых земель достаточным контингентом переселенцев, это может запугать вконец дехкан и вообще затормозить дальнейшее переселение. Таким образом, спешка с окончанием строительства – единственный и решающий аргумент в пользу предложения товарищей Уртабаева и Рюмина – окажется бесполезной. Земли будут в этом году орошены, но останутся пустовать и не будут освоены из-за отсутствия переселенческих рук. Инженер Мурри просит администрацию принять это во внимание и в протоколе сегодняшнего совещания зафиксировать его особое мнение.

– А знаете, – сказал Морозову иностранный писатель, когда они садились в машину, – я слушал внимательно отзывы всех товарищей. Не знаю, кто из них прав, а кто нет, – каждый как будто по-своему прав. Твёрдо я знаю только одно.

– Что именно?

– Я не хотел бы быть на вашем месте.

– Почему?

– Принимать на основании этого совещания то или иное решение… Какая жуткая ответственность!

Ответа Морозова писатель не расслышал. Качнула машина, и он опять больно ударился головой о перекладину.

…Мурри, тронувшийся с места последним, приостановил машину, пережидая, пока уляжется пыль. Полозова, облокотившись о шасси, смотрела на нависшую над низиной невзрачную серую гору с миниатюрным кладбищем на вершине: несколько сухих жердей с повязанными на них выцветшими тряпочками.

– Интересно, зачем русские товарищи устраивают такие совещания, заранее зная, что сделают по-своему? – раздался за её спиной голос Мурри.

– Вы не правы, мистер Мурри. Вы хорошо знаете, что целый ряд ваших предложений был принят и применён строительством; может быть, не всегда в тех случаях, когда вы их предлагали. В данном положении, естественно, приходится выбирать наиболее простой и быстрый выход.

– Для того чтобы остановиться на таком выходе, не надо было никаких комиссий. Ну, скажите сами, стоило ли выписывать специального консультанта из Италии, чтобы ему сказать, что он ничего в этом деле не понимает?