Александр Соболев - Первый, второй, третий…

© Александр Соболев, 2021

ISBN 978-5-0053-1707-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

– Если долго идти, можно дойти до края земли, – сказал первый.

– Дурачина, земля – круглая. У нее нет края, – возразил второй.

– Жаль, – ответил третий, – мне бы хотелось, чтобы край земли был.

– Зачем? – спросил первый.

– Мне хочу, чтобы на Земле был такое место, что дальше идти некуда, – ответил третий.

– Зачем? – спросил второй.

– Должно быть такое место, что отступать нельзя и идти не куда, – ответил третий.

– Зачем тебе такое место? – не понял первый.

– В этом месте всё должно быть предельно честно и правильно, – ответил третий.

– Зачем? – не сдавался второй.

– Это как бы нулевой уровень. От этого места можно выстраивать измерители справедливости, доброты, правды, любви. А если нет шкалы, то как все измерить, – спокойно ответил третий.

– Ты пойдёшь на край земли? – спросил первый.

– С такими друзьями, как вы, конечно, пойду, – уверенно ответил третий.

– Тогда чего мы ждем? – спросил второй, – пошли?

– Пошли, – ответил третий.

Друзья встали, взялись за руки, и пошли в сторону заката. Конец света должен быть именно там.

Тимур собрал рюкзак, кинул в него пластиковую полулитровую бутылку воды, тетрадку с ручкой, фотоаппарат, бейсболку. Сунул под мышку приготовленный вчера плакат с надписью: «Даешь честные выборы». Чмокнул Риту в щечку и вихрем выбежал на лестничную площадку. Демонстрация скоро начнется, он немного опаздывал. Нехорошо подводить соратников по протестному движению.

Рита смотрела на Тимура с грустью. Вчера вечером состоялся неприятный разговор, она еще не успела толком отойти и успокоиться. Рита не хотела, чтобы он шел на демонстрацию. Мероприятие не было согласовано с властями города Москвы. Существовала большая вероятность того, что Тимура арестуют, оштрафуют, и вообще могут посадить в тюрьму на длительный срок. Никакие доводы Тимур слушал, отмахивался, уходил в комнату и продолжал подготовку к митингу.

Рита долго плакала на кухне, потом позвонила матери Тимура, все ей объяснила. Вера Павловна жила от сына в двух остановках метро, недалеко от станции «Октябрьское поле». Через тридцать минут мама была у них в гостях. К сожалению, она не помогла отговорить Тимура от опрометчивого поступка. Вера Павловна, скорее успокаивала Риту, а Тимура поддерживала:

– Понимаешь, Рита, мужчина в жизни должен быть умным, решительным и ответственным. Когда страна в опасности, не достойно отсиживаться в уютных квартирах. Кто-то должен встать на защиту сил добра и света. Понимаешь?

– Вера Павловна, ну как вы так можете? Его же арестуют, посадят в тюрьму. На прошлой неделе арестовали больше ста человек. Сейчас идут суды, многие не вернутся домой. А если его ударят или покалечат? – не успокаивалась Рита.

– Я воспитывала сына, чтобы в первую очередь он был честным и порядочным человеком. Если его совесть не позволяет ему сидеть дома в трудное для страны время, он должен пойти туда и выполнить свой долг. Ведь мы, женщины, любим наших мужчин за то, что они настоящие, что они могут пойти и решить проблему, а не отсиживаются по углам, как крысы.

– Я думала, вы мне поможете. А получается, толкаете его на улицу прямо в лапы полицейских, – Рита заплакала, слезы потекли, размазывая тушь по щекам.

Вера Павловна присела рядом с Ритой на диван, обняла ее за плечи:

– Я доверяю своему сыну. Я его очень хорошо воспитала. Он никогда не обидит младшего или слабого, он никогда не поднимет руку на женщину или ребенка, никогда не бросит друга в беде. Если мужской долг толкает на отважные поступки, мы не должны его останавливать. Можно поговорить, можно предупредить. Но, не настаивать или запрещать. Какой же это будет мужчина, если будет сидеть рядом с женской юбкой, и во всем слушаться слезливых теток?

– Давайте поговорим, давайте объясним, – не останавливалась Рита.

– Давай поговорим, но ты должна успокоиться. Давай вести себя достойно и слезы не лить. Хорошо?

– Хорошо.

– Иди в ванную, умойся. Приведи себя в порядок. А я пойду поставлю чайник. Устроим семейное чаепитие.

Вера Павловна поставила чайник. На стол выставила кружки. Не дожидаясь пока из ванной появится Рита, она постучалась в комнату к сыну:

– Здравствуй, сынок. Открой, пожалуйста, мне надо поговорить с тобой.

– Привет, мам, – Тимур открыл дверь, – ты откуда здесь?

Вера Павловна зашла в комнату Тимура, огляделась. Задержалась на секундочку у еще незаконченного плаката.

– Мне Рита позвонила. Она за тебя сильно переживает.

– Мам, не обращай внимания. Пройдет, – отмахнулся Тимур.

– Тимурчик, дорогой, может, и пройдет. Но ты не прав. Так нельзя, – Вера Павловна присела в кресло у рабочего стола.

– Мама, прошу тебя только не начинай. Я не могу не пойти. Там будут все мои товарищи. Мне надо быть там!

– Я не собираюсь отговаривать тебя. Я хочу поговорить с тобой совсем на другую тему.

– Какую? – спросил Тимур, не понимая куда клонит мать.

– Я про отношения с Ритой. Так нельзя, твоя девушка в слезах, а ты сидишь, закрывшись в комнате. Ты ее не любишь? Тогда не морочь девушке голову, – мать выглядела, как строгая учительница.

– Люблю я ее. Что ты такое говоришь? – отмахнулся Тимур.

– А я не вижу, что ты ее уважаешь и ценишь. По крайней мере, так с любимыми не поступают. Я тебя так не воспитывала. Если ты решил спасать Родину и отечество – спасай. Но зачем травмировать близких?

– Как мне ей объяснить? Она ничего не хочет слушать. Поверь мне. Я говорил и объяснял. У меня ничего не получается, – Тимур пожал плечами.

– Ты – мужчина. Ты должен решить проблему. Не дело доводить домашних до истерик и слез. Тебе надо подойти и объяснить, показать, доказать. Это твое дело. Если не сможешь, то надо сделать выбор: либо изменить методы политической борьбы, либо выбрать другую девушку, которая будет принимать твою жизнь такой какой она есть. Портить жизнь друг другу нельзя. Рита – очень хорошая девушка, она тебя любит. Я это вижу. Но, возможно, для жизни политка нужна другая, не такая домашняя, не такая добрая.

– Хорошо, я попробую, – ответил Тимур.

– Ну, и хорошо. А сейчас пойдем пить чай. Я принесла печенье.

Они вышли друг за дружкой на кухню. Рита накрыла стол: варенье, печенье, бутерброды с маслом и сыром.

– Что я тебе говорила? – обратилась Вера Павловна к Тимуру, – ты просто не стоишь мизинца этой девушки. Она просто чудо.

Рита покраснела, засмущалась. Настроение у нее несколько улучшилась. Затем девушка налила всем чай.