Марсель Пруст - Пленница

Если человек ничего не подчеркивает, если он не стремится выработать свой собственный язык, его манера говорить становится настоящим историческим музеем устной французской речи. Мой двоюродный дедушка «Фитт-Жам» никого бы не удивил, если бы так назвал себя; ведь было известно, что Фитц-Джемсы 50 50 Фитц-Джемсы – английский аристократический род, далекие предки которого были, видимо, выходцами из Северной Франции. С представителями этого рода Пруст встречался в парижских салонах на рубеже XIX и XX вв. всюду и везде говорили, что они французские вельможи, и возмущались, когда их имена произносили по-английски. Трогательна эта покорность людей, которые до сих пор были убеждены, что должны произносить некоторые имена грамматически правильно, и которые вдруг, услышав, что герцогиня Германтская произносит их по-иному, стараются примениться к новому для них произношению. Так, у герцогини был со стороны Шамборов прадед, 51 51 Стр. 47. …со стороны Шамборов… – Речь идет о графе Шамборе (1820-1883), внуке Карла X. Роялисты пытались в 1873 г. возвести его на трон (под именем Генриха V), но эта затея успеха не имела. Герцогиня Германтская называет сторонников графа Шамбора Фрошдорфами по одноименному замку, в котором граф прожил с 1841 по 1883 г. и, чтобы подразнить мужа, ставшего орлеанистом, 52 52 …ставшего орлеанистом… – то есть сторонником графа Парижского (1838-1894), претендента на французский трон, внука короля Луи-Филиппа, представителя Орлеанской ветви Бурбонов. герцогиня любила вставлять в свою речь: «Мы старые Фрошдорфы». Посетитель, до сих пор уверенный, что произносит правильно: «Фродорф», становился перебежчиком и, надо не надо, говорил: «Фрошдорф».

Как-то раз я спросил герцогиню Германтскую, кто этот прелестный мальчик, которого она представила мне как своего племянника и чье имя я не расслышал; и уж совсем я ничего не понял, когда герцогиня, волнуясь, совершенно нечленораздельно произнесла горловым голосом: «Это млкий Эоп, зть Роэра. Он уверяет, что у него форма головы как у древних галлов». Тут я понял, что она хотела сказать: «Это маленький Леон, принц Леон, если угодно – зять Робера де Сен-Лу». «Не знаю, какой там у него череп, – добавила она, – но его одежда, надо сознаться, чрезвычайно изысканная, мало общего имеет с костюмами местных уроженцев. Однажды мы совершали паломничество к Роанам, и вот из Жослена туда нагрянула тьма жителей из самых глухих углов Бретани. Здоровенный леонский парень рассматривал с изумлением бежевые туфли Роберова зятя. „Что ты на меня так воззрился? Бьюсь об заклад, что ты не знаешь, кто я такой“, – сказал Леон. Крестьянин назвался. „Ну, а я твой барин“. Крестьянин снял шляпу, извинился и сказал: „А я принял вас за англичанина“. Пользуясь упоминанием Роанов (с которыми семья герцогини Германтской часто роднилась), я заговаривал о них с герцогиней, и наша беседа проникалась скорбной прелестью молитвословий или, как сказал бы истинный поэт Помпилий 53 53 Стр. 48. Помпилий (или Помпил) – псевдоним жены писателя Леона Доде Жанны Доде (1869-1941), внучки Виктора Гюго. Под этим именем она печатала кулинарные рецепты в газете «Аксьон франсез» и издавала их отдельными книжками. , «терпким запахом зерен ржи, что поджаривались на утеснике».

Рассказывая о маркизе дю Ло (его печальный конец известен: его, глухого, перенесли к слепой г-же…), герцогиня обращалась к менее трагическим его временам: после охоты в Германте он пил чай вместе с королем английским; он нарочно надевал туфли без каблуков и был все-таки не ниже короля, но, по общему мнению, нимало этим не стеснялся. Герцогиня картинно рассказывала, что ей прикрепляли мушкетерский плюмаж, какие носили чем-либо прославившиеся дворяне из Перигора.

Кстати сказать, даже в простейшей классификации людей герцогиня Германтская, оставаясь в высшей степени помещицей – в чем была ее огромная сила, – характеризовала провинции и определяла место каждому так, как никогда это не удалось бы парижанке по происхождению; простые названия: Анжу, Пуату, Перигор – воссоздавали в ее устной речи картины природы вокруг портрета Сен-Симона 54 54 Сен-Симон – Луи де Рувруа, герцог де Сен-Симон (1675-1755), французский политический деятель и писатель-мемуарист. На его «Мемуары» Пруст неоднократно ссылается в своих книгах. .

Если уж мы заговорили о произношении и о словаре герцогини Германтской, то надо заметить, что именно эта сторона у аристократии действительно консервативна – консервативна со всем, что в этом слове содержится несколько ребяческого, слегка опасного, строптивого по отношению к эволюции, но и занятного для художника. Мне захотелось узнать, как писалось прежде имя Жан. Я это узнал, отправив письмо племянника маркизы де Вильпаризи 55 55 Маркиза де Вильпаризи – персонаж книг Пруста, тетка герцога и герцогини Германтских и барона Шарлю, приятельница бабушки героя. : он подписался так, как его окрестили, как его имя значится в «Готском альманахе» 56 56 «Готский альманах» – ежегодник, издававшийся с 1763 по 1944 г., сообщавший сведения об аристократических семействах Европы и о дипломатических службах европейских государств. , – Жеан де Вильпаризи – все с той же неукоснительной красивой Н , бесполезной, геральдической, вызывающей восхищение, выкрашенной киноварью или ультрамарином, как в часослове или на витраже.

К сожалению, я не мог до бесконечности засиживаться у герцогини Германтской – мне хотелось вернуться домой по возможности раньше моей подружки. Вот почему я по чуточке добывал сведения у герцогини о туалетах, которые были мне нужны, чтобы заказывать туалеты в таком же духе, по фигуре девушки, для Альбертины.

«Положим, сударыня, в тот день, когда вы едете ужинать к маркизе де Сент-Эверт 57 57 Стр. 49. Маркиза де Сент-Эверт – персонаж книг Пруста, светская дама; о ней много говорится в романах «По направлению к Свану» и «Содом и Гоморра». и заезжаете за принцессой Германтской, на вас красное платье, красные туфельки, вы несравненны, вы похожи на большой цветок, кроваво-красный, пылающий, словно рубин, – как это он называется? Молодая девушка может себе позволить так одеваться?»

Герцогиня придала своему усталому лицу то же сияющее выражение, какое было у принцессы де Лом 58 58 …у принцессы де Лом… – Герцогиня Германтская носила титул принцессы де Лом до смерти своего свекра. Об ухаживании за ней Свана рассказано в романе «По направлению к Свану» (см. указ. изд., с. 300 и др.). , когда Сван в былые времена расточал ей комплименты; смеясь до слез, она ехидным, вопросительным и восхищенным взором смотрела на графа де Бреоте 59 59 Граф де Бреоте – вернее, маркиз Аннибаль де Бреоте-Консальви, персонаж книг Пруста; он представил героя принцу Германтскому, о чем говорится в романе «Содом и Гоморра» (см. указ, изд., с. 69-74). , который в этот час всегда бывал тут и за моноклем пытался утеплить снисходительную усмешку, вызванную у него этим сумбурным интеллигентом, который, как ему казалось, пытается скрыть от него свой экстаз. У герцогини был такой вид, как будто она хотела сказать: «Что такое? Он сошел с ума!» Затем она с лукавой улыбкой обратилась ко мне: «Мне неизвестно, что я была похожа на пылающий рубин или на кроваво-красный цветок, помню, что у меня действительно было красное платье: это было красное атласное платье, какие носят теперь. Молодая девушка может ходить, в чем ей угодно, но ведь вы же мне говорили, что ваша девушка по вечерам не показывается. Это платье для званых вечеров, для простых визитов оно не подходит».