Эжен Сю - Парижские тайны. Том I

— Пожалуйста, сударыня, велите подать нам вина.

Появление в кабаке этой пары привлекло всеобщее внимание; их одежда и манеры свидетельствовали о том, что они никогда не посещали подобных низкопробных заведений; а по их беспокойным озабоченным лицам можно было догадаться, что лишь важные причины могли привести их в этот квартал.

Поножовщик, Грамотей и Сычиха рассматривали вошедших с жадным любопытством.

Певунья, испуганная встречей с одноглазой, опасаясь угроз Грамотея, который хотел увести ее с собой, воспользовалась рассеянностью этих двух негодяев и, проскользнув в приоткрытую дверь кабака, вышла на улицу.

Поножовщику и Грамотею было явно не до того, чтобы еще раз померяться силами.

Удивленная появлением столь необычных посетителей, Людоедка разделяла всеобщий интерес. Том нетерпеливо повторил свою просьбу:

— Мы просили принести нам вина, сударыня; будьте так любезны выполнить наш заказ.

Мамаша Наседка, польщенная столь вежливым обращением, вышла из-за стойки и, грациозно облокотясь на столик Тома, спросила:

— Что вы желаете, литр вина или запечатанную бутылку?

— Подайте нам бутылку вина, стаканы и воды.

Людоедка принесла все, что требовалось. Том бросил на стол монету в сто су и, отказавшись от сдачи, сказал:

— Оставьте мелочь себе, хозяюшка, и разрешите пригласить вас выпить с нами стакан вина.

— Вы очень любезны, сударь, — проговорила мамаша Наседка, смотря на Тома взглядом, в котором было больше удивления, чем признательности.

— Мы назначили свидание в кабачке на этой улице одному нашему приятелю; не знаю, мы, вероятно, ошиблись?

— Вы находитесь в «Белом кролике», где мы всегда рады вам услужить.

— Понимаю, — сказал Том, многозначительно взглянув на Сару. — Да, именно здесь он должен был ждать нас.

— Видите ли, на этой улице есть только один «Белый кролик», — с гордостью проговорила Людоедка. — Но каков из себя ваш приятель?

— Высокий, тонкий, волосы и усы светло-каштановые, — сказал Том.

— Погодите, погодите, да это же мой недавний посетитель. Огромного роста угольщик пришел за ним, и они вместе ушли отсюда.

— Как раз их-то мы и разыскиваем, — сказал Том.

— Они были здесь вдвоем? — спросила Сара.

— Нет, угольщик зашел лишь на минутку; а ваш приятель ужинал с Певуньей и Поножовщиком. — И Людоедка указала взглядом на того из сотрапезников Родольфа, который оставался в кабаке.

Том и Сара повернулись лицом к Поножовщику.

Внимательно осмотрев его, Сара спросила по-английски у своего спутника:

— Знаешь этого человека?

— Нет. Что до Родольфа, Чарльз потерял его из виду среди этих темных улочек. Видя, что Мэрф, наряженный угольщиком, расхаживает возле этого кабака и беспрестанно заглядывает в его окна, он кое-что заподозрил и пришел предупредить нас… Но, очевидно, Мэрф узнал Чарльза.

Во время этого разговора, который велся тихим голосом, на иностранном языке. Грамотей, глядя на Тома и Сару, обратился к Сычихе:

— Этот долговязый выложил сто су Людоедке. Скоро полночь; на улице дождь, ветер; когда они выйдут, мы последуем за ними; я оглушу долговязого и отберу у него деньги. Он с женщиной и не посмеет кричать.

— А если малышка позовет ночной дозор, у меня в кармане есть пузырек серной кислоты, который я тут же разобью о ее физиономию: детей надо поить, чтобы не орали.

Помолчав, Сычиха продолжала:

— Послушай, чертушка. Стоит нам найти Воровку, и мы возьмем ее нахрапом. Я натру ей морду серной кислотой, после чего она перестанет гордиться своей хорошенькой рожицей.

— Знаешь, Сычиха, я кончу тем, что женюсь на тебе, — сказал Грамотей. — Нет женщины, равной тебе по хитрости и мужеству… В ночь, когда мы имели дело с торговцем скотом, я оценил тебя. Решено и подписано: ты — моя жена, которая будет работать со мной лучше любого мужчины.

Подумав, Сара сказала Тому, указывая на Поножовщика:

— А что, если нам порасспросить этого человека? Быть может, мы узнаем, что привело сюда Родольфа.

— Попробуем, — согласился Том и, обратившись к Поножовщику, сказал: — Мы должны были встретиться в этом кабаке с одним из наших друзей; говорят, он обедал с вами; вы, очевидно, знакомы с ним, приятель, не знаете ли вы, куда он ушел?

— Я знаком с ним только потому, что он отдубасил меня два часа назад, защищая Певунью.

— А до этого вы никогда его не видели?

— Никогда… Мы случайно встретились в проходе дома, где живет Краснорукий.

— Хозяюшка, еще одну бутылку вина, да самого лучшего, — сказал Том.

Они с Сарой едва пригубили вино, зато мамаша Наседка выпила несколько стаканов, видимо, чтобы оказать честь своему винному погребку.

— И подайте, пожалуйста, бутылку на стол этого господина, если он согласится распить ее с нами, — добавил Том.

Тем временем Грамотей с Сычихой продолжали обсуждать шепотом свои зловещие планы.

Как только бутылка была принесена, Сара и Том подсели к Поножовщику, удивленному и польщенному таким вниманием; к ним присоединилась и Людоедка, посчитавшая излишним новое приглашение. Разговор возобновился.

— Вы говорили, любезный, что встретились с Родольфом в доме, где живет Краснорукий? — сказал Том, чокаясь с Поножовщиком.

— А как же, любезный, — ответил тот и мигом, опорожнил свой стакан.

— Какое странное прозвище… Краснорукий! Что он представляет собой, этот Краснорукий?

— Он промышляет варой, — небрежно обронил Поножовщик и прибавил: — Ну и знатное у вас винцо, мамаша Наседка!

— Потому-то, приятель, ваш стакан и не должен пустовать, — заметил Том, снова наливая вина Поножовщику.

— За ваше здоровье, — сказал Поножовщик, — и за здоровье вашего дружка, который… Довольно, молчок. Будь моя тетя мужчиной, она приходилась бы мне дядей, как говорится в пословице. Ну, да чего там… Я-то понимаю, что подразумеваю…

Сара заметно покраснела. Том продолжал:

— Я не совсем понял, что вы сказали о Красноруком. Очевидно, Родольф выходил от него?

— Я вам сказал, что Краснорукий промышляет варой.

Том с удивлением посмотрел на Поножовщика.

— Что значит — промышляет варой… Как вы сказали?..

— Промышлять варой? Ну, ясное дело, заниматься контрабандой. Значит, вы не знаете музыки. [67] Вы не знаете жаргона?

— Я ничего не понимаю, милейший.

— Я вам сказал: значит, вы не говорите на арго, как господин Родольф.

— На арго? — повторил Том, с изумлением смотря на Сару.

— Какие же вы телепни! [68] Простаки. Зато друг Родольф — замечательный малый, и хоть он мастер по веерам, а даже меня заткнет за пояс своим арго… Ну ладно, раз вы не знаете этого прекрасного языка, я скажу по-французски, что Краснорукий контрабандист. Я говорю это запросто, не желая ему зла… Он и сам не скрывает этого и даже похваляется своей контрабандой под носом у таможенников; но пусть они только попробуют найти и зацапать его товар… не тут-то было: Краснорукий — хитрюга.