Ги Мопассан - Эта свинья Морен
- Название:Эта свинья Морен
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Эксмо
- Год:2002
- Город:Москва
- ISBN:5-699-01188-9
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Ги Мопассан - Эта свинья Морен краткое содержание
`Я вошел в литературу, как метеор`, – шутливо говорил Мопассан. Действительно, он стал знаменитостью на другой день после опубликования `Пышки` – подлинного шедевра малого литературного жанра. Тема любви – во всем ее многообразии – стала основной в творчестве Мопассана.
Произведение входит в авторский сборник «Пышка».
Эта свинья Морен - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
– Выдумщик!
Я поднял руку и произнес искренним тоном (думаю даже, что говорил вполне искренне):
– Клянусь вам, я не лгу.
Она сказала просто:
– Рассказывайте!
Мы были одни, совсем одни; Риве с дядей исчезли в извилинах аллей, и я принялся объясняться ей в любви пространно и нежно, пожимая и осыпая поцелуями ее руки. Она слушала мое признание, как нечто приятное и новое, не зная хорошенько, верить мне или нет.
В конце концов я действительно почувствовал волнение и поверил в то, что говорил; я был бледен, задыхался, вздрагивал, а моя рука между тем тихонько обняла ее за талию.
Я нашептывал ей в кудряшки над ухом. Она совсем замерла, отдавшись мечтам.
Потом ее рука встретилась с моей и пожала ее; я медленно, но все сильнее и сильнее трепетной рукой сжимал ее стан; она больше не сопротивлялась, я коснулся губами ее щеки, и вдруг ее уста встретились с моими. То был долгий-долгий поцелуй; и он длился бы еще дольше, если бы в нескольких шагах за собою я не услышал: «Гм-гм».
Она бросилась в чащу. Я обернулся и увидел Риве, подходившего ко мне.
Остановившись посреди дороги, он сказал серьезно:
– Ну-ну! Так-то ты улаживаешь дело этой свиньи Морена?
Я отвечал самодовольно:
– Каждый делает, что может. А как дядя? От него добился ты чего-нибудь? За племянницу я отвечаю.
– С дядей я был менее счастлив, – объявил Риве.
Я взял его под руку, и мы вернулись в дом.
ГЛАВА III
За обедом я окончательно потерял голову. Я сидел рядом с нею, и наши руки беспрестанно встречались под столом; ногой я пожимал ее ножку; наши взгляды то и дело встречались.
Затем мы совершили прогулку при луне, и я нашептывал ей все нежные слова, какие мне подсказывало сердце. Я прижимал ее к себе, целуя поминутно, не отрывая своих губ от ее влажного рта. Впереди нас о чем-то спорили дядя и Риве. Их тени степенно следовали за ними по песку дорожек.
Вернулись домой. Вскоре телеграфист принес депешу: тетка извещала, что приедет только завтра утром, в семь часов, с первым поездом.
Дядя сказал:
– Ну, Анриетта, проводи гостей в их комнаты.
Пожав руку старику, мы поднялись наверх. Сначала она проводила нас в спальню Риве, и он шепнул мне:
– Небось не повела нас раньше в твою комнату.
Потом она проводила меня до моей постели. Как только она осталась со мной наедине, я снова схватил ее в объятия, стремясь затуманить ее рассудок и сломить сопротивление. Но она убежала, как только почувствовала, что слабеет.
Я лег в постель крайне рассерженный, крайне взволнованный, крайне смущенный, зная, что не усну всю ночь, и припоминал, не совершил ли я какой-либо неловкости, как вдруг в мою дверь тихонько постучались.
Я спросил:
– Кто там?
Еле слышный голос ответил:
– Я.
Наскоро одевшись, я открыл дверь: вошла она.
– Я забыла спросить вас, – сказала она, – что вы пьете по утрам: шоколад, чай или кофе?
Я бурно обнял ее, осыпая неистовыми ласками, и бессвязно повторял:
– Я пью… пью… пью…
Но она выскользнула из моих рук, задула свечу и исчезла.
Я остался один, в темноте, разъяренный, ища спички и не находя их. Отыскав их наконец и почти обезумев, я вышел в коридор с подсвечником в руке.
Что мне было делать? Я не рассуждал больше; я шел с тем, чтобы найти Анриетту; я ее желал. И, не думая ни о чем, я сделал несколько шагов. Но вдруг меня осенила мысль: «А если я попаду к дяде? Что мне ему сказать?» Я остановился; голова была пуста, сердце сильно билось. Через несколько секунд я нашел ответ: «Черт возьми! Да скажу, что искал комнату Риве, чтобы поговорить с ним о неотложном деле».
И я стал осматривать двери, стараясь угадать, какая из них ведет к ней. Но никаких признаков, которые бы могли помочь мне, не находил. Наугад я повернул ручку одной из дверей. Открыл, вошел… Анриетта, сидя на постели, растерянно смотрела на меня.
Тогда я тихонько запер дверь на задвижку и, подойдя к ней на цыпочках, сказал:
– Я забыл попросить вас, мадемуазель, дать мне что-нибудь почитать.
Она отбивалась, но вскоре я открыл книгу, которую искал. Не скажу ее заглавия. То был поистине самый чудный роман и самая божественная поэма.
Едва я перевернул первую страницу, она предоставила мне читать сколько угодно; я перелистал столько глав, что наши свечи совсем догорели.
Когда, поблагодарив ее, я возвращался в свою комнату, крадучись волчьим шагом, меня остановила чья-то сильная рука, и голос – то был голос Риве – прошептал у меня над ухом:
– Так ты все еще не уладил дела этой свиньи Морена?
В семь часов утра она сама принесла мне чашку шоколада. Я никогда не пил такого. Этим шоколадом можно было упиваться без конца, так он был мягок, бархатист, ароматен, так опьянял. Я не в силах был оторвать губ от прелестных краев ее чашки.
Едва девушка вышла, как появился Риве. Он казался немного взволнованным и раздраженным, как человек, не спавший всю ночь, и сказал мне угрюмо:
– Знаешь, если ты будешь продолжать в том же духе, ты испортишь дело этой свиньи Морена.
В восемь часов приехала тетка. Обсуждение дела длилось недолго. Было решено, что эти славные люди возьмут свою жалобу обратно, а я оставлю пятьсот франков в пользу местных бедняков.
Тут хозяева стали удерживать нас еще на день. Предложили даже устроить прогулку для осмотра развалин. Анриетта за спиной родных кивала мне головой: «Да, да, оставайтесь же!» Я согласился, но Риве упрямо настаивал на отъезде.
Я отвел его в сторону, просил, умолял, твердил ему:
– Послушай, Риве, голубчик, сделай это для меня!
Но он был словно вне себя и повторял мне прямо в лицо:
– С меня достаточно, слышишь ты, вполне достаточно дела этой свиньи Морена!
Я принужден был уехать вместе с ним. Это была одна из самых тяжелых минут моей жизни. Я охотно согласился бы улаживать это дело всю жизнь.
В вагоне, после крепких немых прощальных рукопожатий, я сказал Риве:
– Ты просто скотина!
Он отвечал:
– Милый мой, ты начинаешь меня дьявольски раздражать.
Подъезжая к редакции «Светоча», я увидел ожидавшую нас толпу… И чуть только нас завидели, поднялся крик:
– Ну как, удалось вам уладить дело этой свиньи Морена?
Вся Ля-Рошель была взволнована происшедшим. Риве, дурное настроение которого рассеялось в дороге, едва удерживался от смеха, заявляя:
– Да, все уладилось благодаря Лябарбу.
И мы отправились к Морену.
Он лежал в кресле, с горчичниками на ногах и холодным компрессом на голове, изнемогая от мучительной тревоги. Он непрерывно кашлял чуть слышным кашлем умирающего, и никто не знал, откуда это у него взялось. Жена бросала на него взоры тигрицы, готовой его растерзать.
Увидев нас, Морен задрожал, его руки и колени затряслись. Я сообщил:
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: