Джон Пассос - Большие деньги

– Можешь лететь, – равнодушно проронил Чарли. – Я поеду поездом.

В Нью-Йорке он целыми днями сидел в задней комнате офиса Нэта Бентона, выкуривая одну сигарету за другой, глядя на телеграф, печатающий последние биржевые новости, затем начинал бешено суетиться, разъезжал по городу в такси, получая сведения от друзей Нэта и Mo Фрэнка с болезненно-желтыми лицами. К концу недели он потерял четыреста тысяч долларов и лишился всех своих авиационных акций.

Сидя в конторе, делая вид, что ужасно занят бизнесом, он отсчитывал минуты до закрытия биржи, как школьник ждет звонка на перемену, чтобы бежать в верхнюю часть города, в ресторан на Пятьдесят второй улице, где его ждала девушка с окрашенными хной волосами, по имени Сэлли Хоган, с которой он познакомился, когда они сидели с Нэтом в Довер-клаб. Она была первой, которую он подцепил после приезда в Нью-Йорк. Она его, конечно, абсолютно не интересовала, но ведь ему была нужна девушка, любая, черт побери! Они зарегистрировались в отеле под именами мистер и миссис Смит.

Однажды утром, когда они завтракали лежа в постели, в дверь постучали.

– Войдите! – крикнул Чарли, думая, что это официант.

В комнату ворвались двое довольно потрепанных мужчин, за ними вбежал адвокатишко, большой мастак по грязным делам. Его звали О'Хиггинс.

– Мне, конечно, не хочется всем этим заниматься, но нельзя манкировать своими служебными обязанностями. Вы не станете отрицать, что вы на самом деле Чарлз Андерсон? Думаю, вам обо всем лучше узнать от меня, чем прочитать в газетах. Миссис Андерсон подает на развод в Мичигане… Ну все, ребята, вы свободны.

Обшарпанные свидетели, робко поклонившись, попятились к дверям.

– Ах, все эти ваши гнусные, вшивые трюки…

– Миссис Андерсон наняла частных детективов, и они неусыпно следили за вами, следуя по пятам с того момента, как вы уволили шофера в Джексонвилле.

У Чарли после вчерашней пьянки раскалывалась голова, он не мог оторвать ее от подушки. Ему хотелось вскочить и вытолкать вон этого грязного сукина сына О'Хиггинса, но сделать это оказалось выше его сил. Приходилось лежать и слушать.

– Но она в своих письмах ничего не говорила о разводе. Она мне постоянно писала. Между нами никогда не было никаких недоразумений.

О'Хиггинс покачал своей лохматой головой.

– Очень, очень плохо, – сказал он. – Может, вы с ней встретитесь и уладите все между собой мирно. Мой вам совет: не доводите дело до суда. Такое не для ушей широкой публики. Мне, конечно, искренне жаль, старина, что пришлось помимо воли доставить вам с вашей очаровательной подругой такое огорчение… я не испытываю к вам никаких враждебных чувств, честно, старина Чарли. Просто посчитал, что вам будет гораздо приятнее увидеть, так сказать, знакомое лицо. Поговорить начистоту, без всякого суда. Уверен, что все можно уладить тихо и мирно.

Постояв еще немного, потирая руки и кивая головой, он на цыпочках подошел к двери. Поворачивая одной рукой кругляш замка, второй помахал им:

– Ну, пока, Сэлли. Надеюсь увидеть тебя в моем офисе.

Он мягко, чуть слышно прикрыл за собой дверь. Сэлли, тут же выскочив из кровати, принялась бегать по номеру как безумная, с застывшим в глазах ужасом. Чарли, несмотря на раскалывающую головную боль, захохотал.

– Да не бери в голову, дорогая… Поделом мне… Впредь не будешь таким олухом, которого можно запросто обвести вокруг пальца… Понимаю, всем нужно зарабатывать на жизнь. Иди ко мне в постельку, дорогая!

Можно ли во всем винить Селин? Юному Скотти женитьба казалась забавой, развеселым временем. Но когда она начала требовать у него деньги и всякие экстравагантные вещицы, которые он не мог себе позволить, разве Селин с пониманием отнеслась к нему? Или же она закрывает глаза на само значение священного слова «жена»?

желание спекулировать на бирже окрепло в начале недели когда все стало гораздо яснее. Благоприятная обстановка во многом способствовала устранению колебаний которые в последнее время проявлялись на некоторых торгах

тысячи процветающих счастливых женщин начинают зарабатывать в два а то и в три раза больше чем прежде и порой делают это значительно быстрее.

изящное миниатюрное подобие освещенного солнцем французского сельского дома на берегах Роны смело построено на Сансет-ридж откуда открывается самый красивый вид на эту озерную страну в Нью-Джерси где каждое окно открывает перед вами невиданную красоту

шестую неделю подряд грузы товарных вагонов превышают в нашей стране миллионную отметку, что указывает на продолжающийся процесс повсеместного процветания и подобные рекорды побивая прежние ставят повсюду

После весны, проведенной в Майами, Марго вернулась в Нью-Йорк. Все вокруг хором повторяли, какая она красивая, как идет к ее голубым глазам загар, какие у нее роскошные, чуть выцветшие на жарком флоридском солнце волосы. Теперь снова придется искать работу – в этом она была уверена. Мандевиллы оказались в тяжелом положении. Фрэнк три месяца провалялся в больнице, где ему сделали операцию, удалили почку. После больницы он все еще очень плохо себя чувствовал, и Эгнис пришлось бросить работу, сидеть дома и ухаживать за ним. Они с Фрэнком стали усердно читать журнал «Наука и здоровье» и решили, что его рекомендаций вполне достаточно, так что обращаться к врачу больше не нужно. «Прежде всего – здравомыслие!» – целыми днями твердили они наперебой, постоянно повторяя, что жизнь Фрэнку спасла врач по имени мисс Дженкинс, – ее Эгнис случайно встретила в своем кафе. Они задолжали пятьсот долларов за услуги врачу и за больницу и теперь все время разглагольствовали о Боге. Как ей, Марго, все же повезло, что мистер Андерсон – человек очень богатый.

Мистер А, как она продолжала называть его, все время предлагал Марго квартиру на Парк-авеню, но она решительно отказывалась – это что еще такое, неужели он принимает ее за содержанку?! Она позволяла ему поиграть за нее на бирже, покупать ей одежду и драгоценные украшения, возить на уик-энды в Атлантик-Сити и Лонг-Бич. Он был пилотом, получил награды на войне, у него были крупные капиталовложения в самолетостроительных компаниях. Он, конечно, много пил, что, конечно, плохо, крупный, здоровый на вид мужчина, правда, выглядел гораздо старше своих лет, большой любитель поговорить, его бывало трудно урезонить в пьяном виде, но он – человек открытый, добродушный и искренний, любит пошутить, посмеяться, когда у него соответственное настроение. В общем, парень что надо.