Иван Бунин - Под серпом и молотом

Приходили ко мне сведения и о Васильевском:

— Я недавно был в Васильевском. Был в доме, где ты когда-то жил и писал: дом, конечно, населён, как всюду, мужицкими семьями, жизнь в нём теперь вполне дикарская, первобытная, грязь не хуже чем на скотном дворе. Во всех комнатах на полу гниющая солома, на которой спят, попоны, сальные подушки, горшки, корыта, сор и мириады блох…

А затем пришло ужё такое сообщение:

— Васильевское и все соседние усадьбы исчезли с лица земли. В Васильевском нет уже ни дома, ни сада, ни одной липы главной аллеи, ни столетних берёз на валах, ни твоего любимого старого клена…

«Вронский действует быстро, натиском, заманивает девиц, втирается в знакомство к Каренину, нагло преследует его жену и, наконец, достигает своей цели. Анна, которую автор с таким блеском выводит на сцену, — как она умеет одеваться, как страстно увлекается „изяществом“ Вронского, как нагло и мило обманывает мужа, Анна падает как весьма ординарная, пошлая женщина, без надобности, утешая себя тем, что теперь оба довольны — и муж, и любовник, ибо обоим она служит своим телом, „изящным, культурным“ телом… Граф Толстой обольстительно рисует пошловатый мир Вронского и Анны… А ведь граф Толстой даровитый писатель…»

Что это такое? Это пример того, до чего договариваются некоторые в предреволюционные и революционные времена. В шестидесятых годах да и в семидесятых не один болван, ненавидевший «фрак», тоже договаривался до чудовищных нелепостей. Но был ли болваном тот, чьи строки я только что привёел? Строки, которые мог написать лишь самый отчаянный болван, негодяй и лжец, которого мало было повесить на первой осине даже за одни только каверзные кавычки в этих строках? Это писал совсем не болван, это писал Алексей Сергеевич Суворин, ставший впоследствии столь известным, писал в семидесятых годах. Ведь даже злейшие враги считали его впоследствии большим умом, большим талантом. А Чехов писал ему о его литературном вкусе даже восторженно:

«У вас вкус литературный — превосходный, я верю ему как тому, что в небесах есть солнце».

Исаак Сирин (Сирянин) — отец церкви VII в., род. в Ниневии. Сохранилось в арабском переводе 133 поучения.

31 мая 1931 г. прах Гоголя был перенесён на Новодевичье кладбище.

Рассказ напечатан полностью в «Литературном наследстве».

…после того, как была свергнута бывшая Святая Дева (франц.).

весьма скромна (франц.).

это чудо природы (франц.).

Неужели это ты? Ты, которую и видел столь прекрасной, когда толпа, окружив твою колесницу, приветствовала тебя, именуй той бессмертной, чьё знамя развевалось в твоих руках? Ты шествовала, гордая нашим преклонением, нашими ликующими возгласами, своим торжеством и своей красотой — да, тогда ты была богиней, Богиней Свободы! (франц. — Из стих. «Богиня».)

в этом здании, прежде называвшемся архиепископским собором (франц.).

поклонники Свободы (франц.).

Сойди к нам, о Свобода, дочь Природы! (франц.).

Неужели это вы? (франц. — Из стихотворения «Богиня»).

Ты богиня, богиня Свободы! (франц. — Из стихотворения «Богиня»).

Народ приветствовал её, именуя бессмертной (франц. — Из стихотворения «Богиня»).

чтобы усилить антипапистское движение (франц.).

Я вновь увидел тебя, но быстротечное время погасило глаза, в которых некогда сияла любовь… Смирись: колесница и жертвенник, цисты и юность, слава, доблесть, величие, надежда, гордость — всё погибло: ты уже не богиня, Богиня Свободы! (франц. — Из стихотворения «Богиня»).

Стойте! (нем.).

Добрый вечер, дорогой сосед. Как поживаете? — Маленькая прогулка? (франц.).

Не знаю, как я ещё не умер (франц.).

Живо, живо, Берта! (франц.).

Это дочь моей жены… Царица Небесная! (франц.).

Право, не знаю, как это со мной случилось…

гостиная; спальня (франц.).

Это ужасно (франц.).

моя бедная мать (франц.).

мой дорогой сосед (франц.).

Ну, хорошо! (франц.).

Я ей нравлюсь, и в этом уверен… Держу пари, что она бросилась бы в мои объятия (франц.).

Это дело восьми дней (франц.).

Ax! Если бы мой муж умер! Как бы я хотела провести с тобой целую ночь, заснуть в твоих объятиях и проснуться на утро от твоих поцелуев! (франц.).

Она даже не подумала о том, что она была в вечернем платье, которое могло измяться… (франц.).

Я тебя люблю! Делай со мной, что хочешь! Мне все равно! (франц.).

Ты меня больше не уважаешь, я отдалась тебе не задумываясь (франц.).

Ты мой, не правда ли, не правда ли? (франц.).

Божья Матерь Заступница (франц.).

долой войну! (франц.).

Господи, помилуй нас! — Иисус Христос, помилуй нас! (франц.).

Прошения молитвенные к Божьей Матери Заступнице (франц.).

Отче небесный, сущий Боже, услыши нас… Господин министр, слушайте меня (франц.).

Дух святой, сущий Бог, помилуй нас! — Пресвятая Мария, пречистая в зачатии Твоем, моли о нас! (франц.).

Пресвятая Мария, вознесением прославленная, моли о нас! — Пресвятая Мария, архангелом Гавриилом приветствуемая, моли о нас! (франц.).

Благодатная Владычице, моли о нас! — Божья Матерь Заступница, Царица и Покровительница Марселя, моли о нас! (франц.).

Это очень хорошо! (франц.).

О, да! (франц.).

наша колыбель и наша могила… (франц.).

Рассказ напечатан полностью в «Литературном наследстве».

Кедрин Д. Б. (1907–1945).

Дон Аминадо (псевд., наст. фамилия — Аминад Петрович Шполянский, 1888–1957) — поэт, юморист и сатирик.

Федоров А. М. (1868–1949) — поэт, беллетрист, драматург. Эмигрировал из Одессы перед окончательным занятием её большевиками. Жил в Болгарии. Друг Бунина.