Антон Чехов - Полное собрание сочинений и письма. Письма в 12 томах

2947.О. Л. КНИППЕР 19 ноября 1899 г. Ялта. 19 ноябрь. Милая актриса, Вишневский писал мне, что за то, чтобы увидеть меня теперь, Вы дали бы только три копейки, - так Вы сказали ему. Благодарю Вас, Вы очень щедры. Но пройдет немного времени, еще месяц-другой, и Вы не дадите уже и двух копеек! Как меняются люди! А я между тем за то, чтобы увидеть Вас, дал бы 75 рублей. Но представьте, нельзя писать: бьют в набат, у нас в Аутке пожар. Сильный ветер. Будьте здоровы! Бегу на пожар. Ваш А. Чехов. На конверте: Москва. Ольге Леонардовне Книппер. Никитские Ворота, уг. Мерзляковского пер., д. Мещериновой.

2948.В. А. ПОССЕ 19 ноября 1899 г. Ялта. 19 ноябрь. Многоуважаемый Владимир Александрович, Ваше письмо всё еще лежит у меня на столе, поджидая, когда я отвечу на него; оно служило для меня суровым укором всё время, пока наконец вот, пославши ответ

{08307}

на телеграмму, я взялся за перо, чтобы написать Вам. Дело в том, что я пишу повесть для "Жизни", и готова она будет скоро, должно быть, ко 2-й половине декабря. В ней всего листа три, но тьма действующих лиц, толкотня, тесно очень - и приходится много возиться, чтобы эта толкотня не чувствовалась резко. Как бы ни было, около 10 дек(абря) она уже сформуется совсем, можно будет набирать. Но вот беда: разбирает страх, что ее пощиплет цензура. Цензурных помарок я не перенесу, или кажется, что не перенесу. И вот потому, что повесть местами выходила не совсем цензурной, я не решался писать Вам определенно и отвечать наверное. Теперь, конечно, отвечаю наверное, но с условием, что Вы возвратите мне мою повесть, если она и Вам покажется местами не цензурной, т. е. если и Вы также будете предвидеть опасность, что ее почиркает цензор. Теперь просьба: пожалуйста, не печатайте в объявлениях меня так длинно. Право, это не принято. Печатайте в одну строку со всеми, по алфавиту. Где Максим Горький? Ну, будьте здоровы. Желаю Вам хорошей подписки и побольше читателей, этак тысяч сто. Жму руку. Преданный А. Чехов.

2949.М. П. ЧЕХОВОЙ 19 ноября 1899 г. Ялта. 19 ноябрь. Милая Маша, вчера вечером в Аутке около нас был пожар при сильном рвущем ветре. Наши испугались очень, а я только ходил да помалкивал, так как всё еще не собрался застраховать дом. Искры несло в сторону реки, был дождь - и всё обошлось благополучно. Новость: у нас, наконец, провели водопровод и поставили водомер, но толку пока мало, так как в аутском водопроводе воды почти нет. После лета в Ялте вообще насчет воды скудно. Ноябрьские ветры дуют неистово, свистят, рвут крыши. Я сплю в шапочке, в туфлях, под двумя одеялами, С закрытыми ставнями - человек в футляре. Нового ничего

{08308}

нет, мать здорова. Новый работник тих, грамотен, работает пока хорошо. Он похож лицом, походкой и разговором на тихохода Александра. Ну, будь здорова. Твой Antoine. На обороте: Москва. Марии Павловне Чеховой. Мл. Дмитровка, д. Шешкова.

2950.Вл. И. НЕМИРОВИЧУ-ДАНЧЕНКО 24 ноября 1899 г. Ялта. 24 ноябрь. Милый Владимир Иванович, пожалуйста, не обижайся на меня за молчание. В переписке у меня вообще застой. Это оттого, что я пишу свою беллетристику - во-первых, во-вторых, читаю корректуру Марксу, в-третьих, возня большая с приезжими больными, которые почему-то обращаются ко мне. А корректура для Маркса - это каторга; я едва кончил второй том, и если бы знал раньше, что это так нелегко, то взял бы с Маркса не 75, а 175 тысяч. Приезжие больные, в большинстве бедняки, обращаются ко мне с просьбой устроить их, и приходится много говорить и переписываться. Конечно, я здесь скучаю отчаянно. Днем работаю, а к вечеру начинаю вопрошать себя, что делать, куда идти, - и в то время, как у вас в театре идет второе действие, я уже лежу в постели. Встаю, когда еще темно, можешь ты себе представить; темно, ветер ревет, дождь стучит. Ты ошибаешься, полагая, что мне "пишут со всех концов". Мои друзья и знакомые совсем не пишут мне. За всё это время я получил только два письма от Вишневского, и одно из них не в счет, так как А(лександр) Л(еонидович) критикует в нем рецензентов, которых я не читал. Получил письмо и от Гославского, но и это письмо тоже не в счет, потому что оно деловое; деловое в том смысле, что никак не придумаешь, что на него ответить. Пьесы я не пишу. У меня есть сюжет "Три сестры",

{08309}

но прежде чем не кончу тех повестей, которые давно уже у меня на совести, за пьесу не засяду. Будущий сезон пройдет без моей пьесы - это уже решено. Моя ялтинская дача вышла очень удобной. Уютно, тепло и вид хороший. Сад будет необыкновенный. Сажаю я сам, собственноручно. Одних роз посадил сто - и всё самые благородные, самые культурные сорта, 50 пирамидальных акаций, много камелий, лилий, тубероз и проч. и проч. В твоем письме звучит какая-то едва слышная дребезжащая нотка, как в старом колоколе, - это там, где ты пишешь о театре, о том, как тебя утомили мелочи театральной жизни. Ой, не утомляйся, не охладевай! Художественный театр - это лучшие страницы той книги, какая будет когда-либо написана о современном русском театре. Этот театр - твоя гордость, и это единственный театр, который я люблю, хотя ни разу еще в нем не был. Если бы я жил в Москве, то постарался бы войти к вам в администрацию, хотя бы в качестве сторожа, чтобы помочь хоть немножко и, если можно, помешать тебе охладеть к сему милому учреждению. Идет проливной дождь, темно в комнате. Будь здоров, весел, счастлив. Крепко жму руку. Поклонись Екатерине Николаевне и всем в театре, а ниже всех - Ольге Леонардовне. Твой А. Чехов.

2951.М. П. ЧЕХОВОЙ Между 8 и 24 ноября 1899 г. Ялта. Прислать через транспортную контору Российского общества или Надежда: Халат, глубокие калоши (с суконным верхом), все галстуки, 2 полотенца. Стопу писчей бумаги, почтовой бумаги и конвертов разных (взять у Мерилиза) всяких форматов, чтобы хватило на год; 5 пачек бумаги, которая у Мюра стоит по 18 коп. за пачку. 1 к(оробку) перьев. У Мюра: 1/2 дюж(ины) манжет бумажных. Черный пиджак, оставленный мной при отъезде у Ивана, таковые же брюки. И еще какой-нибудь старый пиджак, выбрать, какой получше.

{08310}

Взять у Феррейна: 2 унца gummi arabici в порошке и 1 унц bismuti subnitrici. Штопор. Туфли. Календарь Сытина. Стеклянную штучку (корытце с цилиндром) для омочения марок. 2951а. С. П. БОНЬЕ Ноябрь, не позднее 24, 1899 г. Ялта. Многоуважаемая Софья Павловна, подателя сего, Сергея Петровича Д-а, я направил к Вам; будьте добры, посоветуйте, как ему устроиться в Ялте на зиму. Он имеет в своем распоряжении сорок рублей в месяц, стало быть, квартира ему нужна не роскошная, этак рублей на 20. Желаю Вам всего хорошего. А. Чехов.

2952.М. П. ЧЕХОВОЙ 24 ноября 1899 г. Ялта. 24 ноябрь. Милая Маша, студент приехал и привез валик для марок. Студента устроим как-нибудь, я сдам его M-me Бонье и думаю, что он будет жить хорошо со своими 40 р. в месяц. Тут много бедняков, у которых нет и 4 руб. Вчера Марфуша докладывает мне: "Ергатический артист". Оказывается, "драматический артист", пришел просить. Московский поэт Епифанов умирает здесь в приюте. Одним словом, от сих бед никуда не спрячешься и прятаться грех; приходится мириться с этим кошмаром и пускаться на разные фокусы. Будем печатать воззвание насчет чахоточных, приезжающих сюда без гроша. На террасе вставляют стекла. Воды в водопроводе много, бак полон. Та собака, о которой я писал тебе, огородницкой породы, окончательно поселилась под маслиной. Решили не гнать ее, пусть живет. А кошек будем стрелять. Из Сухума прислали лимон в 2 арш(ина), апельсин, 2 олеандра, драцены и проч. и проч. Кипарис выпрямили. Посадили 11 камелий. Мать ждала, что ты пришлешь ей теплые полусапоги, которые я когда-то прислал ей из Ялты. Марфа старается. Новый работник, тихоход, читает