Аноним - ЖИТИЕ ПРЕПОДОБНОГО СЕРГИЯ РАДОНЕЖСКОГО

После сего, приведя из ветхозаветной и новозаветной истории примеры и указания, свидетельствующия о важном знаменовании троичнаго числа, и воспомянув страшную тайну Триипостаснаго Божества, блаженный Епифаний продолжает: «подобало и сему младенцу трижды провозгласить еще во чреве матери, прежде рождения на свет, в предзнаменование того, что он будет некогда служителем Святыя Троицы и многих приведет к познанию Бога, научая словесных овец своих веровать во Святую Троицу, единосущную во едином Божестве. И действительно, рассуждает далее Епифаний: не служило ли все это явным указанием на все дивное и досточудное в последующей его жизни? Не сбылось ли все это самым делом в его чудесных деяниях? И кто видел и слышал о первых предзнаменованиях, тот должен был потом верить и тому, что последовало за ними, ибо не просто, не без особенной цели были даны эти предзнаменования: они были предвестниками и началом всего, что совершилось в последствии. Вспомним древних святых, просиявших в ветхом и новом заветах: как зачатие, так и рождение многих из них предваряемо было особенным откровением от Бога; так пророка Иеремию Бог от чрева матери предъизбрал и освятил; то же свидетельствует о себе другой Пророк - Исайя, а святый и великий Пророк и Предтеча Христов Иоанн, еще будучи во утробе матери, познал Господа, носимаго в ложеснах Пречистой Приснодевы Марии: и взыграся младенец радощами во чреве (Лук. 1, 44) матери своей Елисаветы, и ея же устами пророчески возопил; откуду мне сие, да прииде Мати Господа моего ко мне? (ст. 43). О святом Пророке Ильи есть сказание, что родители его видели, как светлые и благообразные мужи повивали сего младенца огненными пеленами и питали его пламенем огненным»…

Далее Епифаний приводит подобные же рассказы о святых: Николае Чудотворце, Ефреме Сирине, Алипии и Симеоне столпниках, Феодоре Сикиоте, Евфимии Великом, Феодоре Едесском и Петре, Митрополите Московском, - рассказы, которые мы опускаем, дабы, по выражение самого блаженнаго Епифания, «долготою слова послушателем слухи ленивы не сотворити», и приводим здесь только заключительныя его мысли: «досточудно, - говорит он, - было это возглашение младенца во чреве матери; досточудно было его воспитание от младенческих пелен; досточудна была и вся жизнь этого поистине досточуднаго мужа! Господь еще до рождения отметил его Своею благодатию и необычным случаем предуказал Свое особенное Божественное о нем промышление».

Всегда преданные воле Божией и внимательные к путям Провидения, Кирилл и Мария поняли указания Промысла Божия, и сообразно с этими указаниями должны были вести дело воспитания дитяти. После описаннаго происшествия особенно мать сделалась необыкновенно внимательна к своему состоянию. Всегда имея в мыслях, что она носит во чреве младенца, который будет избранным сосудом Святаго Духа, Мария во все остальное время беременности готовилась встретить в нем будущаго подвижника благочестия и воздержания; а потому и сама, подобно матери древняго судии Израильскаго Сампсона (Суд. 13, 4), тщательно соблюдала душу и тело в чистоте и строгом воздержании во всем. «Заботливо храня носимый ею во чреве Божий дар, она желала, как говорит святитель Платон, через свое воздержание дать телесному составу дитяти чистое и здравое питание, хорошо понимая добрым сердцем своим ту истину, что добродетель, сияющая в здравом и прекрасном теле, становится чрез то еще прекраснее». Всегда благоговейная и усердная молитвенница, праведная мать теперь чувствовала особенную потребность сердца в молитве; поэтому она часто удалялась от людскаго взора и в тишине уединения со слезами изливала пред Богом свою горячую материнскую молитву о будущей судьбе своего младенца. «Господи!» говорила она тогда: «спаси и сохрани меня, убогую рабу Твою; спаси и соблюди и сего младенца, носимаго во утробе моей, Ты бо еси - храняй младенцы Господь (Псал. 114, 5); да будет воля Твоя, Господи, на нас, и буди имя Твое благословенно во веки!» Так, в строгом посте и частой сердечной молитве пребывала богобоязненная мать святаго дитяти; так и самое дитя, благословенный плод ея чрева, еще до появления своего на свет, некоторым образом уже предочищался и освящался постом и молитвою.

«О родители, - замечает при повествовании о сем святитель Филарет, - если бы вы знали, сколько добра, или, напротив, сколько зла можете вы сообщить вашим детям, еще до их рождения! Вы удивились бы точности суда Божия, который благословляет детей в родителях и родителей в детях и отдает грехи отцов на чада (Числ. 14, 18); и, помышляя о сем, с благоговеним проходили бы служение, вверенное вам от Того, - из Негоже всяко отечество на небесых и на земли именуется (Ефес. 3, 15)».

Кирилл и Мария видели на себе великую милость Божию; их благочестие требовало, чтобы одушевлявшие их чувства благодарности к благодающему Богу были выражены в каком-либо внешнем подвиге благочестия, в каком-либо благоговейном обете; а что могло быть приятне Господу в таких обстоятельствах, в каких они находились, как не крепкое сердечное желание и твердая решимость оказаться вполне достойными милости Божией?

И вот, праведная Мария, подобно святой Анне, матери Пророка Самуила, вместе с своим мужем дала такое обещание: если Бог даст им сына, то посвятить его на служение Богу. Это значило, что они, с своей стороны, обещали сделать все, что могли, чтобы на их будущем дитяти исполнилась воля Божия, совершилось тайное о нем предопределение Божие, на которое они уже имели некоторое указание. Немного, конечно, таких родителей, да едва ли и найдутся в наше грешное время такие счастливцы, которые могли бы так решительно, и притом - непогрешительно определить судьбу своих детей еще до их рождения: опасно и не разумно давать обеты, исполнение коих не зависит от воли обещающих; праведные родители Сергиевы могли сделать это потому, что имели уже таинственное указание на будущую судьбу их дитяти; но кто из христианских родителей не желал бы видеть в детях своих будущих граждан Царства Небеснаго? А если все желают, то пусть же все и полагают в сердце своем твердый и неизменный обет делать, со своей стороны, все, что от них зависит, чтобы их дети были истинными чадами Божиими по благодати, чтобы они были покорными сынами нашей общей матери - святой Церкви Православной, чтобы ни дети, ни родители не испытали потом горькой участи сынов царствия, которые будут изгнаны, по слову Господню, во тьму кромешнюю.

- Для чего человек создан от Бога? - спросили одного простого старца.

- Чтобы быть наследником царствия Божия, - отвечал он.

3 мая 1319 года в доме боярина Кирилла была общая радость и веселие: Марии Бог дал сына. Праведные родители пригласили своих родных и добрых знакомых разделить с ними радость по случаю рождения новаго члена семьи, и все благодарили Бога за сию новую милость, явленную Им на дом благочестиваго боярина. В сороковой день по рождении родители принесли младенца в церковь, чтобы совершить над ним святое крещение, и в то же время исполнить свое обещание представить дитя в непорочную жертву Богу, Который дал его. Благоговейный иерей, по имени Михаил, нарек младенцу во святом крещении имя Варфоломей, конечно потому, что в этот день (11 июня) праздновалась память святаго Апостола Варфоломея, ибо сего требовал тогдашний церковный обычай; но это имя и по самому значению своему - сын радости было особенно утешительно для родителей сего младенца, ибо можно ли описать ту радость, которая переполняла их сердца, когда они видели пред собою начало исполнения их светлых надежд, которыя почивали на сем младенце со дня его чудеснаго приглашения во чрев матери?