Хорхе Борхес - История вечности

Для персидской и арабской литературы весьма характерен крайний случай, когда влюбляются по устному описанию. Вот повторяющийся сюжет «1001 ночи». Некто услыхал об одной принцессе: ее волосы черны, словно ночь расставаний и разлук, лицо ее, точно день услад, груди — мраморные шары, затмевающие лунный свет; походка ее приводит в смущение антилоп и доводит до отчаяния львов; при виде ее пышных бедер трудно удержаться на ногах; точно наконечник копья, ее стройные ноги. Он влюбляется до смерти. Отсылаю к истории Бадар-Басила. сына Шахримана, или к сказке об Ибрагиме и Ямиле.

«Вечность — это обыкновенное сейчас, бесхитростное и блистательное достижение бесконечности вещей» (лат.).

Автоцитата Борхеса (ср. с. 39–40). Одно и то же рассуждение о Троице в контексте каббалистической традиции может стать предлогом для обсуждения книги Бытие как универсального текста, а в контексте неоплатонизма — для формулировки идеи вечности. Войдя в культурное пространство, мысль не застывает: с помощью автоцитат Борхес открывает все новые и новые возможности того, что уже состоялось, культурно-исторически оформилось. Этот прием предвосхищает эстетическое решение из новеллы «Сад расходящихся тропок» — книгу Цюй Пена, с ее «ветвящимся» повествовательным временем и «пересекающимися тропками» сюжетного лабиринта.

Вневременному глаголу, инфинитиву (нем.).

«Истинная вера христианская» (лат.).

Всеобщность, предваряющая вещи творения (лат.).

Всеобщность в вещах творения (лат.).

Всеобщность, последующая вещам творения (лат.).

«Я — это я» — парафраза из кн. Исх. 3: 14. «Аз еемь альфа и омега…» — Отк. 1:8.

Мысль о том, что время людей несоизмеримо со временем Бога, явствует из одной исламской традиции, восходящей к сюжету «мирадж». По легенде, Пророк на фантастической кобыле аль-Бурак вознесся на седьмое небо, на каждом из небес беседовал с живущими там ангелами и пророками, предстал перед Единым и ощутил холод, пронзивший его сердце, когда Господь похлопал его по плечу. Прежде чем отправиться в путь. аль-Бурак копытом задел кувшин, полный воды; вернувшись, Пророк поднимает его — из него не пролилось ни единой капли.

Речь идет о главном труде Боэция «Об утешении философией» (Кн. V. Ч. VI). (Боэций. «Утешение философией» и другие трактаты. М., 1990. С. 286.)

«Вечность — это полное обладание бесконечной жизнью» (лат.).

См. примечание 19.

Здесь: изначальном (лат.).

Так пожелал (лат.)

Здесь: в одном мыслительном акте (лат.).

«Зло находит завершение в высшем блате, смерть растворяется в вечной жизни, нищета духа — в блаженстве небес» (лат.).

Из трактата Иоанна Скота Эригены «О разделении природы» (V, 27); Борхес цитирует по книге Пауля Дейссена (DeussenP. Die Biblisch-Mittelalteriche Philosophie. Leipzig, 1920. S. 374).

О разделении природы, книга V (лат.).

Аллюзия на господина Журдена из комедии Ж. Б. Мольера «Мещанин во дворянстве», узнавшего, что он говорит прозой.

бессознательно (франц.).

О природе вещей. Кн. IV. 1077–1116 (Тит Лукреций Кар. О природе вещей. М., 1983. С. 152–153).

У Августина пример с припоминаемым стихотворением приводится раньше (Кн. XI. Ч. XXVI–XXVII. § 33–36). Борхес цитирует пример с песней (Ч. XXVIII. § 38). См.: Блаженный Августин. Исповедь // Богословские труды. Сб. 19. М., 1978. С. 194.

с точки зрения вечности (лат.).

См. примеч. 19.

Разочаровывающего (франц.).

Я пытался подыскать классический аналог подобного вознаграждения, который не смог бы оспорить и самый неподатливый на соблазны читатель. И остановился на знаменитом сонете Кеведо памяти герцога Осуны. Легко показать, что потрясающая действенность двух строк

опережает любое истолкование и не зависит от него. То же самое относится к следующему далее выражению «военный плач»: его «смысл» очевиден, но и невыносимо тривиален, — это всего лишь «плач воинов». Что до «кровавого месяца», то лучше, пожалуй, не знать, что речь идет о гербовом символе турков, который затмили пиратские набеги дона Педро Тельеса Хирона.

«Предатель» — жестокое слово. Существуют незавербованные фанатики, приверженцы разных и совершенно несовместимых правд. В интеллектуальном плане могу привести два таких примера: Франсиско Луиса Бернардеса и себя.

«Путь на Парнас» (лат.) .

«На деревянном коне отправиться в ад», — читаем в двадцать второй главе «Саги об Инглингах». «Вдова», «весы», «зажим», «обрыв» — синонимы виселицы на воровском жаргоне. «Рамкой» («picture frame») называли ее в старые времена нью-йоркские головорезы.

Definitum in definitione ingredi non debet, определяемое не должно входить в определение — таково второе малое правило определений. Его забавные нарушения вроде приведенного (или приводимого ниже «дракон клинка — клинок») напоминают уловку того персонажа Эдгара По, который, пряча в критический момент письмо от взгляда полицейских, оставляет его на виду среди беспорядка на каминной доске.

В германских языках «солнце» обычно женского, а «луна» — мужского рода. Согласно Лугонесу («Империя иезуитов», 1904), в космогонии гуарани Луна тоже была мужчиной, а Солнце женщиной. Богиня Солнца и бог Луны упоминаются и в древней японской космогонии.

Если Де Куинси («Writings», XI, 269) не ошибается, именно этим атрибутом наделена Кассандра в темной поэме Ликофрона.

«Словарь английского языка» (англ.).

По-испански перевод каждого кёнинга существительным с уточняющим эпитетом («домашнее солнце», а не «солнце домов», «ручной блеск», а не «блеск руки») выглядел бы, вероятно, точнее, но приглушил бы поразительный эффект и — за недостатком соответствующих прилагательных — потребовал бы большего труда.

Я имею в виду особый спорт, распространенный в краю застывшей лавы и льдов: конские бои. Разгоряченные желанием, подбадриваемые криками мужчин, жеребцы кусают друг друга до крови, иногда — до смерти. На эту забаву часто ссылаются. Так, описывая храбрость одного из вождей, сражающегося на глазах у избранницы, историк замечает, что еще неизвестно, как повел бы себя этот жеребец, не следи за ним его кобылка.