Луи-Фердинанд Селин - Ригодон

– Да, да, Харрас!

Он представляет ее Просейдону… Тот выбирается из соломы… низко, очень низко кланяется… просит прощения…

– Сестра Фелиция!..

Харрас объясняет мне, что она только что прибыла из Берлина… на танке… прямиком… доброволец в лепрозорий… она уже ухаживала за такими… я вижу, они знают друг друга, целуются… впервые вижу их радостными… она ухаживала за больными в «Каритас» десять лет… сперва ради практики, за больными-католиками, а потом так и осталась там… ее не высылали… она не просилась уехать… в «Каритас» было много сестер со всей страны… сестер милосердия из других религиозных общин… им хватало более важных дел, чем следить за событиями… после налетов появились раненые… а сестра Фелиция так и занималась лишь заразными больными… в ее ведение передали всех прокаженных… оттуда и эти десять… пятнадцать… должны подойти другие… они еще бродят по полям… по-видимому… идея лепрозория возникла в министерстве, в Конти… Сестру Фелицию соответственно снарядили… солдатская обувка, вещевой мешок, черный хлеб… прокаженные возжелали, чтобы она немедленно позаботилась о них, сию минуту, чтобы она сменила им повязки… Фелиция согласно кивнула, но у нас не было ни бинтов, ни ваты… есть! есть! Нашлось! У Харраса на первом этаже, у начальника вокзала, весь необходимый перевязочный материал… все приготовлено… Крахт отправился за ним…

– Ja! Ja! Ja!

Но сестра Фелиция не захотела приниматься за перевязки сразу же… ей нужно сперва погладить свою медицинскую шапочку, немедленно!.. Харрас сказал, что он и об этом позаботился! Во-первых! Там утюг, гладильная доска, дрова для печки, и она будет совершенно одна… начальник вокзала и стрелочник уехали на Западный фронт… я замечаю, что Харрас уже смеется не так громогласно и раскатисто… его ооааха! Он не печален, но и не смеется больше… мне хочется узнать о многом… я хотел бы с ним поговорить… мы ждали его, сидя на соломе… потом легли… ждали сестру Фелицию… мне кажется…

Я еще слышал, как поезд… пф!.. пф!.. замедляет ход, потом останавливается… еще один поезд с рыбой?… Возможно ли?… А потом вооруженный отряд… топот сапог и бряцание оружия… команды такие и противоположные, хриплый голос, по-немецки… я слушаю, не открывая глаз, только представьте себе!.. Они собрались перед вокзалом?… Без сомнения… какофония звуков доносится из зала ожидания, распростертые люди… храп и бормотание, и еще стоны… среди всех этих несчастных, свалившихся от усталости, кому-то было совсем худо… это не ницшеанская система, как там, на Востоке, естественный отбор с помощью холода, но сама обстановка приводила к тому же результату… я убежден, каждые три-четыре дня их выстраивали для смотра… всех, кто валялся… тех, которые уже окоченели, следовало убрать… их ждали ямы… очень многие умирали в поездах, от кровотечений и гангрены… это понятно, когда едешь с одного фронта на другой… дни и ночи на той же гнилой соломе, без санитаров, без перевязок… мы-то там отдыхали, Ля Вига, я, Лили… не то чтобы спали, нет!.. Но расслабились… вдоволь соломы!.. О! Вовсе не беззаботно!.. Даже Бебер в своей сумке был начеку, не мурлыкал… среди этого шума не просто узнать знакомые шаги… те, что касаются вас… я различаю… это уж точно… Харрас… Крахт… их шаги вдалеке… они ищут нас!.. Да! Это они! Переступают через тела… Харрас заметил меня… освещает фонариком…

– Детуш!.. Детуш!.. Новость! Очень важная для вас!.. Для всех троих… Слушайте!.. Слушайте!..

Я выбираюсь из соломы, и Ля Вига, и Лили…

– Я позволил себе… Мадам, вы меня извините… очень важно для вас…

Мы слушаем… он громко шепчет…

– Французское правительство покинуло Виши…

– Ну и?…

– Оно эвакуируется в Зигмаринген…

Необходимо пояснение… Зигмаринген? В Германию?… Да, да!.. Конечно!.. Но это на крайнем юге!.. На швейцарской границе!..

Я вижу, как Ля Вига меняется в лице… Обычно бледный до синевы, он вдруг багровеет…

– Ах, Фердина!.. Фердина! Спасение!

Он вскрикивает…

– Подумайте о других, Ля Вига! Это еще не конец!..

– Так что, уезжаем? Когда?

– Конечно! Конечно!

Ля Вига не может усидеть на месте.

– Мы возвращаемся, решено! Во Францию!

Но поскольку я лежу, а он стоит, я его плохо вижу… в зале темно… я его слышу… Крахт и Харрас сияют… он распрямляется рывком, от радости подпрыгивает на месте… лавируя между телами… бросается вперед… назад… переступает через лежащих… он вырывается из кошмара… он уже видит себя в Швейцарии… почти дома, на Монмартре…

Я его успокаиваю.

– Ля Вига, дружище, еще не все! Послушайте доктора Харраса!.. Не кричите! Среди этих раненых полно шпиков! Они повсюду! Вы что, не знаете?…

Харрас меня прерывает… он вынимает из кармана свернутый листок.

– Вот!.. Смотрите!..

Мы изучаем… это уже не Reichsgesund…

– Приказ по армии – на Зигмаринген!.. Это более чем серьезно! Не правда ли?

Тут уж не до смеха, я полагаю… настраиваюсь по-деловому… самым тяжелым будет Берлин…

– Там, вы знаете, с этим сложно… на вокзалах куча народа… не только беженцы… но и солдаты… полно! На Ульм, на юг… вы знаете вокзал Anhalt?…

Ну да, конечно!.. Наш «рыбный» поезд остановится перед Берлином… мы сойдем… и доберемся до Anhalt вместе с нашими стражами, они знают дорогу…

– Конечно, конечно!

Самое главное – добраться!

Я передаю ему наши документы, Ля Вига тоже… печати, даже очаровательной Reichsbevoll уже маловато, нам нужно разрешение от OKW… Oberkommando der Wehrmacht… От высшего командования армии… Харрас дописывает там своей рукой: Wehrmacht befehl! Зигмаринген… думаю, это нас подстрахует… но билеты?… Все бесплатно, решительно все!

– Вы заплатите позже! Позже!

Каким же огромным будет мой долг! Я так и думал… позже! Не все еще кончено!..

Проверяют наши документы… смотрите! Я снова кладу все в карман!.. Включая визы Ля Виги, по его желанию… но и теперь еще не все!.. Остается одна формальность! Необходимо предупредить Берлин… АА и канцелярию… а все линии перерезаны… подземные… или воздушные… пока их восстановят… я уже знаю… моя личность вызывает сомнения… арестовали сотню подозрительных… могут арестовать и тысячу!.. Техники из Wehrmacht ввели в действие систему «включения вело-магнето», которую никто не смел саботировать… я увижу… мы увидим… то, что я вижу… Это поднятый на сани велосипед Крахта!.. Его не узнать!.. Пламенный фанат велосипедов Крахт!.. Только его велик стоит там на крепком приколе, словно припаянный… и заднее ведущее колесо, соединенное приводным ремнем, крутит магнето… Крахт влезает на седло и жмет на педали! Жмет и жмет!.. по-моему, ясно… он вырабатывает электричество… отчаянный бег на месте!.. длинная антенна на передке саней передает! а также ловит!.. Антенна с двумя усиками… Харрас объясняет нам… но нельзя, чтобы Крахт замедлил движение!