Н Егорова - Сказки Африки

— Что-то мне здесь на голодный желудок ночевать неохота. Вернёмся-ка в город.

А дома вкусный ужин ждёт. Постарались жены. Зовет лемур друга:

— Заходи, отужинай со мной.

Отужинали вместе. Теперь Мбоу Эбоппа к себе зазывает:

— Пойдём ко мне, отведаем, что жена приготовила.

Отведали — ни крошки не оставили.

Наутро — снова на поле, бананы сажать. С утра до ночи трудились не покладая рук. Отправились по домам, а ночь тёмная выдалась — ни зги не видно.

И назавтра они бананы сажали. И послезавтра — тоже. Вернулись домой к жёнам.

— Ну, теперь ваша очередь, идите ямс сажать.

Потрудились жёны славно, быстро ямс посадили. Жена Эбоппа приходилась дочерью владыке небесному Обасси Осо. Раз за ужином прибегает от него гонец.

— Важные вести у меня для тебя, Эбопп, с тобой, и только с тобой, мне и говорить.

Вышла жена из комнаты, и тогда молвил гонец:

— Вот вы сидите, едите-пьёте, горя не ведаете, а оно на пороге: умерла сестра жены твоей.

Возопил Эбопп и скорее гонца к другу своему Мбоу препровождает.

Как узнал тот о горе, сразу прибежал. Стали друзья совет держать.

— С какими прощальными дарами явимся мы на похороны? С новых полей достатка и изобилия нам ещё ждать да ждать. А ехать сейчас нужно. Для поминок много еды всякой понадобится, где её возьмёшь?

Обошли друзья весь город, каждый, чем мог, помог. Поведал Эбопп печальную весть жене.

— Собирайся. Скоро пятый день скорби минует, и пора на поминки ехать.

Горько жена его зарыдала, да только слезами горю не поможешь.

А другу своему Мбоу сказал Эбопп:

— Нам ещё пальмового вина раздобыть бы да рому, чтоб богам возлияние принести.

Снова по кругу пошёл, в городе каждый на его горе откликнулся, пожалели, посочувствовали, да только вина не нашлось ни у кого. Пошёл к реке, где пальмовое масло делали, может, думает, там вина раздобуду. И повстречался ему Ику, речной дух. Эбопп — к нему:

— Помоги!

— Жаль мне тебя, — молвил Ику, — да только помочь вряд ли смогу.

Ещё больше закручинился Эбопп, дальше было пошёл, но тут остановил его Ику.

— Слушай, у меня четыре глаза. Отдам-ка я тебе два, ты их продашь, а на выручку всё, что ни пожелаешь, купить сможешь.

И протянул ему добрый Ику два свои глаза, а они не простые — алмазные, сверкают, переливаются. С такими глазами самая тёмная ночь не страшна — всё видно. Велика цена такому сокровищу! Обрадовался Эбопп, скорее домой побежал, жене да другу об удаче рассказал. За такое сокровище всё что угодно дадут.

Собрались они поутру и тронулись в путь, в царство владыки небесного Обасси Осо. Пришли они к дому, где несчастная жила, залилась сестра её слезами горькими. Увидели их горожане, говорят:

— Вы пришли помянуть умершую дочь нашего повелителя? Обычай велит вам выставить вино пальмовое для всех и рому, чтобы священное возлияние богам принести.

— С пустыми руками пришёл я к вам, — повинился Эбопп. — Всё здесь купить намеревался.

А в царстве Обасси Осо тот год выпал неурожайный и голодно всем жилось. И то малое, что Эбопп у себя в городе собрал, разделил он меж всеми. Но разве всех накормишь?!

Разгневался Обасси Осо:

— Коли не устроишь поминок, как того обычай требует, не видать тебе больше жены. Она — моя дочь, со мною и останется.

Решил Эбопп с другом посоветоваться.

— Как думаешь, не пора ли нам алмазные глаза Ику продавать? А с другой стороны, видишь, как обнищали, изголодались горожане, что они могут за такое сокровище дать?

Научил его мудрый Мбоу, как быть.

— Один глаз — алмаз огромный, никому его не купить. А ты разбей его на кусочки, глядишь, покупатели и объявятся.

Так Эбопп и поступил. Раздробил на мелкие кусочки дар бесценный.

— Ну а теперь, — наставляет его Мбоу, — иди и сыщи в городе человека, у кого ещё не оскудели запасы.

Искал-искал Эбопп и нашёл наконец такого: пищу — есть не переесть, вино — пить не испить, масла пальмового да рому на сто лет хватит.

Договорился с ним Эбопп, только предупредил:

— Сокровище, которое получишь, до поры людям не открывай. А как откроешь — поклонится тебе в пояс весь народ.

Справили поминки, все честь по чести. Отпустил их с миром Обасси Осо. Вернулись Эбопп, Мбоу и жена Эбоппа в город родной, и шлёт Эбопп гонца торговцу:

— Теперь можешь открыть сокровище, всему народу показать.

Обрадовался тот, созвал людей, говорит:

— Сейчас увидите вы чудо чудесное, диковинку невиданную!

Открыл мешочек, потряс, все камушки алмазные и высыпались, подхватил их ветер и развеял по всему городу. Сверкая и лучась, падали они там и сям. Бросились ребятишки их собирать. Всю ночь собирали, а днём хвать — не видно ни одного. А на следующую ночь снова. И к концу месяца собрали они едва не все осколки. Сложили огромный блестящий круг. И получилась луна. К концу месяца она всегда кругла и полна, а звёзд не видать, значит, детишки в небесном городе все осколки вместе сложили. Да только снова налетел ветер, снова развеял по небу блёстки ночные. Потому-то в начале месяца луна маленькая, узким серпиком, а звёзд видимо-невидимо. Вот так благодаря лемуру Эбоппу, соне Мбоу, речному духу Ику и жителям небесного города звёзды на небе и зажглись.

Давным-давно, так давно, что и не упомнить когда, родилась у владыки небесного Обасси Осо дочь, а у владыки земного — сын. Не по дням растут дети — по часам, и вот приспело время одному жениться, другой замуж выходить. И говорит Обасси Ней, владыка земной, своему небесному собрату:

— А не обменяться ли нам детьми? Я сына к тебе на небо пошлю, выбери ему невесту в своих владениях. Ты же дочь свою, Ару, ко мне направь, будет мне женой желанной.

На том и порешили. Прихватил сын Обасси Ней дары обильные да на небо отправился, а дочь владыки небесного на землю спустилась. Дал ей отец с собой семеро слуг и семеро служанок, чтоб всю работу по дому справляли, чтоб дочь могла жить вольготно, забот-хлопот не ведая.

Но не успели свадьбу сыграть, призывает Ару к себе суровый муж.

— Отправляйся-ка в поле. Заждалась там тебя работушка.

Молвила Ара в ответ:

— Отец со мной семь слуг и семь служанок прислал. Вели им на поле идти, работу справлять.

Осерчал Обасси Ней:

— Я тебе повелеваю! И не прекословь! А твоих слуг да служанок я найду чем занять!

Что ж, делать нечего, хоть и нет охоты повеление мужнино исполнять, никуда не денешься. Пошла Ара в поле. Лишь к ночи домой воротилась, намаялась, ног под собой не чует.

А муж её жестокосердный на пороге встречает.