Артур Дойль - Торговый дом Гердлстон

— Как погляжу, это — наше с вами последнее плавание, — сказал помощник.

— Может, ляжем в дрейф?

— Не стоит. Он тогда сразу пойдет ко дну. По моим выкладкам выходит, что испанский берег совсем недалеко. И, пожалуй, нам-то удастся спастись. Ну, а «Орел» такой волны, боюсь, не выдержит.

— Твоя правда. Так еще можем кое-как выкарабкаться. А если лечь в дрейф, «Орел» наверняка и десяти минут на воде не продержится. Черт подери, Мак, а я прямо рад, что это с нами приключилось теперь, когда эта парочка у нас на борту. Мы им покажем, каково плавать в шторм на таком гробу. — И грубый моряк хрипло расхохотался.

Тут к ним на корму кое-как взобрался плотник — палуба стояла почти вертикально.

— Вода в трюме прибывает вовсю, — доложил он, — и качать уже никаких сил нет. Справа по носу земля.

Капитан и его помощник, напрягая зрение, вгляделись в густую завесу из брызг и тумана. Там справа действительно вставал большой темный утес крутой, неприветливый и зловещий.

— Лучше будет повернуть к нему, — заметил помощник. — «Орла» мы, конечно, не спасем, но, может, удастся выбросить его на берег.

— Да нет, он прежде потонет, — угрюмо буркнул плотник.

— А ну, не хныкать! — прикрикнул Миггс и почти ползком добрался до Гердлстонов. — Кораблю крышка, но мы еще можем спастись, — сказал он, — а пока вам придется встать к помпам.

Они молча и покорно последовали за ним к носу. Измученные матросы стояли у помп, совсем обессилев. В диком реве бури слабый стук помп напоминал тиканье часов.

— Подбодрись, ребята! — рявкнул Миггс. — Вот они пришли вам подсобить. И еще плотник с помощником.

Эзра и Гердлстон, чьи седые волосы трепал ветер, вцепились в канат и начали помогать матросам, с трудом удерживая равновесие на скользкой накренившейся палубе. Миггс спустился к себе в каюту. С самого начала бури капитан вел себя образцово, но теперь, признав, что сделать больше ничего нельзя, он перестал внимать велению долга и вернулся к своим прежним привычкам. Налив почти полный стакан чистого рома, он залпом его выпил, потом затянул песню и в самом веселом и беззаботном настроении вернулся на палубу.

Корабль по-прежнему двигался по направлению к ломаной линии утесов, которая теперь тянулась по всему горизонту, завершаясь большим мысом справа. «Черный орел» все больше и больше погружался в воду, тяжело ныряя в волну, вместо того чтобы подниматься на нее, как прежде. Его трюмы совсем заполнились водой, и было совершенно очевидно, что скоро барк уже не сможет держаться на плаву. Щели в его корпусе, которые следовало бы заделать уже давным-давно, теперь совсем разошлись, и от помп не было никакого толку. А небо тем временем немного очистилось, и ветер заметно утратил прежнюю свирепость. Между двумя быстро летящими облаками засияло солнце, и волны стали изумрудно-зелеными, засверкали снежно-белыми гребнями пены. От этой внезапной перемены и радостного света солнца морякам на борту тонущего судна стало особенно горько.

— Шторм стихает, — заметил Макферсон. — Если бы наш корабль не прогнил насквозь, как души его хозяев, мы бы еще на нем поплавали.

— Верно, Сэнди, старина! А теперь мы все потонем — и капитан, и хозяева, и вся шатия-братия! — с хохотом провозгласил Миггс.

Помощник поглядел на него удивленно и с некоторой долей презрения.

— А вы уже нализались, — сказал он. — Но ведь если мы утонем дело-то, похоже, к этому идет, — так даже подумать страшно, что явишься к своему Творцу, а твоя жалкая душонка вся насквозь проспиртована.

— Спустился бы ты вниз да и выпил бы стаканчик-другой, — хрипло посоветовал Миггс.

— Нет, нет… Если уж мне суждено умереть, так я умру трезвым.

— Дураком ты помрешь, вот что! — злобно выкрикнул шкипер. — А, вот и проповедничек! Видишь теперь, до чего нас довели твои страховки да взятки? Как тебе твои штучки нравятся теперь, когда корабль у нас тонет прямо под ногами? А? Стал бы ты его чинить, если бы добрался на нем до доков Альберта, а?

Последние слова были обращены к старику Гердлстону, который, бросив качать и прислонившись к стенке камбуза, с тоской смотрел на длинную цепь бурых утесов, встававших над морем всего лишь в полумиле от судна. До них уже доносился рев бурунов, и они видели, как вскипала белая пена там, где Атлантический океан в ярости обрушивался на этот природный волнолом.

— Он не в состоянии командовать, — сказал Эзра помощнику. — Что посоветуете вы?

— Подойдем поближе и спустим шлюпки с подветренной стороны. Может, они и разобьются, но другого выхода у нас все равно нет. А в двух шлюпках мы разместимся свободно.

Барк погружался так быстро, что спустить шлюпки оказалось очень легко. От поверхности моря их отделяло всего несколько футов. Большинство команды благополучно перебралось в вельбот, а Гердлстоны, Миггс и четверо матросов воспользовались гичкой. Обе шлюпки чуть было не разбились вдребезги, потому что волны с необоримой силой то гнали их к борту корабля, то грозили столкнуть, но в конце концов благодаря искусству гребцов и рулевых и той и другой удалось благополучно отойти от барка.

Однако всю мощь разбушевавшегося моря они почувствовали, только когда покинули судно, укрывавшее их от ветра. Если волны казались чудовищными с палубы «Черного орла», то насколько более грозными выглядели они теперь, когда их поверхности можно было коснуться рукой. Огромные стеклянно-зеленые валы швыряли шлюпки вверх и вниз, трясли их и раскачивали, словно это были игрушки, прочность которых они вознамерились проверить. Гердлстон, бледный и угрюмый, сидел рядом с Эзрой. Молодой человек смотрел перед собой с решимостью храбреца, понимающего, какая опасность ему грозит, но намеренного напрячь все силы, чтобы спастись. Его губы были плотно сжаты, а черные брови совсем сошлись над зоркими глазами, которые быстро метались по сторонам, как крыса в крысоловке. Миггс, державший румпель, время от времени разражался пьяным хохотом, а четверо матросов, притихшие и оробевшие, осторожно гребли, стараясь удерживать лодку в равновесии, и время от времени оглядывались через плечо на кипящие впереди буруны. Солнце ярко освещало угрюмые обрывы и зеленую траву на их вершине, где, сбившись в темную кучку, стояли крестьяне и внимательно глядели на развертывавшуюся перед ними сцену, хотя и не делали никаких попыток помочь терпящим бедствие. У этих последних не было выбора — следовало как можно быстрее грести к ближайшему мыску, потому что шлюпки наполнялись водой и могли затонуть в любую минуту.

— Корабль пошел ко дну! — воскликнул Эзра, когда они оказались на гребне волны.

Едва их подхватила следующая волна, как все поглядели туда, где еще недавно находился злополучный «Черный орел», но он исчез бесследно.