Артур Дойль - Торговый дом Гердлстон

— Перестань, слышишь, перестань! — раздраженно прикрикнул на нее Эзра. — Я хочу, чтобы ты сообщала мне, что тут делается, а не распускала нюни. Она, значит, примирилась с тем, что надо ехать?

— Да ничего, уехала спокойно, — отвечала девушка, подавляя вздох.

— Налей-ка мне немножко коньяку вон из той бутылки, из той, что откупорена. Ты меня напугала, никак в себя не приду. Отец не говорил, куда они поехали?

— Я слыхала только, что он велел извозчику везти их на вокзал Ватерлоо.

— И больше ты ничего не слыхала?

— Больше ничего.

— Ладно, если он не сказал, так я скажу. Они уехали в Хампшир, моя прелесть. Местечко это называется Бедсворт — очаровательный уголок на берегу моря. И я хочу, чтобы ты завтра отправилась туда же.

— Хотите отправить меня туда?

— Да. Им нужен кто-нибудь половчей и порасторопней, чтобы держать дом в порядке. Там уже есть, кажется, какая-то старуха, но она слишком дряхлая, и толку от нее мало. А ты, я уверен, в два счета приведешь все в порядок. Отец намерен пожить там некоторое время вместе с мисс Харстон.

— А вы как же? — спросила девушка, и в ее темных глазах мелькнуло подозрение.

— Обо мне не беспокойся. Я останусь здесь, чтобы вести дела. Ведь кто-то же должен быть в конторе. Полагаю, что кухарка, Джейн и Уильям сумеют позаботиться обо мне втроем.

— А я теперь совсем не буду видеть вас? — воскликнула девушка, и голос ее дрогнул.

— Почему же? Я буду наезжать туда каждую субботу и оставаться до понедельника, а может, и на неделе наведаюсь. Если же дела пойдут хорошо, могу и пожить там немного. Это отчасти будет зависеть от тебя.

Ребекка Тейлфорс с удивлением уставилась на Эзру.

— Как же это так — от меня? — взволнованно спросила она.

— Видишь ли, — с некоторым колебанием произнес Эзра, — это отчасти может зависеть от того, будешь ли ты хорошей девушкой и сделаешь ли то, что я тебе скажу. Ведь ты все для меня сделаешь, правда?

— Вы сами знаете, что сделаю, мистер Эзра. Когда вам что-нибудь потребуется, вы всегда вспомянете про меня, ну, а как я вам не нужна, так у вас для меня ни доброго словечка, ни доброго взгляда. Будь я собачонкой, вы бы обращались со мной лучше. Я могу стерпеть ваши грубости, стерпела от вас даже побои и не держу злобы на сердце. А вот смотреть, как вы увиваетесь за другой, тут у меня вся душа переворачивается. Такое стерпеть я уж не могу.

— Брось ты об этом думать, девочка, — ласково сказал Эзра. — С этим покончено раз и навсегда. Погляди лучше, что я тебе принес. — Он порылся в кармане, достал небольшой сверток в папиросной бумаге и протянул его Ребекке.

Это был всего-навсего маленький серебряный якорь с вставленными в него агатами, но глаза девушки радостно заблестели, когда она развернула бумагу. Поднеся безделушку к губам, она пылко ее поцеловала.

— Да благословит вас бог! И пусть на этом якоре тоже будет благословение божье! — сказала она. — Я слыхала, что якорь означает надежду, пусть он и мне ее принесет. Ах, Эзра, может, вы уедете далеко и встретите там разных девушек, которые умеют играть и петь и знают много всяких вещей, в которых я ничего не смыслю, все равно ни одна из них не будет любить вас так, как я.

— Я это знаю, моя милая, знаю, — сказал Эзра и погладил ее темные волосы, когда она опустилась на колени возле его кушетки. — Я еще никогда не встречал такой девушки, как ты. Вот поэтому я и хочу, чтобы ты поехала в Бедсворт. Мне нужно, чтобы там был человек, которому я доверяю.

— А что я должна там делать, в этом Бедсворте? — спросила она.

— Я хочу, чтобы ты приглядела за мисс Харстон. Ей будет одиноко там и захочется, чтобы возле нее была женщина, которая могла бы о ней позаботиться.

— Чтоб ей пропасть! — вскричала Ребекка, вскочив на ноги, и глаза ее сверкнули. — Значит, вы все еще думаете о ней! Ей нужно то, да ей нужно это! А все другие для вас — дрянь, ничего не стоят! Так вот, не стану я прислуживать ей! Хоть убейте, не стану!

— Ребекка, — с расстановкой произнес Эзра, — ты ненавидишь Кэт Харстон?

— Да, ненавижу всем сердцем, — отвечала Ребекка.

— Так вот, если ты ненавидишь ее, знай, что я ненавижу ее в тысячу раз сильнее. Ты думаешь, что я без ума от нее? Так можешь успокоиться. С этим покончено.

— Чего же тогда вы так заботитесь о ней? — с недоверием спросила девушка.

— Я хочу, чтобы возле нее находился тот, кто питает к ней такие же чувства, как я. А если она даже никогда не вернется из Бедсворта, мне на это наплевать.

— А почему вы так странно смотрите на меня? — спросила девушка, невольно съеживаясь под его пристальным взглядом.

— Так, ничего. Поезжай туда. Со временем ты поймешь многое, то, что сейчас кажется тебе странным. А пока что окажи мне услугу, сделай, что я прошу. Поедешь?

— Ладно, поеду.

— Ну вот и умница. Поцелуй меня, милочка. Ты девчонка что надо! Я выясню, когда уходит завтра поезд, и напишу отцу — предупрежу о твоем приезде. А теперь ступай к себе, не то на кухне сейчас начнут чесать языки. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, мистер Эзра, — сказала девушка взявшись за ручку двери. — Вот поговорила с вами, и на сердце полегчало. Я ведь только и живу надеждой, только надеждой…

«Хотелось бы мне знать, на что она надеется, черт побери! — подумал молодой коммерсант, когда за служанкой захлопнулась дверь. — Должно быть, думает, что я женюсь на ней. Нахальная особа! Но в Бедсворте она будет просто неоценима. Даже если не пригодится ни на что другое, то шпионка из нее выйдет первоклассная». Эзра растянулся на кушетке и, нахмурив брови, закусив губу, погрузился в размышления о будущем.

Пока в библиотеке на Эклстон-сквер происходил этот диалог, Том Димсдейл все еще держал путь домой, и на душе у него было тяжело: его мучило предчувствие беды. Напрасно твердил он себе, что Кэт исчезла не навсегда, а слух о ее помолвке с Эзрой слишком нелеп, чтобы хоть на секунду можно было ему поверить. Как бы он себя ни успокаивал, страх и ужасное чувство надвигающейся опасности не покидали его. Поверить, что Кэт ему неверна, он не мог, но тем не менее казалось крайне странным, что она исчезла из Лондона именно в тот день, когда до него дошел слух о ее помолвке. Как горько упрекал он себя сейчас за то, что, поддавшись уговорам Джона Гердлстона, перестал встречаться и переписываться с Кэт! Он уже начинал понимать, что его одурачили, что все эти щедрые обещания дать впоследствии согласие на их союз были лишь уловкой с целью усыпить его подозрения и, воспользовавшись этим, похитить у него сокровище. Что же ему теперь делать, как исправить свою оплошность? Пока оставалось только одно: подождать до завтра и посмотреть, явится ли старший компаньон фирмы в контору. А если явится, Том был исполнен решимости поговорить с ним начистоту.