Ганс Эверс - Почитатели змей и заклинатели змей

Достаточно странно, что индус спокойно созерцает борьбу между мангустом и змеей и при этом бурно радуется, когда гибкий и маленький «охотник-наф» прокусывает затылок много превосходящей его по размерам змее или же ядовитой кобре. И в то же время он никогда бы не осмелился нанести змее какой-либо вред, и прежде всего — кобре, которая в равной мере священна как для буддистов, так и для почитателей Брамы. Змея почитается во всей Южной и Средней Индии, а также на Цейлоне. Нет ничего удивительного в том, что время от времени можно застать уроженца Мадраса, или тамильца, или сингалезца стоящим перед змеиной норой (некоторые виды находят себе предпочтительное убежище в муравьиных кучах) и поклоняющимся ее обитателям. Совсем как в наших сказках, он ставит перед норой горшочек с молоком, а также немного воды и размягченного риса... хотя змея-божество с гораздо большим аппетитом проглотила бы мышь или лягушку. Обычно сцены такого рода представляют собой изъявление сугубо интимного богопочитания, однако в некоторых местностях можно наблюдать вполне публичные сцены почитания змей.

Первоначально змея — и это твердо установлено для всех религий — была воплощением злого начала. Офиты учили, что Йалдабаот, сын Софии, верховный бог материи, породил землю — Самаэля. Поэтому змея оказывается воплощением как начала зла, так и мудрости. Это вполне согласуется с духом Библии: змея вносит в мир зло и в то же время она оказывается носительницей разума («Будьте мудры как змеи!»). Так вот, некоторые народы со временем перешли от поклонения богу добра к поклонению богу зла и притом в известной мере неосознанно, в атавистическом движении упадка, как это имело место, скажем, у гаитян, у которых в образе змеи почитается Иоанн Креститель. Однако в другом отношении это движение было вполне продуманным и осмысленным, как, скажем, у гностических сект кафаров, офитов, паулициан и некоторых других. В числе прочих проделал этот путь и брахманизм и притом дважды. Более чем вероятно, что персо-арийцы и индо-арийцы, то есть те касты Индии, которые занимают господствующее положение и по сей день — брахманы — первоначально были единым народом с одним языком и одной религией. Они разделились, и с этим разделением произошло полное преображение религии: те из них, которые завоевали Индию, почитали в Асуре бога добра, в Деве — бога зла, другие же, те, что направились в Персию, остались при прежней вере, по которой Дева считался богом, а Асур — дьяволом. Это было задолго до Вед и задолго до Зенд-Авесты, и притом это всего лишь гипотеза, которую с абсолютной достоверностью никогда не удастся доказать. Однако история брахманизма дает одну бьющую в глаза аналогию этому процессу. Когда буддизм получил значительное развитие и добился впечатляющих успехов на территории всей Индии, исповедуемый брахманами культ снова отвратился от «творца», от Брамы, и бросился в объятия разрушителя — Шивы. И власть Шивы оказалась более мощной, он стал победителем в гигантской борьбе и с корнем истребил буддизм.

Вместе с победой Шивы и его супруги, ужасной Дурги, вся совокупность культов сотен тысяч малых богов и всех священных животных постепенно снова пришла к жизни, так что, наконец, ожил и культ священного змея Нага. В Бенаресе, городе безумных, в котором священно все то, что лишено способности защищать самого себя: люди, покой, обезьяны, деревья, камни, кости, вода и многое другое, змея тоже играет заметную роль. Возле Ханки-Гата растет большое дерево пиппаль, оно окружено большим количеством изображений змей. Перед ними постоянно сидят толпы молящихся и кающихся, среди которых можно увидеть немало йогов, пестрораскрашенных сыновей Шивы с дико горящими глазами и свалявшимися волосами. И они предают казни собственные тела — в честь священных божественных змей и к вящей славе Шивы-разрушителя.