Джек Лондон - Дочь снегов. Сила сильных

Волосы у него были каштановые. Они отливали при свете свечи золотом и чуть-чуть завивались, точно так же, как и рыжеватые усы. Гладко выбритое лицо его было прекрасно очерчено и дышало мужеством. Сначала ей показалось, что его немного портят слегка ввалившиеся щеки, но, окинув взглядом хорошо сложенную, гибкую, мускулистую фигуру с сильной грудью и широкими плечами, она легко примирилась с этим недостатком. Во всяком случае, эти впадины не свидетельствовали об истощении — вся его фигура служила этому живым опровержением, — а скорее указывали на то, что он не подвержен греху чревоугодия. Рост — пять футов девять дюймов, определила она по гимнастическому опыту, а возраст — между двадцатью пятью и тридцатью, хотя, вернее, ближе к первой цифре.

— Одеял у меня мало, — отрывисто произнес он, высушивая свою чашку и ставя ее на ящик с провизией. — Я жду своих индейцев с озера Линдерман не раньше завтрашнего утра, а эти молодцы забрали все мои вещи, кроме нескольких мешков муки и лагерного снаряжения. Впрочем, у меня есть пара толстых ульстеров, которые прекрасно заменят нам одеяла.

Он повернулся к ней спиной, словно не ожидал ответа, и развязал завернутый в клеенку сверток одеял. Затем вытащил из бельевого мешка два ульстера и бросил их на одеяло.

— Вы, должно быть, опереточная актриса?

Он задал этот вопрос, по-видимому, без всякого интереса, как бы для того, чтобы поддержать разговор, и с таким видом, точно заранее знал, каков будет стереотипный ответ. Но для Фроны эти слова прозвучали как пощечина. Она вспомнила филиппику Нипузы против белых женщин, которые являлись в эту страну, и только тут поняла всю двусмысленность своего положения и причину его небрежного обращения.

Но он, не дожидаясь ее ответа, заговорил снова.

— Прошлой ночью у меня ночевали две опереточные звезды, а третьего дня — целых три. Правда, тогда у меня было больше постельных принадлежностей. К несчастью, эти дамы обладают удивительной способностью терять свои вещи, хотя должен сказать, что мне еще ни разу не удавалось найти на дороге потерянный кем-либо багаж. И все они — звезды первой величины, я еще ни разу не встречал между ними ни одной дублерши или хористки — нет, нет, ни одной. Вы, должно быть, тоже звезда?

Чересчур горячая кровь залила щеки Фроны, и это заставило ее еще больше разозлиться на него. Она была уверена в том, что умеет владеть собой, но все же боялась, чтобы эта краска не внушила ему мысль о смущении, которого она не испытывала на самом деле.

— Нет, — ответила она холодно, — я не опереточная актриса.

Он молча сложил по одну сторону печки несколько мешков муки, сделав из них основание постели. Затем проделал то же самое с остальными мешками, сложив их по другую сторону печки.

— Но вы все же из актрис, — настойчиво повторил он, с нескрываемым презрением произнося слово «актриса».

— К сожалению, я совсем не актриса.

Он выронил одеяло, которое складывал в этот момент, и выпрямился. До этой минуты он лишь мимоходом скользил по ней взглядом, но, услышав этот ответ, внимательно осмотрел девушку с головы до ног и с ног до головы, не упуская ни одного дюйма, ни единой подробности ее платья и прически. Он проделал это обстоятельно, без всякой торопливости.

— О, прошу прощения, — резюмировал он результаты своего осмотра и снова уставился на нее. — В таком случае вы очень безрассудная женщина, мечтающая о богатстве и закрывающая глаза на опасности, которыми грозит вам это путешествие. Только два сорта женщин встречаются в этих краях. Одни пользуются уважением в качестве жен и дочерей, а другие совсем не пользуются уважением. Ради приличий они называют себя кафешантанными певицами, опереточными звездами, а мы из вежливости делаем вид, что верим этому. Да, да, это так. Не забывайте, что женщины, попадающие сюда, в результате обязательно примыкают к первым или вторым, середины не бывает, и те, кто думает удержаться на ней, обречены на неудачу. Вот потому-то я и сказал, что вы очень, очень безрассудная девушка и вам лучше всего вернуться обратно, пока еще не поздно. Если вы согласитесь принять услугу от незнакомого человека, я готов ссудить вас деньгами на обратный переезд в Штаты и дать вам проводника-индейца до Дайи.

Фрона раза два пыталась перебить его, но он всякий раз повелительным жестом заставлял ее молчать.

— Благодарю вас, — заговорила она наконец, но он снова перебил ее.

— О, не за что, не за что.

— Благодарю вас, — повторила она, — но дело в том, что вы немного… ошиблись. Я пришла сюда прямо с Дайи и рассчитывала найти в Счастливом лагере носильщиков со своим багажом. Они вышли на несколько часов раньше меня, и я понять не могу, каким образом мне удалось опередить их. А впрочем, нет, догадываюсь. Сегодня днем буря прибила одну лодку к западному берегу озера Кратер, должно быть, они-то как раз и были в ней. Вот почему мы разошлись. Что касается моего возвращения в Штаты, то я, конечно, очень благодарна вам за любезное предложение, но в Даусоне живет мой отец, которого я не видела уже три года. Кроме того, я прошла за сегодняшний день весь путь от Дайи, очень устала и хотела бы немного отдохнуть. Поэтому, если вы не откажете мне в дальнейшем гостеприимстве, я лягу.

— Но это немыслимо! — Он оттолкнул ногой одеяло, опустился на мешки с мукой и в полном смущении уставился на девушку.

— Нет ли… нет ли в других палатках женщин? — нерешительно спросила она. — Мне не попалось ни одной, но, быть может, я проглядела.

— Здесь были муж с женой, но они двинулись дальше сегодня утром. Нет. Других женщин вы не найдете, если… если не считать двух или трех в одной палатке, но… но это вас все равно не устроит.

— Неужели вы думаете, что я побоюсь воспользоваться их гостеприимством? — горячо спросила она. — Ведь вы сказали, что это женщины.

— Но, говорю вам, что это не подойдет, — рассеянно ответил он, устремив взгляд на натянутую парусину палатки и прислушиваясь к реву бури. — В такую ночь невесело остаться под открытым небом. А все другие палатки битком набиты, — продолжал он рассуждать вслух. — Я случайно знаю это. Они забрали внутрь все припасы, хранившиеся в ямах, чтобы уберечь их от дождя, и теперь там негде повернуться. К тому же им пришлось приютить с десяток других путников, которых буря застигла по дороге. Двое или трое просили меня укрыть их на ночь, если им не удастся устроиться в другом месте. Очевидно, они устроились, потому что я больше не видел их. Но это совсем не значит, что вы найдете еще где-нибудь свободный угол. И, во всяком случае…

Он беспомощно умолк. Положение становилось все более тягостным.

— Смогу ли я добраться сегодня ночью до Глубокого озера? — спросила Фрона, забыв посочувствовать ему, и тут же, заметив свою оплошность, расхохоталась.