Герман Казак - Город за рекой

— Если вы наведете свой бинокль на самую середину площади, — сказал секретарь Роберту, — то увидите там колесо счастья, из которого каждый тянет свой жребий.

Архивариус действительно увидел в центре площади барабан, разрисованный драконами и демоническими зверями, вокруг него толпились люди; номер, который каждый вытаскивал, ему писали на спине.

— Поскольку каждый номер, — пояснил секретарь, — предусмотрен в двух экземплярах, то человек выбирает себе таким образом партнера по судьбе. Есть незначительное количество пустых билетов, которые можно считать свободными билетами участи и удачи, ибо они означают, что для того, кто его вытянул, уравновешивающего партнера пока не находится. Лица, которые не находят себе пары, получают отсрочку на какое-то время и часто принимаются на службу в органы управления в качестве служащих низшей и средней ступеней, то есть охранниками, служителями, смотрителями порядка, регистраторами, посыльными, надзирателями, чей срок в целом регламентируется в соответствии с установленными порядками. Жребий — это испытанный прием Префектуры, божественная ирония, позволяющая каждому пребывать в заблуждении, будто он сам свободно выбирает судьбу, тогда как в действительности он вытаскивает жребий, который ему назначен. Ведь иначе активные и пассивные, неупорядоченно прибывающие в город, не могут быть в равной мере обеспечены соответствующими постами, в то время как это соответствие непременно должно быть достигнуто при окончательном оставлении города. Во всяком случае, этим способом, который я назвал, по словам нашей Префектуры, божественной иронией, для участников создается иллюзия свободы воли, то есть та иллюзия, в какой люди пребывают в жизни и какая здесь в конечном счете остается у них тоже.

Архивариус, который слушал секретаря раскрыв рот, отступил несколько шагов от балюстрады.

— Но кто же, — спросил он, пораженный, — тасует билеты?

— Великий Дон, — сказал секретарь.

Архивариус невольно посмотрел на господина в сером цилиндре. Несколько раз он встречал его в городе прохаживающимся тут или там с видом как будто равнодушного зрителя; теперь он стоял неподвижно, принимая парад, на котором мертвых отделяли от умерших. Удар его перчаток о балюстраду означал для каждой из проходивших мимо террасы пар окончательное решение, в соответствии с которым партнеры, составляющие пару, должны были оставить город и вместе с этим навсегда утратить свой образ. Но вот он прервал монотонную процедуру. Роберт видел, как он взялся за шляпу и помахал ею перед проходившей мимо парой.

Секретарь подтвердил догадку Роберта, что этот жест означал оправдательный приговор. Почему это происходит иногда в самый последний момент, никто, пояснил секретарь, не знает. Только событие это всегда вызывает у чиновников из свиты некоторое замешательство. Возможно, обнаруживалась какая-то ошибка контрольных органов при составлении пары. То ли партнеры в недостаточной мере дополняют друг друга, то ли один из партнеров не до конца выполнил свою задачу, может быть, имелись еще какие-то причины — только от неподкупного взгляда Великого Дона ошибка не ускользала. Он, разумеется, никогда не говорит об этом и не разъясняет, почему именно принял такое решение, а предоставляет чиновникам Префектуры с их духовниками и толмачами находить разгадку вынесенного им приговора и устанавливать ошибку. Тем нужно немалое время и часто длительные расследования, чтобы объяснить решение Великого Дона и установить наконец, почему умерший, хотя он и обнаруживал все признаки мертвого, должен был еще какое-то время оставаться в промежуточном царстве.

Расследование этих случаев обычно доводится до сведения Высокого Комиссара, так что и секретарь имеет некоторое представление о подобного рода вещах. Всегда оказывалось, что решения Великого Дона имели под собой основание. Расследования, разумеется, касаются лишь тех случаев, которые означают для пострадавшего отсрочку перемещения его в небытие, тогда как обычные решения — а именно когда Великий Дон ударяет перчатками о балюстраду — не подлежали проверке.

Роберт с любопытством подошел к боковой стороне террасы и увидел, что пару, получившую оправдательный приговор, вывели тем временем из колонны. Он приставил к глазам бинокль, чтобы рассмотреть лица. Один из партнеров был бородатый мужчина, у которого на отвороте пиджака была эмблема с изображением линейки и палки для наказания, в другом он узнал, к своему изумлению, Леонхарда, своего юного помощника. Он выразил свое удивление секретарю по поводу участия Леонхарда в этом смотре, но тот оставил без внимания замечание архивариуса о его фамулусе. Однако он остановил Роберта, когда тот направился было к лестнице, чтобы спуститься на площадь, и попросил его не поддаваться чувствам.

В шествии тем временем произошла заминка. Распорядители махали руками, бегали туда и сюда, отдавая какие-то распоряжения, взметнулись вверх сигнальные флажки. Кажется, происходила перегруппировка, пары ставили в ряд одну за другой, как звенья цепи. Господин в сером цилиндре отошел от балюстрады и принялся не спеша расхаживать с невозмутимым видом взад и вперед по террасе. Один раз он остановился перед Робертом и обаятельно улыбнулся ему, сверкнув прекрасными белыми звериными зубами. Взгляд Великого Дона словно пронзил архивариуса. Тот величественным жестом показал на площадь.

Роберт подумал, что настал решительный момент замолвить слово за Анну. Правда, раньше он намеревался говорить об этом с Высоким Комиссаром, но поскольку самого приглашения непосредственно он еще не получил, а вопрос, касающийся ее судьбы, находился, как он теперь видел, в компетенции господина в сером цилиндре, то он решил воспользоваться удобным случаем.

Разве он не продумал во всех мелочах разговор? Как фехтовальщик, стоял он теперь, приготовившись бороться за Анну и отразить все удары могучего противника с намерением победить судьбу.

Сперва он предупредительно выразил благодарность за то, что получил возможность присутствовать на смотре, этом примечательном событии, которое значительно обогатило его знание о городе и в дальнейшем, как он надеется, еще поможет ему многое осмыслить и понять. Он, мол, расценивает приглашение Великого Дона как особый знак внимания к его персоне и теперь хотел бы воспользоваться заминкой на арене, чтобы непосредственно обратиться к нему с личным вопросом.

Старт был удачный. Великий Дон любезным жестом показал архивариусу, что тот может продолжать.

Роберт кратко обрисовал обстоятельства, при которых он был приглашен в город, не зная сначала, что он, живой, находится в царстве мертвых, а точнее, в царстве умерших. Он упомянул о встречах с людьми, с которыми был знаком и близок еще в пору пребывания его на том берегу и с которыми продолжал поддерживать отношения, начатые еще при их жизни, и здесь, в городе, так по крайней мере он представлял это себе, возможно, так оно обстояло до некоторой степени и для других; после этого он, естественно, перешел к своим отношениям с Анной.