Чарльз Диккенс - Лавка древнойстей. Том 2

Когда вся компанія немного поуспокоилась, кто-то спохватился, что нигдѣ не видно Барбары. Что же оказывается? Эта милая, кроткая, немного взбалмошная Барбара лежитъ въ обморокѣ въ одной изъ заднихъ комнатъ. Послѣ обморока съ ней дѣлается истерика, послѣ истерики опять обморокъ. Ей такъ дурно, что ни холодная вода, ни уксусъ, который льють на нее въ неимовѣрномъ количествѣ, не помогаютъ. Тогда мать Кита догадывается, въ чемъ дѣло, и проситъ сына успокоитъ Барбару. Онъ подходитъ къ ней и ласково окликаетъ:

— Барбара!

— Это Китъ, шепчеть ей мать. — Тутъ кромѣ Кита никого нѣтъ.

— Въ самомъ дѣлѣ это онъ? едва слышно, не открывая глазъ, произноситъ Барбара.

— Разумѣется онъ, говоритъ матъ.

— Все уже, слава Богу, прошло и онъ опять съ нами.

Китъ снова заговариваетъ, желая убѣдить ее въ томъ, что онъ живъ и невредимъ. Барбара начинаетъ смѣяться, потомъ плачетъ, словомъ опять истерика. Тутъ обѣ маменьки дѣлаютъ другъ другу знакъ и общими силами усовѣщеваютъ ее, даже сердятся на нее, а все для того, чтобы она поскорѣе опомнилась. Опытнымъ материнскимъ глазомъ онѣ примѣтили поворотъ къ лучшему и отсылаютъ Кита туда, откуда онъ пришелъ, увѣривъ его, что дѣло уже идетъ на ладъ.

Онъ возвращается въ столовую. Тамъ уже сервированъ столъ: стоятъ графины съ виномъ, пригртовлены всевозможныя лакомства, какъ будто собираются чествовать именитыхъ гостей; Яша какъ сыръ въ маслѣ катается. Онъ не теряеть времени: уже сдѣлалъ честъ домашней стряпнѣ, прошелся по пирогу съ коринкой, а теперь съ восхищеніемъ поглядываетъ на винныя ягоды и апельсины. Китъ входитъ въ столовую, а жилецъ Брасса — не дай Богъ что за хлопотунъ — уже наливаетъ вино въ бокалы и пьетъ за его здоровье, объявляя ему, что, пока онъ живъ, Китъ можетъ разсчитывать на его дружбу. Примѣру его слѣдуетъ старикъ Гарландъ, его жена и сынъ. Но это еще не все: жилецъ Брасса вынимаетъ изъ кармана массивные серебряные часы, купленные нарочно для Кита и украшенные его вензелемъ съ завитушками — они идутъ замѣчательно вѣрно, не отстаютъ ни на четверть секунды, и тутъ же даритъ ему. Само собою разумѣется, ни старикъ Гарландъ, ни его жена не могутъ удержаться, чтобы не намекнугь; что и они приготовили Киту сюрпризъ, а м-ръ Абель такъ прямо заявляетъ, что онъ и отъ него получитъ подарокъ, и Китъ, конечно, на седьмомъ небѣ.

У Кита есть еще пріятель, котораго онъ до сихъ поръ не видѣлъ по той простой причинѣ, что неудобно вводить въ гостиную, хотя бы и пріятеля, подкованнаго на всѣ четыре ноги. Поэтому, какъ только представляется удобный случай, Китъ исчезаетъ изъ комнаты и бѣжитъ въ конюшню. Лошадка чувствуетъ его приближеніе: она весело ржетъ, какъ только онъ берется за задвижку, а увидѣвъ его на порогѣ, привѣтствуеть его по-своему: начинаетъ прыгатъ вокругъ стойла — на нее не надѣваютъ недоуздка: она слишкомъ горда, не снесла бы такой постыдной неволи. Китъ гладить ее по шеѣ, по спинѣ, а лошадка трется мордой о его плечо и ласкается къ нему, какъ только можетъ ласкаться животное. Ужъ больше этого она дать не въ состояніи. Китъ обнимаетъ лошадку за шею и прижимаетъ къ себѣ.

Какими судьбами Барбара вдругъ очутилась около Кита? Съ чего это ей вздумалось отправиться непремѣнно въ конюшню, а не въ другое какое нибудь мѣсто? И какая она нарядная! видно, долго прихорашивалась передъ зеркаломъ. Случилось это вотъ какимъ образомъ. Во время отсутствія Кита, лошадка не хотѣла ѣсть ни изъ чьихъ рукъ, кромѣ Барбариныхъ. Вотъ Барбара и вспомнила, что надо посмотрѣть, все ли у нея въ порядкѣ, и совершенно нечаянно столкнулась въ конюшнѣ съ Китомъ. Да и сконфузилась же она: покраснѣла, какъ маковъ цвѣтъ.

А Киту, вѣроятно, уже надоѣло возиться съ лошадкой, а можетъ быть онъ догадался, что можно приласкать кого-то, кто во сто разъ интереснѣе всѣхъ пони въ мірѣ; словомъ сказать, онъ бросилъ лошадку и обратился къ Барбарѣ. Да, разумѣется, съ Барбарой куда какъ интереснѣе!

— Надѣюсь, что теперь вы себя лучше чувствуете, говорить онъ ей.

— Да, гораздо лучше. Боюсь… тутъ она застыдилась, потупила глазки, и еще болѣе раскраснѣвшись, — боюсь, говоритъ, — что я вамъ показалась смѣшной.

— Вовсе нѣтъ, отвѣчаетъ Китъ.

Барбара очень этому рада.

— Гм, гм! она кашляетъ потихонько, чуть-чуть, еле слышно.

— Ахъ, какая славная лошадка! Какъ она умѣетъ себя вести, когда захочетъ. Теперь она стоить смирно, не шелохнется, точно высѣченная изъ мрамора. И какой у нея умный взглядъ! Впрочемъ, онъ у нея всегда такой.

— Мы не успѣли даже поздороваться какъ слѣдуетъ говоритъ Китъ, протягивая руку.

Барбара протягиваетъ ему свою. Бѣдняжка дрожитъ. Глупенькая, чего она боится! Впрочемъ…

Вѣдь они стоять близко другъ около друга, всего на разстояніи ея руки, а согласитесь, что это разстояніе не Богъ вѣсть какъ велико, особенно, если принять во вниманіе, что рука у Барбары не длинная и при томъ она держитъ ее не вытянутой, а, напротивъ, нѣсколько согнутой. Словомъ, Китъ былъ такъ близко около нея, когда жалъ ей руку, что не могъ не замѣтить крошечной слезинки, заблестѣвшей на ея рѣсницахъ. Совершенно естественно, ему захотѣлось поближе разсмотрѣть эту слезинку, а Барбара, ничего не подозрѣвая, случайно приподняла глазки и встрѣтилась съ его глазами. Тутъ Китъ, не долго думая, чмокъ ее въ самыя губы.

— Фу, какой срамъ, сказала Барбара, но не увернулась отъ вторичнаго поцѣлуя, за которымъ, вѣроятно, послѣдовалъ бы и третій, если бы не помѣшала лошадка: она вдругъ тряхнула головой и затопала ногами, словно ее внезапно обуяла неизъяснимая радость.

Барбара испугалась и убѣжала, но, конечно, не туда, гдѣ была ея мать и м-съ Неббльзъ, а то они пристали бы къ ней съ разспросами, отчего у нея такъ горятъ щеки. Хитрая Барбара!

Вечеромъ, послѣ ужина, мать Кита съ дѣтьми и Барбара ужинали вмѣстѣ и не торопились, такъ какъ всѣ гости оставались на ночь на дачѣ. Когда всеобщее волненіе и радость поулеглись, старикъ Гарландъ позвалъ Кита въ отдѣльную комнату, чтобы поговорить съ нимъ наединѣ: онъ, молъ, сообщитъ ему такую новость, которой Китъ никакъ не ожидаетъ. Услышавъ это, Китъ такъ поблѣднѣлъ и встревожился, что тотъ поспѣшилъ успокоить его, увѣривъ, что извѣстіе самое пріятное, и спросилъ, можетъ ли онъ приготовиться, чтобы на слѣдующее утро выѣхать съ нимъ изъ города.

— Выѣхать изъ города? удивился Китъ.

— Да, со мной и съ моимъ пріятелемъ, что въ сосѣдней комнатѣ. Развѣ ты не догадываешься о цѣли этой поѣздки?

Китъ покачалъ головой и еще больше поблѣднѣлъ.

— Я увѣренъ, что ты сейчасъ же догадаешься. Подумай хорошенько.

Китъ пробормоталъ что-то очень невнятно. Слышно было, что онъ нѣсколько разъ повторилъ «миссъ Нелли», недовѣрчиво качая головой, дескать, на это мало надежды.