Уильям Моэм - Вилла на холме

— Похоже, мы уже проехали по шоссе около пяти миль, — сказал Роули. — Не пропустили мы поворот, а?

— Нет, но он скоро будет. Сбавьте немного скорость.

Они все еще ехали по шоссе. Мэри с волнением глядела в окошко в поисках поворота на узкую проселочную дорогу, которая, петляя, вела к деревне на вершине холма. До сих пор молодая женщина была здесь два или три раза — ее привлекал вид на эту деревушку, напоминавшую один из городков на склонах холмов, которые старые мастера изображали на заднем плане своих полотен на сюжеты из Священного писания, перенося таким образом действие в родную Тоскану с ее красивейшими пейзажами.

— Вот он! — внезапно вскричала Мэри, заметив наконец поворот.

Но Роули уже его проскочил. Затормозив, он дал задний ход и только после этого повернул на проселочную дорогу. Машина теперь медленно ползла в гору. Мэри и ее спутник пристально вглядывались во тьму в поисках леса. Вдруг она дотронулась до его руки и показала куда-то налево. Он затормозил. Там действительно виднелись купы деревьев, похожих с виду на белую акацию; вокруг густо рос кустарник. Невдалеке от дороги, видимо, был овраг. Роули выключил фары.

— Пойду на разведку. Место, кажется, подходящее.

Он выбрался из машины и стал продираться сквозь заросли. В ничем не нарушаемой мертвой тишине производимый им шум казался невыносимо громким. Через пару минут он вернулся.

— По-моему, как раз то, что нужно, — сказал он шепотом, хотя кругом не было ни души. — Помогите мне вытащить его из машины. Дальше придется волочить его одному, если, конечно, удастся. Вам там не пробраться. Эти колючки изорвут на вас всю одежду.

— Ну и пусть!

— Да дело-то не в вас, — ответил он грубо. — Как вы потом объясните слугам, откуда взялись дырки на ваших чулках и почему туфли ваши все исцарапаны? Ничего, я справлюсь один.

Мэри выбралась из автомобиля и открыла заднюю дверцу. Только они собрались было вытащить тело, как вдруг заметили неподалеку свет фар. Из деревушки на вершине холма ехала вниз по дороге машина.

— О Господи, мы попались! — воскликнула Мэри. — Бегите, Роули, не надо вам впутываться в эту историю.

— Не говорите глупости.

— Я не хочу, чтобы у вас были из-за меня неприятности, — в отчаянии вскричала она.

— Не ведите себя как дура! Не будет у нас никаких неприятностей, если только вы успокоитесь. Почему бы нам их не провести?

— Не надо, Роули, ради Бога. Со мною все кончено.

— Да полно вам! Держите себя в руках. Садитесь на заднее сиденье.

— Но там же он…

— Молчите!

Роули впихнул ее в машину, затем залез туда сам. Свет фар приближавшейся машины в этот момент виден не был — она на время скрылась за поворотом дороги, но вскоре должна была появиться.

— Придвиньтесь ко мне. Они примут нас за влюбленную парочку, забравшуюся в укромное место, чтобы побыть наедине. Сидите спокойно, не двигайтесь.

Машина была уже недалеко. Еще две-три минуты — и она должна была подъехать к ним. Дорога в этом месте была настолько узкой, что водителю встречного автомобиля пришлось бы замедлить скорость, чтобы проехать мимо них. Он мог даже задеть их машину. Роули обхватил свою спутницу за плечи и притянул к себе. Ногами оба упирались в труп.

— Я вас сейчас поцелую, — предупредил ее Роули. — Поцелуйте и вы меня, если вы на это способны.

Машина почти уже подъехала к ним. Похоже было, что она вихляла от одного края дороги к другому.

— Дьявольщина, да они, кажется, пьяны в стельку! Дай Бог, чтобы они нас заметили — иначе расшибут в лепешку. Ну, быстро, целуйте меня!

Мэри прикоснулась губами к его губам; со стороны могло показаться, что оба настолько поглощены друг другом, слившись в поцелуе, что даже не подозревают о приближении другой машины. Та была набита людьми, горланившими визгливыми голосами какую-то песню, причем так громко, что их услышал бы и глухой. В селении на вершине холма, наверное, праздновали свадьбу, и в машине сидели веселившиеся до ночи, перепившиеся гости, которые сейчас возвращались домой, в какую-то другую деревню. Машина ехала по самой середине дороги и, казалось, неминуемо должна была врезаться в их «фиат». Сделать уже ничего было нельзя. Вдруг кто-то из этих людей издал крик. Фары осветили стоявшую на дороге неподвижную машину. Раздался громкий визг тормозов, и приближавшийся автомобиль резко замедлил ход. Вероятно, сознание того, что он только что избежал смертельной опасности, несколько протрезвило водителя, и машина его теперь ползла как сонная муха. Тут один из его приятелей увидел, что в неосвещенном салоне неподвижного автомобиля кто-то есть. Вглядевшись, они заметили слившуюся в страстном объятии парочку и разразились грубым хохотом. Кто-то выкрикнул скабрезную шутку, двое или трое других, вторя ему, издавали непристойные звуки. Роули крепко сжимал Мэри в объятиях. Можно было подумать, что они охвачены любовным экстазом и неспособны воспринимать ничего другого. Какой-то шутник, уловивший деликатность ситуации, густым баритоном запел песенку герцога из вердиевского «Риголетто»: «La Donna è mobile». [4] «Сердце красавицы склонно к измене» ( ит. ) Остальные, очевидно, не знавшие слов, но горевшие желанием помочь певцу, пытались подпевать. В этот момент встречный автомобиль поравнялся с неподвижно стоявшим «фиатом»; расстояние между машинами было не больше дюйма.

— Обнимите-ка меня за шею, — прошептал Роули.

Когда встречная машина проезжала мимо, губы его все еще касались губ Мэри; он весело помахал пьянчугам рукой.

— Bravo! Bravo! — кричали те. — Buon divertimento! [5] Браво! Браво! Приятных развлечений! (ит.)

Когда они уже проехали мимо, баритон снова запел: «La Donna è mobile». Машина зигзагами съезжала с горки, ежеминутно рискуя свалиться в кювет. Пассажиры все так же с жаром пели, и, даже когда автомобиль уже скрылся из виду, звуки их голосов еще слышались вдали.

Роули наконец разжал объятия, и Мэри, обессилев, откинулась на спинку сиденья.

— Как хорошо, что влюбленным симпатизирует весь мир, — сказал он. — Ну, а теперь пора нам браться за дело.

— Не опасно ли это? Если его найдут поблизости от этого места…

— Где бы его ни нашли на всем протяжении этой дороги, наше появление здесь посреди ночи все равно будет казаться подозрительным. Но мы можем проехать еще много миль и все же не найти лучшего места. К тому же рыскать по всей округе нам просто некогда. В той машине все были пьяны, а таких «фиатов», как этот, сотни. Кому придет в голову заподозрить нас? Во всяком случае очевидно, что этот человек покончил с собой. Выходите из машины.

— Не уверена, что я удержусь на ногах.

— Да помогите же мне его вытащить, черт возьми! Потом можете сидеть себе в машине, сколько угодно.