Томас (Пауль Томас) Манн - Ранние новеллы [Frühe Erzählungen]

Альдобрандино.Прекраснейшая, меня смертельно оскорбили.

Фьора( с издевкой и все еще очень тихо ). Смертельно? О, тогда конечно. Если тебя смертельно оскорбили…

Гино.Вы ведете сегодня странные речи, мадонна.

Фьора.Правда странные? Я тебя запутала? Совсем заморочила тебе головушку, бедный маленький… Как?.. Погоди-ка… Как тебя зовут?

Гино( обиженно ), Вообще-то вы меня знаете.

Фьора.Ну конечно. Ты Гино, любезный Гино. пишущий портреты красивых дам, Гино, обладающий безупречным светским лоском, Гино-танцор, от которого всегда так хорошо пахнет. Говорят, будто ты обрызгиваешь духами даже лошадь, когда выезжаешь в обществе?.. А вон Гвидантонио, который делает красивые стулья. Глядите-ка, и Леоне. Добрый день, господин! Надеюсь, вы восхитительно провели ночь…

Альдобрандино( не в силах молчать ). Мадонна… вас тоже сегодня смертельно оскорбили!

Фьора.Оскорбили? Меня? Кто?

Альдобрандино.Любезнейшая, прекраснейшая… этот монах…

Фьора.Какой монах? Настоящий монах из новелл?.. А-а, припоминаю. Разве я не видела тебя сегодня в соборе? И тебя? И тебя? Я пошла туда со скуки. Вы неплохо смотрелись. Я видела, как вы все побелели, даже глаза.

Альдобрандино.От гнева, госпожа! От гнева!

Фьора.Разумеется. У вас тряслись губы. Вам было не по себе от отваги. Я все видела.

Альдобрандино.Негодяй! Жид! Разбойник! Он посягнул на вашу честь…

Фьора.Послушайте только, какая сила слов! Еще немного, и ты сравняешься со своим монахом, Альдобрандино, мой смелый художник. Подхватывайте же, остальные! Не отставайте! Поругайтесь, отведите как следует душу, ведь в соборе гнев не оставил вам времени на поступки…

Альдобрандино.Поступки… Клянусь всеми богами, вы несправедливы, высмеивая нас, мадонна! Перед самым нашим приходом мы совещались, как прекратить безобразие. Однако что мы можем? Лоренцо нас любит, но одно ваше слово значит для него больше, чем все наши жалобные стенания. Лишь захотите, и с феррарцем покончено. Ему отрежут оклеветавший вас язык, вскроют грудь, что он заслужил, — ах! — короче говоря, его убьют…

Фьора( с внезапно прорвавшейся яростью ). Так убей же его! ( Молниеносным движением выхватывает из лифа стилет и протягивает его Альдобрандино. ) Убей! Видишь этот изящный маленький кинжал? Вот здесь острие клинка чуть окрашено в коричневый… Бери! Это от терпкого сока, в который я его обмакнула. Одной царапины будет довольно… Бери же, вместо того чтобы беспомощно закатывать глаза! Бери, Гино, мой нарядный рыцарь! Или ты, Гвидантонио, который делает красивые стулья? Держи, Франческо Римлянин! Ты так похож на античного мясника. А он всего-навсего слабый священник…

Альдобрандино.Мадонна… к нему не подступиться. Он в Сан-Марко… Да и народ его любит… А по пути в собор его надежно охраняют…

Фьора( смотрит на него ). Он придет сюда.

Художники.Придет сюда? Кто? Кто?

Фьора.Брат Джироламо. Сюда. Сегодня.

Альдобрандино.Брат Джироламо… придет… сюда…

Фьора( прячет кинжал, изменившимся тоном ). Я пошутила. Сыграла с вами шутку. Нет, право, нелепая мысль: брат Джироламо — и здесь! Теперь позвольте с вами проститься.

Альдобрандино( еще несколько растерянный ). Вы к Лоренцо?

Фьора.К Лоренцо? Лоренцо лежит в постели и кряхтит. Великому Лоренцо и впрямь худо. Хочу прогуляться по саду.

Гино.Не угодно ли прекрасной мадонне, чтобы мы составили ей компанию?

Фьора.Ценю учтивость государя. Однако, рискуя предстать в ваших глазах капризной нелюдимкой, на сей раз предпочту отказаться от столь почетного сопровождения. ( Удаляется. )

Гино( услужливо пройдя за ней несколько шагов и вернувшись ). Великолепна, божественна, невыразимо прекрасна!

Гвидантонио.Да, брат, крепко она по тебе проехалась.

Гино.Ничего! Это совершенно ничего не значит! От одного взгляда на нее испытываешь блаженство.

Альдобрандино.От малейшего знака ее внимания испытываешь блаженство! А если она тебя не замечает, тем усерднее стараешься приковать на мгновение неподатливый интерес, ах, выманить у нее улыбку, одобрительный кивок… Если разобраться, понимаешь, что за работой думаешь все о ней. Только ее красота и вдохновляет на творчество…

Остальные.Истинная правда! Истинная правда!

Альдобрандино.Милостивые боги, как счастлив должен быть тот, кому она послушна, перед кем преклоняет колени, кто покорил ее!..

Эрколе.Вы обратили внимание, как странно она говорила о Лоренцо?

Симонетто.Странно было все, что она говорила.

Андреуччо.За всем, что она говорила, словно таится нечто иное.

Леоне.Меня спросила про минувшую ночь. Сильно!

Альдобрандино.Она может говорить все, что ей угодно! Самые дерзости она произносит столь изящно и красиво, будто слышишь музыку ангелов!

Пандольфо.Я и не знал, что она носит оружие.

Дионео.Опасная возлюбленная!

Альдобрандино.Она взрослая, смелая, самостоятельная женщина. Оружие бесподобно к ней идет.

Андреуччо.Может, это тот самый кинжал, которым ее отец давным-давно грозил Медичи, когда пришлось ему отправиться в изгнание, при Луке Питти…

Леоне.Я не верю в эту историю. Не верю, что она незаконнорожденная дочь какого-то изгнанного представителя знати. Низвергнув Кроноса, Зевс лишил его одной части тела, важной, и бросил ее в море. Таким необычным образом вступив в брак, море породило — нашу повелительницу!

Грифоне.Неплохо! Тогда она премилого возраста!

Леоне.А ты знаешь, сколько ей лет? Никто не знает. Если она вообще способна стареть, то прекрасно умеет это скрывать.

Гино.Что верно, то верно. Про ее омолаживающие ванны и микстуры рассказывают чудеса. Говорят, она целыми днями жарится на солнце, выцвечивая волосы. Я слыхал, что она красит даже зубы.

Альдобрандино.Утверждают, что она не чурается и колдовства. А есть и такие, кто не сомневается, будто она приворожила Лоренцо, чтобы любовь к ней пожирала его до конца дней. Стащила масло из лампад, сварила в нем пупки мертвых младенцев и дала ему съесть.

Грифоне.Брось! Я ничему такому не верю.

Альдобрандино.Да ты дальше своего носа не видишь и еще полагаешь, что честь тебе за то и хвала! Это правда, головы сегодня просветлели и не принимают за чистую монету то, что раньше; но ведь все имеет свои границы. Я не верю в преосуществление, нет, абсурдное учение, и мой родич Пасквино, священник, доходчиво объяснил мне, что гоже в него не верит. Но вот что во Фьезоле есть ведьмы и многие блудницы прибегают к помощи колдовских искусств, дабы удержать мужчин, — доказанное дело.