Кнут Гамсун - Фантазер

Новый пасторъ словно постепенно вылуплялся изъ яичка, подобно турухтану. Это была его третья проповѣдь, а онъ уже многихъ привелъ къ покаянію. Когда онъ стоялъ на каѳедрѣ, онъ былъ такъ блѣденъ и страненъ на видъ, что походилъ на безумнаго. Нашлись въ общинѣ такіе люди, которымъ достаточно было и одного воскресенья, чтобы они уже не посмѣли болѣе вернуться къ дурной жизни. Да, даже юмфру фонъ Лоосъ смирилась, эта въ панцырь одѣтая дѣвица со всею ея рѣзкостью и угловатостью. Обѣ дѣвушки поставленныя подъ ея начало, замѣтили это къ большой своей радости.

Много народу стояло теперь въ бухтѣ; и многіе изъ нихъ порадовались ущербу, нанесенному купцу. Моккъ ужъ больно много власти забралъ, по ихъ мнѣнію, со своей торговлей въ двухъ мѣстечкахъ, своей рыбной ловлей, своей фабрикой и многочисленными судами; чужіе рыбаки придерживались своихъ собственныхъ торговцевъ, которые были обходительны и благодушны и не носили ни бѣлыхъ воротничковъ, ни перчатокъ изъ оленьей кожи, какъ дѣлалъ Моккъ. Покража была ему подѣломъ за его высокомѣріе. Да и не сталъ бы этотъ "добрый" Моккъ назначать ужъ такъ много денегъ ради чего-либо подобнаго; скорѣе же берегъ бы онъ эти денежки на покупку сельдей въ случаѣ хорошаго улова. Ужъ не такъ же онъ богатъ, чтобы деньги его было нельзя и пересчитать, какъ звѣзды на небѣ. Воръ, можетъ быть, окажется Богъ знаетъ кѣмъ, можетъ быть, имъ самимъ, или его сыномъ Фридрихомъ, а пока людямъ будетъ казаться, что онъ можетъ швырять деньги, словно сѣно, хотя на самомъ дѣлѣ онъ находится въ затруднительныхъ обстоятельствахъ. Толкамъ не было конца и на землѣ, и на сушѣ.

Моккъ понялъ, что ему слѣдуетъ показать, какъ по правдѣ обстоитъ это дѣло. Вѣдь рыбаки собрались тутъ изъ пяти приходовъ, они разнесутъ его объясненіе по домамъ, по семьямъ своимъ и лавочникамъ. И вдоль и вширь разнесется молва о томъ, что такое представляетъ, изъ себя этотъ Моккъ изъ Росенгорда.

Въ слѣдующій разъ, когда Мокку нужно было съѣздить на фабрику, онъ нанялъ для этой поѣздки пароходъ. Отъ стоянки парохода фабрика была въ милѣ разстоянія, и стоило это ему не малыхъ денегъ, но для Мокка деньги были наплевать. Много взглядовъ съ бухты привлекло это зрѣлище, когда Моккъ прослѣдовалъ на пароходѣ со своей дочерью Элизой на борту. Онъ былъ, такъ сказать, господиномъ корабля, когда стоялъ на мосткахъ въ своей шубѣ и съ роскошнымъ краснымъ шарфомъ на поясѣ, несмотря на лѣтнее время. Когда отецъ и дочь высадились на беретъ, судно тотчасъ повернуло и совершило обратный путь: каждый могъ видѣть, какое именно единственное значеніе имѣло это путешествіе. За это многіе изъ чужихъ рыбаковъ преклонились предъ могуществомъ Мокка.

Но Моккь сдѣлалъ и больше того. Онъ не могъ забытъ оскорбленія, нанесеннаго ему. И онъ вывѣсилъ новый плакатъ, обѣщая тотчасъ же отдать самому вору эти четыреста талеровъ, если онъ явится. Подобнаго рыцарства никогда и никому не случалось видѣть. Не долженъ ли каждый признать теперь, что Моккъ стремится не къ тому, чтобы спасти какіе-то несчастные украденные пфенниги? Однако, молва не вполнѣ улеглась: если воръ тотъ, котораго подозрѣваютъ, то ужъ онъ-то не явится и на этотъ разъ — нѣтъ!

Великій Моккъ попалъ такимъ образомъ въ безвыходное положеніе. Подкапывались подъ каждый его планъ. Двадцать лѣтъ былъ онъ великимъ Моккомъ, и всѣ почтительно уступали ему дорогу; теперь, очевидно, люди кланялись ему уже не съ такимъ уваженіемъ какъ прежде. А между тѣмъ онъ вѣдь былъ кавалеромъ, королевскаго ордена. Какимъ бариномъ онъ сдѣлался! Онъ былъ покровителемъ общины, рыбаки боготворили его, мелкіе торговцы ему рабски подражали. У Мокка была болѣзнь желудка, вѣроятно явившаяся послѣдствіемъ его знатнаго, княжескаго образа жизни, и какъ только они обострялась, онъ надѣвалъ свой широкій красный шарфъ на животъ. И вотъ торговцы сосѣднихъ мѣстечекъ тоже завели себѣ красные шарфы, эти жалкіе выскочки, которымъ Моккъ давалъ жить лишь изъ милости и состраданія. Они словно хотѣли хвалиться, какъ признакомъ высшаго благосостоянія, тѣмъ, что отъ вкусной и обильной пищи якобы пріобѣли катарръ.

Моккъ пришелъ какъ то въ церковь въ скрипучихъ башмакахъ и прошелъ впередъ съ рѣзкимъ шумомъ; и что же — многіе побросали свою обувь въ воду и къ воскресенью высушили ее, чтобы она хорошенько поскрипывала на церковномъ полу. Во всемъ Моккъ являлся великимъ примѣромъ, которому всѣ подражали.

Роландсенъ сидитъ въ своей комнатѣ и дѣлаетъ опыты. Изъ окна ему видно, что знакомая ему вѣтка на извѣстномъ деревѣ въ лѣсу покачивается вверхъ и внизъ. Кто-нибудь, вѣрно, качается на деревѣ, но листва слишкомъ густа, чтобы можно было что-нибудь разсмотрѣть за ней. И Роландсенъ продолжаетъ свою работу.

Сегодня работа что-то не идетъ. Онъ пробуетъ взять гитару и сыграть жалобную пѣсенку, но и это не удается. Пришла весна, и кровь у Роландсена кипитъ.

Пріѣхала Элиза Моккъ, онъ ее встрѣтилъ вчера вечеромъ. Онъ былъ гордъ, держалъ носъ кверху и сумѣлъ сдержатъ себя; повидимому, она хотѣла ему доставить маленькую радость какимъ-нибудь дружескимъ словомъ, но онъ отнесся къ этому холодно.

"Я привезла вамъ поклонъ отъ телеграфистовъ изъ Росенгорда", сказала она.

Роландсенъ не поддерживалъ дружбы съ телеграфистами, онъ не былъ склоненъ къ товариществу. Она, вѣроятно, хотѣла этими словами опять подчеркнуть разстояніе между ними; о! онъ попомнитъ ей это, онъ ей за это еще заплатитъ.

"Вы должны когда-нибудь принести мнѣ свою гитару", сказала она.

Это могло озадачить другого, не уклониться же было отъ такой чести; однако, Роландсенъ уклонился. Въ свою очередь онъ рѣшилъ сейчасъ же отплатить ей. Онъ сказалъ.

"Съ удовольствіемъ. Вы получите мою гитару когда угодно".

Изъ этого можно было видѣть, какъ онъ на нее смотритъ. Словно это вовсе не Элиза Моккъ, особа, которая можетъ добыть себѣ хоть десять тысячъ гитаръ.

"Нѣтъ, благодарю васъ", отвѣчала она, "но мы все же могли бы поупражняться немножко".

"Я вамъ ее доставлю".

Тогда она закинула голову назадъ и сказала:

"Мнѣ ея вовсе не нужно съ вашего позволенія".

Его дерзость подѣйствовала. Мстительное чувство улеглось въ немъ, онъ пробормоталъ:

"Я только хотѣлъ отдать вамъ единственное, что у меня есть".

Онъ низко поклонился ей и ушелъ,

Онъ пошелъ къ квартирѣ кистера. Ему хотѣлось навѣстить его дочку Ольгу. Весна пришла и Роландсену необходимо было имѣть возлюбленную; вѣдь не легко было справляться съ такимъ большимъ сердцемъ. Къ тому же у него были свои соображенія, чтобы ухаживать за Ольгой. Ходили слухи, будто Фридрихъ Моккъ засматривается на дочку кистера, и Роландсенъ хотѣлъ оттереть его; да, этого ему хотѣлось. Фридрихъ былъ братомъ Элизы; еслибы онъ остался съ носомъ, это было бы не дурно для всей семьи. Съ тому же Ольга и сама по себѣ во всякомъ случаѣ стоитъ того, чтобы за ней поухаживать. Родандсенъ зналъ ее еще совсѣмъ маленькой дѣвчуркой; доходы ея семьи были довольно-таки скромны, такъ что она должна была до конца донашивать свои платьица, прежде чѣмъ получить новыя, но она была свѣжа и хороша, и ея обносочки очень шли къ ней.