Евгений Чириков - Отчий дом. Семейная хроника

Цветет земля и небо. И ликует все живое… Троица! [335] Троица — христианский праздник, знаменующий день сошествия Святого Духа на апостолов, после чего они смогли начать проповедовать учение Христа. Празднуется на пятидесятый день после Пасхи (поэтому также именуется Пятидесятницей). По традиции, в этот день храмы изнутри украшают цветами и зелеными ветками (чаще березовыми).

В Никудышевке — храмовой престольный праздник. Празднично и в деревне, и в барской усадьбе. Все разное, а праздник общий.

Вчера с вечера девки с ребятишками разукрасили и церковь, и улицу молоденькими березками, а сегодня с раннего утра все принарядились: и мужики, и бабы, и девки с парнями, и ребятишки, старики и старухи. Все — как новенькие деревянные куклы, в красное, синее и белое раскрашенные. На широком лужке вокруг церкви — точно ярмарка. Еще и в колокол не ударили, а тут — толкотня. Из окрестных деревень люди сошлись и съехались. Пестро, ярко, цветисто от платочков головных, от сарафанов, от белых, синих и красных рубах, от лент девичьих. Урядник верхом на коне приехал, для порядка: на Троицу в церковь и начальство, и господа приезжают — надо, чтобы дорогу дали, безобразий каких не сделали. Случается, что и до обедни иные напиваются. Известно, что кто празднику рад, тот до свету пьян.

Отчий дом тоже принарядился и приукрасился. Бабушка давно уже распорядилась все колонны к празднику выбелить, и теперь старый дом точно помолодел и приободрился. И расход маленький, а точно весь дом обновился. Хитрая бабушка. А молодежь, позабывши все свои принципиальные разногласия, отдала дань стародавнему обычаю: везде гирлянды из цветов и пихты, вензеля из сирени, молоденькие березки и елочки темно-зеленые с весенними изумрудными свечечками. Наташа с Людочкой Тыркиной даже убежденных атеистов, Петра Павловича, Скворешникова и Костю Гаврилова на эту работу поставили.

— Ну и пусть — буржуазные выдумки, но ведь красиво?

Вчера до полуночи вся молодежь возилась, украшая дом, оба флигеля, кухню, ворота. Девушки увлекли своей восторженностью даже солидного столичного гостя, Адама Брониславовича Пенхержевского. Даже это «бабушкино пугало», подозреваемое старухой в любовном покушении на любимую внучку, помогало им цветы собирать…

А всего больше, конечно, помогла сама буйная весна: перед террасой — цветники точно персидские ковры, сад точно в бело-розовом конфетти — яблони, груши и черешни в полном цвету. Садовая изгородь обвесилась кистями благоухающей сирени, белой и фиолетовой. Перед рассветом маленько дождичек попрыскал, и к утру точно вся земля умылась, засверкала чистотой, слезками радости на травке, на цветах, на древесных листочках…

Боже мой, как радостно это праздничное утро. Каким ароматом дышат и сад, и парк, и лес, и, точно коврами зелеными покрытые, просторы полей…

Ликуют земля и небо. Неумолчно хор пернатых славословит Господа и поет хвалебные кантаты в честь Земли. Ведь сегодня она — в Духе Святом сочетается с Небесами. Тоже невеста, и так же нарядна и радостна, как Наташа, тайно влюбленная и тайно счастливая, — тайный жених к ним приехал.

Сегодня «старая барыня» торжественно выезжает в своей старомодной колымаге в церковь, и потому обедня служится не так рано, как в обычные воскресенья. Бабушка хотела, чтобы Наташа вместе с ней ехала, но та заупрямилась: свои планы:

— Мы все — пешком!

— Разве и наши балбесы в церковь вздумали?

Под балбесами бабушка разумела всю мужскую молодежь, которую считала безбожниками.

— Какие балбесы? Мы идем с папой и Адамом Брониславовичем!

Бабушка смутилась:

— Ну, это — другое дело.

Торжественно выплыла из дома бабушка, сводимая с лестницы двумя девками под локотки. Зрелище, привлекшее внимание всей дворни. Бабушкина колымага была тоже украшена березками. Это проделал Петр с явным умыслом пошутить над бабушкой: колымага напоминала теперь скорее садовую беседку, чем полуоткрытую карету. Принарядившийся Никита с густо намазанной коровьим маслом головой вскарабкался на высокие козлы и тронул лошадей. Вздрогнули колокольчики, посыпались бубенчики, и садовая беседка поплыла к распахнутым воротам, где топталась уже куча деревенских ротозеев и ребятишек…

— Ровно баба-яга в ступе, — шепотком подсмеиваются никудышевские варвары, а шапки на всякий случай с голов сбрасывают:

— С праздничком, ваше сиятельство!

Одно зрелище кончилось, началось новое: пешее шествие господ. Расступились, пожирают насмешливо-любопытными взорами, опять шапки долой и хором: «С праздничком!»

Впереди всех Наташа с Людочкой в белых кисейных платьицах, в веночках из белой сирени, под зонтиками: у Наташи зонтик ярко-пунцовый, у Людочки — синий. Точно два цветка: мак и василек. За ними — Костя Гаврилов и Петр Павлович в пристяжках [336] Пристяжные — лошади, запрягаемые сбоку от оглобель для помощи коренной, центральной, лошади в тройке. Зд.: ироническое определение сопровождающих. к соломенной вдове [337] Соломенная вдова — женщина, живущая во временной разлуке с мужем. , Зиночке Ананькиной; Костя в вышитой русской рубахе, Петр в чесучовой паре [338] Чесуча (чесунча) — плотная шелковая ткань, обычно желтовато-песочного цвета. , Зиночка вся в фиолетовых тонах, а зонтик у нее — японский. Затем Сашенька с Марьей Ивановной: первая в малороссийском костюме, вторая в неизменной кофточке с ремешком. Позади всех — Павел Николаевич с гостем, Пенхержевским… Оба — в белых костюмах и соломенных шляпах-панамах.

Есть на что посмотреть! — Все ротозеи глаза разинули, бабы с девками в восхищенном умилении зашептались, делясь между собой впечатлениями от разных поразивших их подробностей в одежде и украшениях.

Не будем строги к этим варварам: если в городах у модных витрин с манекенами по часам трутся культурные и просвещенные зеваки, почему бы жителям Никудышевки не взглянуть на столь редкостную выставку живых манекенов из господ и их гостей?

Бедный лохматый Костя Гаврилов безнадежно влюблен в Наташу. Петр Павлович разводит свой очередной «адюльтер» с Людочкой Тыркиной. Едва вышли за околицу, как эти, по бабушкиному выражению, балбесы начали осаждать спутниц. Наташа молчалива, строга, полна религиозно-праздничным настроением и своей тайной. Она охраняет эту тайну от постороннего взгляда, бережет ее, как драгоценность. Нет в ее душе ни хитрости, ни ревности, ни зависти, ни жажды кокетничать. Любовь ей кажется глубокой и огромной, как море, как небо, манящей и страшной стихией, прекрасной и роковой. Нельзя шутить, нельзя иронизировать над этим таинством души. А Петр с Людочкой «паясничают», изощряясь в остроумии и дешевеньких, вычитанных из плохих французских романов диалогах на любовные темы, а потом еще и другой кавалер одолевает умными разговорами о прибавочной стоимости и производственных отношениях, о мире как нашем представлении, об анархизме, который разделяется на два вида [339] «Мир как представление» и «мир как воля» — исходные идеи учения немецкого философа А. Шопенгауэра (1788–1860), изложенные им в основном труде «Мир как воля и представление» (1819–1844). Философ предлагал синтезировать рациональное и интуитивное мышление, поскольку человек воспринимает мир, прежде всего, как некое единство, обладающее вечным и постоянным движением и изменением, т. е. вечной вибрацией, которую Шопенгауэр и назвал «мировой волей» и фиксировал четыре основные ступени ее проявления: силы природы, растительный мир, животное царство и, собственно, человек, единственный из всех одаренный способностью к абстрактному мышлению (представлению). Анархизм — учение об обществе, признающее в качестве руководящего начала только волю отдельной личности. Основателем научной теории анархизма был У. Годвин, идеи развивали П. Ж. Прудон, М. Штирнер, П. А. Кропоткин, М. А. Бакунин и др. В анархизме выделяются два течения, основой которых являются коллективизм и индивидуалистический анархизм. В отличие от индивидуалистического анархизма, подчеркивающего личную автономию, социальный анархизм связывает свободу личности с социальным равенством и подчеркивает значение общественного объединения и взаимопомощи. Если индивидуальный анархизм утверждает важность и необходимость частной собственности, то социалистический анархизм в частной собственности усматривает источник социального неравенства. . Увы! Ни Карл Маркс [340] Маркс Карл (1818–1883) — немецкий философ, экономист, политический журналист, научные труды и публикации которого сформировали в философии диалектический и исторический материализм, в экономике — теорию прибавочной стоимости, в политике — теорию классовой борьбы, получившие общее название — марксизм. , ни Шопенгауэр, ни Штирнер [341] Штирнер Макс (1806–1856) — немецкий философ-младогегельянец, идеолог анархизма. Исходным теоретическим пунктом мировоззрения Штирнера был тезис о самосознании как творческой силе истории. Идеалы и социальные черты человека представляют собой нечто общее, тогда как всякая личность единична. Понятия «человек», «право», «мораль» и т. п. он трактовал как отчужденные формы индивидуального сознания, их источник — сила и могущество отдельной личности. Главное произведение — «Единственный и его собственность» (1845). , даже сам Ницше [342] Ницше Фридрих (1844–1900) — немецкий философ, представитель философии жизни. Испытал влияние А. Шопенгауэра и Р. Вагнера. В своих сочинениях, написанных в жанре философско-художественной прозы, выступал с анархической критикой культуры, проповедовал эстетический имморализм. Создатель мифа о «сверхчеловеке», воплотившего индивидуалистический культ сильной личности в сочетании с романтическим идеалом «человека будущего». не помогают в делах нежного чувства! Костя старается поразить девушку своими познаниями, своей начитанностью, глубиной мысли и чувств, но девушка остается молчаливой и невнимательной. Наташа прислушивается к своей душе, и чудится ей там необыкновенная музыка, тихая-тихая и такая нежная, что для нее все эти умные слова — как топор или барабан…