Евгений Чириков - Отчий дом. Семейная хроника

— Аренда!., за полгода… Возьми расписку!.. Скажи почтение от отца!

Девка повела Моисея Абрамовича на антресоли, а Елена Владимировна продолжала беседовать с его отцом.

— Мой Моисей готовится на зрелость…

Опять Елену Владимировну разобрал хохот:

— А не поздно? Вашему сыну сколько лет?

— Э!.. Ему только тридцать, а у него уже пять живых и два мертвых!

— Детей!

— И только один мальчик! Надо, чтобы человек был чем-нибудь приличным. Он очень способный человек. Я дам отсекнуть руку и ногу, если он не выдержит зрелость и не будет помощником присяжного поверенного! Он уже по наукам знает как профессор! Вы слышали новость? Уже разрешили железную дорогу, и весной приедут инженеры в Алатырь… Умный человек очень будет нужен. А есть такие дураки, которые боятся железной дороги! Я помню, что мужики боялись брать у помещиков землю, когда царь приказал дать им волю… Так много на свете дураков!..

Появился с письмом в руке Моисей Абрамович, весь красный и растерянный.

— Ну что? Она благословила?

Моисей Абрамович кивнул.

— Дай сюда расписку! Кланялся мамаше от меня?

— Ну, конечно.

— Почему же ты такой красный?

Моисей Абрамович поморщился и не ответил.

— Надо, папаша, торопиться…

Абрам Ильич наговорил Елене Владимировне кучу смешных комплиментов и пожеланий. Моисей Абрамович приложился к ручке, и гости радостно и поспешно нырнули в дверь, оставивши Елену Владимировну в смешливом настроении.

Не улеглась еще пыль от уехавшей плетушки с переодевшимися у ворот гостями, не угомонились еще дворовые собаки, как подкатили бегунки с Павлом Николаевичем и Алякринским.

Елена Владимировна во всех подробностях рассказала про уехавших гостей и про свой разговор с ними.

— Мать согласилась?

— Согласилась.

— И охота ей, — раздраженно бросая шляпу на диван, произнес Павел Николаевич.

А Алякринский насупился:

— Да я не только родниться с этим Абрашкой-жуликом не посоветовал бы тете Ане, а на порог пускать его!

— Ничего не поделаешь! Слабость своего рода.

Появилась тетя Маша:

— Разве мало крещеных жуликов? Ну, одним больше будет. Эка беда!

Алякринский проехался было вообще насчет «жидов», но Павел Николаевич поморщился и попросил очень деликатным тоном:

— Иван Степанович! В нашей семье слово «жид» не употреблялось до сих пор, и мне не хочется, чтобы оно употреблялось. Мы-то ничего, а вот дети… Народ это восприимчивый. Попрошу вас воздерживаться.

Большую драму пережил Павел Николаевич в юности, когда жизнь, эта жестокая насмешница над всеми нашими увлечениями, вырвавши юношу из объятий мечтательного революционного романтизма, пихнула в свою неприглядную действительность и стала грубо срывать красивые одежды со всех богочтимых народнических идолов, обнажая топорно обделанное дерево. Теперь-то, вспоминая об этом далеком времени, Павел Николаевич лишь грустно улыбался, а были позади дни, когда он, приходя в отчаяние от разочарований, стоял на грани самоубийства. Попридержала его на этой грани только нечаянная встреча с девушкой, которая принесла ему новые очарования и обманы, в которых он потонул со всеми поверженными идолами. Тоска по ним тускнела и улетучивалась в образе плохих стихов, тетрадка которых до сей поры валяется в ящике письменного стола. В этой тетрадке между гимнами в честь Леночки Замураевой есть и «плач на стенах Вавилонских» [200] Перифраз слов из «Псалтыри» — «плач на реках Вавилонских» (Пс. 136), в котором говорится о тяжелой судьбе евреев, томившихся в вавилонском плену. :

Как-то вечером, разбирая бумаги в письменном столе, Павел Николаевич наткнулся на пожелтевшую от времени тетрадь со стихами и увлекся собственными юношескими произведениями. Прочитал и это стихотворение с оглавлением «Заветная книга». Вздохнул и печально улыбнулся. Подумал: «Не столь хорошо, сколь правдиво!.. И даже современно. А еще говорят, что не бывает пророков в отечестве своем!»

Трое пойманных на Невском студентов с метательными снарядами и четверо повешенных с Александром Ульяновым во главе, да неудачная попытка сорганизовать снова партию народников [201] Чириков вспоминает об усилиях М. В. Сабунаева по объединению народников, социал-демократов и народовольцев в единую организацию в 1890–1891 гг. , повлекшая к гуртовым арестам на всей Волге, что произошли в 1887 и 1888 годах, было последнею тучей рассеянной бури [202] Из стихотворения А. С. Пушкина «Туча» (1835). . Над Россией всплыло солнышко с кроткими лениво-сонными небесами установившейся надолго мирной тишины и спокойствия. Потянулись безоблачные и безветренные дни и звездомерцательные ночи, торжественное молчание которых нарушали лишь одинокие лаявшие на луну собаки, верные спутники жизни мирного населения, занявшего одну шестую земного шара…

Антон Чехов начал писать «сумеречные рассказы» и «скучные истории» [203] Имеется в виду сборник рассказов «В сумерках» (1887) и повесть «Скучная история» (1888) А. П. Чехова. В рецензиях на его произведения основатель «Русского богатства» И. К. Михайловский и литературный критик журнала А. М. Скабичевский говорили об отсутствии у писателя четкого мировоззрения, направляющей идеи, о равнодушии Чехова к изображаемому (см. статьи Михайловского «Письма о разных разностях», «Об отцах и детях и о г. Чехове», Скабичевского «Есть ли у Чехова идеалы?» и др.). и не находил одобрения в «Русском богатстве», которое читалось в Никудышевке.

Здесь по-прежнему оставались верны как «Русскому богатству», так и «Русским ведомостям» [204] «Русский вестник» — литературный и общественно-политический журнал, основанный М. Н. Катковым и выходивший в 1856–1887 гг. в Москве, а в 1887–1906 гг. в Петербурге. Первые несколько лет журнал носил либеральный характер, после 1863 г. редакция издания заняла консервативные позиции, и в журнале стали публиковаться статьи, направленные против Герцена, Чернышевского, Писарева. Большое место получил цикл статей А. А. Фета об усадебном хозяйстве, в которых звучало возмущение крестьянской «распущенностью». В журнале публиковались произведения антинигилистические, в неприглядном виде изображавшие революционное движение 60-х гг. и его идеологов (например, дилогия В. В. Крестовского «Панургово стадо» и «Две силы»). , как в Замураеве — «Русскому вестнику» и «Московским ведомостям» [205] «Московские ведомости» — московская газета (1756–1917). С 1863 г., когда пост редактора занял М. Н. Катков, газета приобрела ультраконсервативный характер. С 1905 г. «Московские ведомости» стали отражать взгляды черносотенцев. . Заветные книги двух главных лагерей во всей России [206] Отчетливое размежевание российского образованного общества на консервативное и либеральное направления началось со второй четверти XIX в. Консерваторы опирались на теории, доказывающие незыблемость самодержавия и крепостного права, прежде всего, «теорию официальной народности» С. С. Уварова. Теория официальной народности вызвала критику либералов, которые хотели видеть Россию в кругу европейских держав. Для этого они считали необходимым изменить ее социально-политический строй, установить конституционную монархию, смягчить или вовсе отменить крепостное право, наделить крестьян земельными наделами, ввести свободу слова и совести, однако выступали против революционных потрясений и указывали, что необходимые реформы должно провести само правительство. , а в том числе и среди Симбирского столбового дворянства.