Габриэле д'Аннунцио - Собрание сочинений в 6 томах. Том 2. Невинный. Сон весеннего утра. Сон осеннего вечера. Мертвый город. Джоконда. Новеллы

Она страстно ласкает его голову, которую он прячет у нее на коленях.

Встань! Встань! Будь ближе к моему сердцу, отдохни возле меня, утопай в моей нежности, прижимай мои руки к твоим векам, молчи, мечтай, собирай в глубине силы своей жизни! Ах, не только меня должен ты любить, не только меня, но и любовь, которой я горю к тебе. Любить эту мою любовь! Я не красавица, я недостойна твоего взгляда, я — маленькое создание, покрытое тенью, но любовь моя удивительна, она становится все выше и выше, она — единственная, она — ясна, как день, она сильнее смерти и способна на чудо: она даст тебе все, что ты будешь от нее требовать. Ты будешь вправе требовать от нее даже то, чего не ожидал никогда.

Приподнимая голову Лючио, она привлекает его к своему сердцу. Глаза его закрыты, губы сжаты, он крайне бледен, опьянен и расслаблен.

Встань! Встань! приблизься к моему сердцу. Отдохни возле него. Ты не чувствуешь, что можешь ему довериться? Что нет на свете груди, вернее моей? Что она вечно открыта для тебя? Ах, я иногда думала, что эта уверенность могла бы опьянять тебя, как слава…

Приподнимая лицо Лючио, Сильвия обеими руками расправляет его волосы, чтобы обнажить весь его лоб.

Прекрасное, мощное чело, венчанное и благословенное. Пусть все ростки ранней Весны взойдут в тебе, как новые мысли!

Вся дрожа, она прижимается к его губам. В ответ он молча открывает ей свои объятия. Сумерки кажутся утренней зарей.

Та же комната, то же самое время. В окно видно пасмурное, изменчивое небо.

Козимо Дальбо , угрюмый и задумчивый, сидит за столом, о который он опирается локтем, поддерживая ладонью висок. Лючио Сеттала , беспокойный и расстроенный, бродит без цели по комнате, подавленный волнением.

Лючио.Да, я скажу тебе… К чему мне скрывать истину? Да еще от тебя! Я получил письмо, распечатал, прочитал…

Козимо.От Джоконды?

Лючио.Да.

Козимо.Со словами любви?

Лючио.Оно жгло мне пальцы…

Козимо.И что же? (Колеблется. От волнения у него меняется голос.) Ты все еще любишь ее?

Лючио (вздрогнув, испуганно). Нет, нет, нет…

Козимо (вглядываясь ему в глаза). Ты больше ее не любишь?

Лючио (умоляюще). Ах, не мучь меня! Я страдаю.

Козимо.Что же волнует тебя?

Молчание.

Лючио.Каждый день, в известный мне час, она ждет меня там, у ног моей статуи, одна.

Молчание. Кажется, что оба заметили перед собой призрак чего-то живого и властного, какую-то Волю, вызванную этими отрывочными словами.

Козимо.Она ожидает тебя! Где? В твоей студии! Каким путем она может туда проникнуть?

Лючио.У нее ключ — прежний.

Козимо.Она ждет тебя! Уверена и хочет, чтобы ты еще принадлежал ей.

Лючио.Ты сказал правду.

Козимо.Что же ты намерен делать?

Лючио.Что намерен делать?

Молчание.

Козимо.Ты дрожишь, как пламя.

Лючио.Я страдаю.

Козимо.Ты весь в огне.

Лючио (с усилием). Нет.

Козимо.Послушай. Она ужасна. Бороться против нее можно только издали. Поэтому-то я и хотел увезти тебя с собой за море. Ты предпочел морю смерть. Но другая женщина — ты знаешь кто, при мысли о ней у тебя разрывается сердце — другая вырвала тебя из когтей смерти. И ты не можешь жить теперь иначе, как для нее.

Лючио.Это правда.

Козимо.Необходимо уехать, бежать.

Лючио.Навсегда?

Козимо.На некоторое время.

Лючио.Она будет ждать меня.

Козимо.Ты тогда будешь сильнее.

Лючио.И ее власть надо мной увеличится. Она оставит более глубокие следы в жилище, которое мне дорого, благодаря произведению, которое я в нем создал. И из дальних стран я буду видеть ее стоящей на страже моей статуи, куда запала самая живая искра души моей.

Козимо.Ты любишь ее!

Лючио (в отчаянии). Нет, не люблю. Но подумай: она всегда будет сильнее меня, она знает, чем победить и чем связать меня, она вооружена очарованием, от которого душе моей нельзя освободиться, не вырвав его из сердца! Неужели я должен сделать еще одну попытку?

Козимо.Ах, ты в бреду!

Лючио.Комната, где я грезил, где работал, где плакал от радости, где я призывал славу, где видел лицо смерти, эта комната — ее достояние. Она знает, что не в моих силах жить вдали или отказаться от нее, знает, что самая ценная часть моей сущности растворена в ней, и вот она ждет, в полной уверенности…

Козимо.Стало быть, она пользуется преимуществом? И никто не вправе остановить ее у этого порога?

Лючио (в глубоком волнений). Выгнать ее?

Козимо.Нет, но можно найти менее грубый способ, более простой: потребовать у нее ключ, держать который у себя у нее нет никакого права.

Лючио.Кто же потребует?

Козимо.Кто-нибудь из нас, хотя бы я, почтительно, во имя необходимости.

Лючио.Она откажет, принимая тебя за чужого.

Козимо.Тогда ты сам.

Лючио.Я? Явившись к ней?

Козимо.Нет, письмом.

Молчание.

Лючио (с выражением крайней беспомощности). Не могу. К тому же все будет напрасно.

Козимо.Но есть еще способ: бросить этот дом, переехать из него, очистить его, перенести все в другое место. Этим ты избавишься и от невыносимой муки воспоминаний… Раз твоя жизнь обновляется, то как же ты можешь не признавать, что перемена необходима для того, чтобы подруга, которую ты вернул себе, могла присутствовать при твоей работе? Разве ты потерпишь, чтобы она сидела там, где раньше располагалась другая, чтобы перед ее глазами стояло неотступное видение этого ужасного вечера?

Лючио (с горькой и унылой улыбкой). Действительно, это так, ты прав: переменим место, уйдем куда-нибудь, отыщем какой-нибудь уединенный домик, стряхнем пыль со всех старых вещей, откроем все окна, дадим доступ чистому воздуху, возьмем кусок глины, глыбу мрамора, воздвигнем памятник Свободе.

Останавливается. Его голос становится необыкновенно спокойным.

В одно утро Джоконда постучится в новую дверь, я открою ей, войдет она, и без всякого удивления я скажу: «Добро пожаловать». (Он не в силах сдерживать горечь) Ах, ты мне кажешься ребенком! У тебя все сводится к какому-то там ключу. Позови же слесаря, перемени замок — и спасешь меня.

Козимо (ласково, печально). Не сердись. Сначала я полагал, что тебе только нужно избавиться от назойливого существа. Теперь я убеждаюсь, что давал тебе детский совет.