Чарльз Диккенс - Оливер Твист

— Ахъ, вотъ еще! Смотрите, какая чудесная! — сказала Шарлота. — Скушайте еще… одну только!

— Превосходная вещь эти устрицы! — замѣтилъ мистеръ Клейполь, проглатывая ее. — Какая жалость, что такъ тяжело въ желудкѣ, когда ихъ слишкомъ много проглотишь. Не правда-ли, Шарлота?

— Это, знаете ли, даже жестоко! — отвѣчала Шарлота.

— Вѣрно, — подтвердилъ мистеръ Клейполь. — А ты любишь устрицы?

— Не очень, — отвѣчала Шарлота, — я больше люблю смотрѣть, когда вы сами ихъ кушаете.

— Господи! — сказалъ Ноэ. — Какъ странно!

— Скушайте еще, — сказала Шарлота. — Смотрите, какая у нея красивая, нѣжная бородка.

— Не могу, больше, — сказалъ Ное. — А жаль, что не могу! Подойди ближе, Шарлота, я хочу поцѣловать тебя.

— Что! — крикнулъ мистеръ Бембль, влетая въ комнату. — Повтори это, сэръ!

Шарлота вскрикнула и закрыла лицо передникомъ. Мистеръ Клейполь, не измѣнивъ нисколько своего положенія въ креслѣ, опустилъ только ногу на полъ и съ ужасомъ смотрѣлъ на сторожа.

— Повтори это еще разъ, гадкій, нахальный мальчишка! — сказалъ мистеръ Бембль. — Какъ ты смѣешь говорить такія вещи, сэръ! Поцѣловать ее! — съ негодованіемъ воскликнулъ мистеръ Бембль. Тьфу!

— Я совсѣмъ и не хотѣлъ этого, — захныкалъ Ноэ. — Она всегда сама цѣлуетъ меня и не спрашиваетъ даже, хочу я или не хочу.

— О, Ноэ! — воскликнула Шарлота съ упрекомъ.

— Да, сама… Хорошо знаешь, что сама, — отвѣчалъ Ноэ. — Она всегда сама это дѣлаетъ, мистеръ Бембль, сэръ! Она сама часто щекочетъ мнѣ подбородокъ, сэръ, и разными манерами показываетъ мнѣ свою любовь.

— Молчать! — крикнулъ сурово мистеръ Бембль. — Ступайте внизъ, ма'амъ! Ноэ, закрой лавку! Ни слова! Когда хозяинъ придетъ домой, скажи ему, что приходилъ мистеръ Бембль и просилъ передать ему, что завтра послѣ завтрака надо схоронить одну старуху. Слышишь, сэръ! Цѣловаться! — воскликнулъ снова мистеръ Бембль, подымая кверху руки. — До какого ужаса доходить испорченность низшихъ классовъ прихода! Нѣтъ, если парламентъ не обратитъ на это должнаго вниманія, то пропала наша страна и мирные нравы нашихъ поселянъ!

Съ этими словами приходскій сторожъ гордо и величественно вышелъ изъ дома гробовщика.

Теперь, проведавъ достаточно далеко приходскаго сторожа и сдѣлавъ необходимыя распоряженія относительно погребенія старухи, мы находимъ нужнымъ навести справки о молодомъ Оливерѣ Твистѣ, дабы узнать, лежитъ ли онъ еще въ той канавѣ, куда его положилъ Тоби Крекитъ.

— Дерите горло, дерите! Волки! — сказалъ Сайксъ, — скрежеща зубами. — Хотѣлось бы мнѣ запопасть кого нибудь изъ васъ! Не такъ бы еще завыли!

Сайксъ проворчалъ эти слова со всею злобою, на какую только была способна его жестокая душа и положилъ раненаго мальчика на колѣни, оглядываясь въ ту сторону, гдѣ были его презлѣдователи. Но густой туманъ и ночная тьма мѣшали ему что либо видѣть; онъ слышалъ только громкіе крики людей, къ которымъ скоро примѣшался съ разныхъ сторонъ лай собакъ, разбуженныхъ набатомъ.

— Стой ты, трусливая собака! — крикнулъ разбойникъ Тоби Крекиту, удиравшему съ всею быстротой своихъ длинныхъ ногъ. — Стой!

Тоби остановился. Онъ не былъ хорошо увѣренъ, что находится внѣ выстрѣла, и зналъ, что съ Сайксомъ шутки плохи, когда онъ находится въ такомъ состояніи духа.

— Подержи-ка мальчика! — съ бѣшенствомъ крикнулъ Сайксъ. — Назадъ!

Тоби сдѣлалъ видъ, что хочетъ вернуться, но шелъ назадъ медленно, неохотно и что-то бормоталъ себѣ подъ носъ съ недовольнымъ видомъ.

— Ну, поворачивайся! — крикнулъ Сайксъ, укладывая мальчика въ сухую канаву и вынимая пистолетъ изъ кармана. — Со мною, братъ, шутки плохи.

Крики тѣмъ временемъ усилились и стали громче. Сайксъ, оглянувшись кругомъ, увидѣлъ, что люди, гнавшіеся за ними, уже перелѣзали изгородь того поля, гдѣ они стояли, и что впереди нихъ бѣгутъ двѣ собаки.

— Пропали мы, Биллъ! — крикнулъ Тоби. — Брось ребенка и удирай!

Съ этими словами мистеръ Крекитъ, предпочитавшій скорѣе быть убитымъ, чѣмъ попасть въ руки своихъ враговъ, пустился удирать во всѣ лопатки. Сайксъ стиснулъ зубы и оглянулся кругомъ. Прикрывъ затѣмъ Оливера плащемъ, въ который его завернули впопыхахъ, онъ бросился по направленію вдоль изгороди, чтобы отвлечь вниманіе отъ того мѣста, гдѣ лежалъ мальчикъ, остановился на секунду у того мѣста, гдѣ двѣ изгороди встрѣчались подъ угломъ, выстрѣлилъ на воздухъ изъ пистолета и, перескочивъ однимъ прыжкомъ черезъ изгородь, скрылся изъ виду.

— Го, гой сюда! — крикнулъ чей то голосъ. — Пинчеръ! Нептунъ! Сюда! сюда!

Собаки, которыя такъ же, повидимому, неохотно преслѣдовали воровъ, какъ и хозяева ихъ, немедленно повиновались. Трое мужчинъ, пробѣжавъ нѣсколько шаговъ по полю, остановились и стали совѣщаться между собою.

— Я совѣтую, или вѣрнѣе, приказываю вернуться домой, — сказалъ самый толстый изъ нихъ.

— Мнѣ всегда пріятно то, что пріятно мистеру Джайльсу, — сказалъ коротенькій, тоненькій человѣкъ съ блѣднымъ лицомъ и заискивающими маверами, какія всегда бываютъ у трусовъ.

— Я то же, джентльмены, не желаю противорѣчить, — сказалъ третій, который звалъ назадъ собакъ. — Мистеръ Джайльсъ знаетъ, что дѣлаетъ.

— Разумѣется, — отвѣчалъ коротенькій человѣкъ, — мы не имѣемъ права противорѣчить тому, что говоритъ мистеръ Джайльсъ. Нѣтъ, нѣтъ, я знаю свое положеніе. Мое дѣло знать всегда свое положеніе.

Сказать правду, маленькій человѣчекъ дѣйствительно понималъ свое положеніе и зналъ прекрасно, что въ данную минуту оно не вполнѣ безопасно, а потому зубы его такъ стучали, какъ въ лихорадкѣ.

— Вы боитесь, Бриттльсъ? — сказалъ мистеръ Джайльсъ.

— Нисколько, — сказалъ Бриттльсъ.

— Боитесь, — сказалъ Джайльсъ.

— «Вы» ошибаетесь, мистеръ Джайльсъ, — сказалъ Бриттльсъ.

— Нѣтъ, «вы» лжете, Бриттльсъ, — сказалъ мистеръ Джайльсъ.

Насмѣшка мистера Джайльса была главной причиной этихъ пререканій, а насмѣшка мистера Джайльса была вызвана тѣмъ, что всѣ ссылались на него, говоря о возвращеніи домой. Третій человѣкъ закончилъ этотъ споръ самымъ философскимъ образомъ.

— Знаете, что я вамъ скажу, джентльмены, — сказалъ онъ, — мы всѣ трусимъ.

— Говорите за себя, сэръ, — сказалъ мистеръ Джайльсъ, самый блѣдный изъ всѣхъ трехъ.

— Такъ я и дѣлаю, — отвѣчалъ третій. — Ничего нѣтъ удивительнаго, что мы трусимъ при такихъ обстоятельствахъ. Я трушу.

— И я также, — сказалъ Бриттльсъ, — только никогда не слѣдуетъ упрекать въ этомъ человѣка.

Такое искреннее сознаніе смягчило мистера Джайльса, который признался также, что боится, послѣ чего всѣ трое оглянулись кругомъ и съ полнымъ единодушенъ пустились обратно домой и бѣжали до тѣхъ поръ, пока мистеръ Джайльсъ (который былъ вооруженъ вилами и запыхался скорѣе всѣхъ) настоялъ самымъ любезнымъ образомъ, что слѣдуетъ остановится и отдохнуть, тѣмъ болѣе что онъ хочетъ извиниться въ предыдущихъ словахъ своихъ.