Г. Осипов - Общество знания: Переход к инновационному развитию России

И тезис, и аргумент странны и сами по себе, но они к тому же несоизмеримы! В каком смысле сегодня информация копируется, а раньше воспроизводилась? Египетский писарь, переписывая документ, воспроизводил его, а не копировал, потому, что не имел квалификации? А копировать на ксероксе — признак высокого знания? И почему деятельность по производству информационных благ уникальна! Это же во времена марксизма называлось «всеобщим трудом». Почему усилия по их производству не являются «постоянно повторяющимися»? Достаточно вглядеться в работу исследователя в лаборатории — трудно найти деятельность, где было бы больше «постоянно повторяющихся» усилий. Причем здесь вообще «квалификация усилий»? Что нового внесла «экономика знаний» во все это по сравнению с Древним Египтом — разве там усилия жрецов были «малоквалифицированными»?

Далее В. Л. Иноземцев применяет к постиндустриальной экономике стоимостные показатели, забыв, что только что говорил об их неприменимости: «Удельная стоимость одного мегабайта памяти жесткого компьютерного диска снизилась за последние тринадцать лет более чем в 2 тыс. раз… Традиционные показатели экономического роста не способны зафиксировать достигнутый прогресс адекватным образом, когда технологическое совершенствование благ вызывает не рост цен на новые товары, а их снижение».

Откуда все это? Каков тут смысл? Тринадцать лет назад цена «нового товара» — мегабайта памяти жесткого диска — была в 2 тысячи раз выше, чем «старого товара» (например, детского рисунка с мегабайтом информации на листке бумаги). А снижение цены товара при технологическом совершенствовании его производства наблюдалось во все времена, от каменного века до постиндустриального общества, тут нет ничего нового и никакого парадокса.

Итак, первым парадоксом у В. Л. Иноземцева была неприменимость стоимостных показателей, а вторым парадоксом — применение этих самых неприменимых показателей. Он пишет: «Второй парадокс обнаруживается при сравнении темпов роста производительности труда и динамики технологических достижений. Еще в 80-е гг. было замечено, что производительность в высокотехнологичных отраслях не только существенно ниже, чем в традиционных, но и имеет тенденцию к дальнейшему снижению. В начале 90-х годов величина добавленной стоимости в расчете на одного работника в электронной промышленности США была в пять раз ниже, чем в нефтепереработке, и в восемь раз ниже, чем в табачном производстве… Это говорит о том, что высокие темпы информационной революции не только обусловливают отсутствие роста цен на высокотехнологичную продукцию, но и требуют все более подготовленных и высокооплачиваемых работников, что снижает показатели фондоотдачи даже при быстром росте стоимости самих производственных фондов».

Здесь все поставлено с ног на голову, привычные понятия даны в каком-то извращенном смысле. Если наукоемкий труд не выражается в стоимостных показателях, зачем его измеряют величиной добавленной стоимости? Что значит «производительность в электронной промышленности в восемь раз ниже, чем в табачном производстве»? Ведь это нелепость. Сравниваются несоизмеримые вещи с применением неопределимой меры! Как можно сказать, что высокая зарплата работника сложного труда означает его низкую производительность? Понятие, имеющее узкий служебный смысл, в результате гипостазирования ведет к нелепым выводам, которые почему-то называются «парадоксами».

Третий, главный парадокс В. Л. Иноземцева: «Современная постиндустриальная экономика может демонстрировать хозяйственное развитие при постоянном снижении инвестиций… Таким образом, в постиндустриальном обществе экономический рост и инвестиционная активность становятся независимыми и взаимно нейтральными. В этом кроется как принципиальное отличие постиндустриальной экономической системы от индустриальной, так и объяснение того, почему „догоняющее“ развитие является в современных условиях бесперспективным».

Откуда это, где факты, какова логика? Что такое «экономический рост и инвестиционная активность»? Что значит «недогоняющее развитие», которое теперь считается перспективным? В каком постиндустриальном обществе наблюдается «постоянное снижение инвестиций»? Кто так считает, кроме В. Л. Иноземцева? Все это ответственные утверждения, люди их читают и многие верят. Мало кто полезет в справочники их проверить.

Вот самый простой показатель — «Валовое накопление основного капитала». Он выражает динамику инвестиций в их самом грубом материальном выражении, не как покупку ценных бумаг на мировых биржах, а как вложения в основной капитал конкретной страны. В США относительно 1995 г. этот показатель была равен в 2000 г. 146 %, а в 2005 г. 161 %. Где здесь «постоянное снижение инвестиций»? Напротив, инвестиции опережают рост ВВП, причем значительно (в США в 2000 г. он составил 122 % относительно 1995 г., а в 2005 г. 139 %). В Финляндии, стране-модели постиндустриальной экономики, валовое накопление основного капитала в 2000 г. составило 146 % относительно 1995 г., а ВВП составил 126 %.

В поддержку своего парадоксального тезиса В. Л. Иноземцев приводит такие доводы: «Известно, что в 90-е гг. доля ВНП, используемая на инвестиционные нужды, составляла в Японии 28,5 %, Южной Корее — 36,6 %, а в континентальном Китае — 42 %. Однако это не предотвратило мощного кризиса, поразившего эти индустриальные государства. Напротив, в 1996 г. в США инвестиции не превышали 18 % ВНП, в Швеции — 14,5 %… Тем не менее невысокий уровень инвестиционной активности в этих странах не является препятствием для быстрого хозяйственного роста».

Какой турбулентный поток цифр и слов! Можно было бы в него не окунаться и жить в параллельном мире, но этот поток не оставляет пространства для жизни, он стал в России мейнстримом . Если им не овладеть, он затопит всё.

Итак, в США инвестиции составили 18 % ВНП, а в Китае 42 %. Ну и что? Что хотел сказать автор? Что Китаю следовало бы поступить так же, как США? Какую латентную величину хотел выразить автор через параметр (измеряемую величину) — долю инвестиций в ВНП? Он эту латентную величину не называет и, похоже, о ней даже не подумал. О том, чтобы изложить связь между параметром и латентной величиной, хотя бы в виде гипотезы, и речи нет. Эти числа должны произвести на читателя магическое действие, как бубен шамана. Как связаны эти числа с выводом? Неужели В. Л. Иноземцев и впрямь считает, что США демонстрируют «быстрый хозяйственный рост», а Китай — низкий? 39

Почему инвестиции представлены относительной величиной — в процентах ВНП? Автор, похоже, об этом не задумался, а ведь его выбор делает эту меру в данном контексте бессмысленной. Пока глобализация не ликвидировала государства, для каждой страны важен абсолютный размер инвестиций, определяемый стоящими перед страной критическими задачами. Япония поставила себе задачей в исторически короткие сроки догнать США, и все 80-е годы поддерживала уровень валовых сбережений в 2,5 раза более высокий (относительно ВВП), чем в США. Но следует ли из этого, что Япония не развивает постиндустриальную экономику? Нет, конечно, просто приводимые В. Л. Иноземцевым параметры не имеют никакого отношения к теме.