Джейн Остен - Сэндитон

Шарлотта чуть было сразу не задала вопрос, который ее так волновал: что общего у него с Кларой Бриртон и, насколько близко они знакомы? Однако она не решилась спросить его прямо и начала издалека.

– Я, действительно, считаю несколько странным, – не спеша говорила она, – что у вас был такой горячий, нет… скорее, такой сбивчивый… слишком серьезный разговор с мисс Бриртон, когда вы шли через лес.

– Ах, да, – согласился Сидней. – Но неужели вы смогли догадаться, о чем я говорил? Нет? Тогда я всё объясню. Дело в том, что я решил рассказать ей о том, что случилось с Генри. Прошу прощения, что надолго оставил вас одну с ним наедине. Но поверьте, я не мог поступить иначе…Я чувствовал, что мне необходимо было откровенно поговорить с мисс Бриртон и объяснить ей, с каким тактом следует в эти дни относиться к бедняге Генри.

– Нет, никогда бы не подумала об этом. Тем более после Вашей просьбы, чтобы тайна мистера Бруденалла не покидала пределы вашей собственной семьи. Я никак не ожидала, что Вы доверите этот секрет первой встречной.

– Но мисс Бриртон такая обаятельная девушка, такая сердечная и полная сочувствия. И я был уверен, что она поведет себя так, как я надеялся. Она сразу же согласилась помочь мистеру Бруденаллу. Именно поэтому, – произнес он ласково, – я снова разделил нашу группу на две пары. Я очень на нее надеюсь. – Он выразительно посмотрел вперед, где мисс Бриртон нежно беседовала с его другом. – Вот видите, какой у нее отзывчивый характер.

Шарлотта почувствовала, что это был камешек в ее сторону, она мгновенно вспыхнула, поспешно проглотила этот неблагоразумный и резкий ответ и вновь почувствовала прилив ревности.

– Не у всех нас есть такой талант вызволять людей из трудной ситуации. Особенно тех, у кого беда, – продолжал Сидней тем вкрадчивым и убеждающим голосом, который, как она помнила, звучал при осмотре коттеджа сэра Эдварда. Я могу иногда веселить людей, но совсем не умею утешать. А в таких случаях, как с мистером Бруденаллом, весельем горю не поможешь. Тут нужна мягкость и сострадание к несчастным, именно таким талантом наделена мисс Бриртон.

Шарлотта чувствовала, что в этой проповеди присутствует искра озорства. Она быстро взглянула на Сиднея, и, заметив на его лице улыбку, поняла, что не ошиблась. Но решила, что таким лукавым способом он пытается увести ее от главной темы.

– Очень любопытно, но если Вы всё время рассказывали мисс Бриртон о нелегкой судьбе друга, то почему же она не молчала, а говорила и говорила и говорила?

– Ах да! Она как раз рассказывала мне о подобном случае, который был в ее собственной семье. Это и объясняет ее искренний интерес к судьбе Генри. Симпатия обычно возникает на основе общих проблем. Вы согласны с этим?

– Мне ничего неизвестно об этом, – сказала Шарлотта холодно. – Разбитые сердца, безответная любовь и безутешное горе – обо всем этом к великому счастью я знаю только из книг. – Здесь она вдруг осознала, что ее слова звучали раздраженно и капризно, что могло произвести очень неблагоприятное впечатление на Сиднея.

Но он снова от души рассмеялся и довольный, сказал глубокомысленно, что ей очень повезло в любви. Не то, что Генри, которого сейчас так искусно утешает мисс Бриртон, и он снова стал без умолку распространяться о ее многочисленных добродетелях и достоинствах. Это провокация будоражила Шарлотту, но она молча выпускала пар, и старалась не обращать на эту чепуху никакого внимания.

Сидней, казалось, не замечал ни своего вызова, ни ее возмущения и полностью проигнорировал ее многозначное молчание. Тем временем, Шарлотта резко осознала противоречие, которое искажало ее отношение к жизни. Она всегда пыталась произвести впечатление на собеседника и совершенно не задумывалась, чтобы собеседник сумел произвести впечатление на нее. Пока мистер Паркер восторгался Кларой, Шарлотта пришла к выводу, что он был таким же заурядным человеком, как его сестра Диана. Он делал вид, что помогает другу от души, но на самом деле во всем сквозило тщеславие, он чувствовал себя вершителем судеб, порой бестактно вмешивался в жизнь других людей и навязывал им свой уклад. Сидней открыто манипулировал своими друзьями и родственниками, и, похоже, он занимался этим, не первый год, подумала Шарлотта. У Сиднея, как у Дианы, есть своя болезненная страсть. Но при этом, как у всех Паркеров, у него было доброе сердце. Но он позволял себе уступить самонадеянному обману и поверил, что может решать проблемы лучше, чем они сами. И только его всегда приподнятое настроение, его приятные манеры и общительность избавили его от того, чтобы быть таким же смешным, как его сестра.

Но даже когда она пришла к такому заключению и готова была осудить его поведение, Шарлотта не могла не признать, что ему вполне удалось развлечь ее во время этой прогулки. Ей было совершенно ясно, что Сидней постоянно стремился к тому, чтобы доставлять удовольствие и нравиться другим, и ей было немного стыдно, потому что самой ей это не удается.

В новом Сэндитоне не было своей церкви, поэтому по воскресеньям мистер Паркер запрягал лошадей для поездки в приходскую церковь старого Сэндитона.

Леди Денхэм не раз с гордостью говорила ему, что она, несмотря на преклонный возраст, до сих пор предпочитает ходить в церковь пешком. Но Паркеры знали, что пешком леди идет только в одну сторону, неторопливо спускается с холма, заранее занимает свое место не церковной скамье, а сразу после службы садится в стоящий у ворот экипаж и с комфортом поднимается на холм. Она никогда не изменила этой традиции, пока в одно прекрасное воскресное утро на пороге церкви не появились двое молодых джентльменов.

Легкий шепоток пронесся по храму, прихожане то и дело оборачивались на хорошо одетых незнакомцев, скромно присевших на последней скамье. Шарлотта сразу узнала вошедших, это были Сидней Паркер и Генри Бруденалл, сегодня они решили впервые показаться на публике. Мисс Денхэм, сидевшая в первых рядах, бесцеремонно вытянула шею, рассматривая незнакомцев, затем тронула за плечо своего брата и вопросительно посмотрела на него. Он выразительно кивнул, что, видимо, означало: «Да, это именно они», – и вновь углубиться в чтение своего молитвослова. Было совершенно ясно, что они уже наслышаны о прибывших джентльменах, но теперь, наконец, смогли увидеть их. Позади Шарлотты сидели две мисс Бофорт, их усердная молитва на мгновение умолкла, сестры пошушукались и после службы едва ли ни бегом бросились к выходу, чтобы при свете дня получше рассмотреть молодых людей, да и себя показать.

Правда, им всё-таки пришлось пропустить вперед леди Денхэм, которая с удовольствием пользовалась своей привилегией и всегда первой выходила из церкви, следом за ней шла мисс Бриртон. В нарушение заведенного порядка, Сидней Паркер и его друг быстро встали с последнего ряда скамеек и присоединились к ним. А когда остальные прихожане, наконец, вышли на крыльцо, то смогли увидеть, как Сидней усадил знатных дам в свой экипаж и, выхватив вожжи у кучера, лихо погнал коней.