Джейн Остен - Сэндитон

– И нам придется ждать до окончания ремонта? – спросила она.

– Нет, нет. Здесь работы-то всего на день. Мы все можем очень легко разместиться в моем фаэтоне. Как раз всем хватит места, – засуетился Сидней, не давая дамам опомнится. – Ну, что ж нам пора. Мы порядком отстали от других и нельзя терять ни минуты. Мисс Бриртон, могу я помочь вам подняться в фаэтон?

Шарлотта, не испытывала ни малейшего желания вновь остаться наедине со своей попутчицей, но покорно пошла к карете, как вдруг Сидней заявил, что ее место будет рядом с ним, на козлах.

– Но разве мистер Бруденалл не сядет с вами?

– О, Генри по всей видимости, не сможет сидеть на козлах. Он самый потрясающий путешественник. Иди сюда Генри, заходи в фаэтон.

Предложение Сиднея усадить Шарлотту на козлах показалось странным не только ей, но и Кларе, которая хоть и не испытывала желания снова общаться с ней, но осторожно предложила ей сесть рядом с собой в карете, а Генри, этот потрясающий путешественник, посчитал затею Сиднея, далекой от понятий рыцарства.

– Но Сидней, в этом действительно нет никакой необходимости: такое необычное зрелище… – взмолилась Клара.

– Будет ли мисс Хейвуд себя чувствовать комфортно там, наверху? Мистер Паркер, давайте обсудим, как нам всем лучше разместиться, – настаивал Генри.

– Может быть, и для меня найдется место внутри? – поинтересовалась Шарлотта.

– Но Вы сами не захотите ехать в такой тесноте, – не уступал Сидней. – К тому же сегодня нет ветра, и Вы, мисс Хейвуд, сможете полюбоваться прекрасным видом с высоты. Поверьте, так нам всем будет очень удобно и приятно.

Он убеждал всех с удивительным спокойствием, и ни у кого не оставалось сомнения, что с его мнением невозможно не согласиться. Очевидно, он считал, все возможные возражения пустой формальностью, и в заключение сказал.

– Ну, хорошо, мы можем утрясти все возможные проблемы по дороге. Нам придется догонять остальных, и больше просто нет времени на разговоры. Ну, так заходи уже, Генри.

И к изумлению Шарлотты, подчиняясь распоряжениям Сиднея Паркера, Генри и Клара стали забираться в фаэтон.

– Но я уверена, что есть лучшее решение, – настаивала Шарлотта, – упрямо стоя на дороге.

И тут Сидней, не обращая внимания на возражения своих друзей и протест самой Шарлотты, схватил ее за руку, насильно втащил на козлы и усадил рядом с собой. Возмущенная такой бесцеремонностью и в то же время, едва сдерживая смех от отчаянной выходки Сиднея, у которого всё-таки закончилось терпение, Шарлотта пыталась не смотреть на своего попутчика и отворачивалась в другую сторону, любуясь открывшимся простором. Она радовалась и удивлялась, почему Сидней выбрал ее, а не Клару, в качестве собеседницы на время двухчасового путешествия? Ответ был очевиден, но Шарлотта боялась даже подумать об этом, и счастливая любовалась прибрежной дорогой с высоты холма, по которому они проезжали.

Мимолетное, заблудившееся облако бросило на дорогу взъерошенную тень, но оно не могло затмить безграничного счастья Шарлотты, которое так неожиданно нахлынуло на нее в этот удивительный день. Наслаждаясь свежим воздухом, глубоким синим небом над головой и таким же бескрайним морем внизу, любуясь ласковыми волнами, неспешно набегающими на прибрежные скалы, она ощущала что-то вроде благодарности к Сиднею, который все это выбрал для нее.

Но странное ощущение всё-таки саднило где-то в глубине ее души. Она мысленно возвращалась к этой внезапной остановке на полпути, треснувшему колесу, лукавой улыбке кучера… Она никак не могла понять, почему Генри, который, со слов Сиднея, так плохо переносит дорогу, согласился четыре часа трястись в карете ради сомнительного удовольствия прогуляться по Бриншору? Понятно, что для представителя семейства Паркеров знакомство с курортным городком представляло интерес, но для скучающего Генри – вряд ли. К тому же Сидней снова разделил всех на парочки, это не нравилось ей, и она впервые решилась спросить его об этом напрямую.

– Ерунда, в этом нет никакого умысла, – сразу же ответил Сидней. – Я не ожидал, что вы будете обращать внимание на такие мелочи, тем более мы все четверо практически родственники. Я просто выбрал всем такие места, чтобы каждому было удобно. Вот Вы разве скажете мне теперь, что недовольны своим местом?

– Благодарю вас, – сказала Шарлотта, вспоминая о крайнем дискомфорте, который она испытывала рядом с мисс Бриртон. – Мне вполне удобно.

– И вы не будете дрожать от страха, если вас случайно увидит на козлах какой-нибудь знакомый с чопорными понятиями?

– Не буду, потому что мы не встретим таких по пути.

– Я знаю, что нам это не грозит, – заверил ее Сидней весело. – А поскольку мисс Бриртон, у которых значительно больше знакомых в этом районе, теперь надежно укрыта в экипаже, то нам не о чем беспокоится.

– Вы очень забавный человек, – сказала Шарлотта, не в силах удержаться от смеха. – Ваши слова скорее рассмешили меня, чем убедили в чем-то.

– Во всяком случае, они уж точно убедили Вас в том, что я очень милый молодой человек, и это главное, – сказал Сидней галантно. – Я не знаю, как вы относитесь ко мне, мисс Хейвуд. Но думаю, что могу рассчитывать на скромный комплимент с Вашей стороны после всех моих стараний. Поверьте, мне пришлось немало похлопотать, чтобы составить для себя столь приятную компанию в этой поездке.

Легкий румянец и смущенная улыбка на лице Шарлотты стали невольным ответом на этот неожиданный и изысканный комплимент. Неужели все эти хлопоты Сиднея о перераспределении мест могли быть как-то связаны с ней? Ей так не хотелось верить, что у него была какая-то иная цель. Наблюдая за его интригами и искусными маневрами, попытками представить себя в лучшем свете, отмечая его самоуверенную настойчивость, Шарлотта видела, что Сидней Паркер всегда добивается своего. Почему он так настойчиво добивался ее, стремился быть приятным ей? Очевидно, за этим стоял какой-то скрытый мотив.

– Благодарю, мистер Паркер, я тронута Вашей речью, – сказала она, стараясь быть спокойной и невозмутимой. – Но, к сожалению, я предпочитаю услышать правду.

– Какая же вы проницательная молодая женщина. Вас совершенно невозможно провести, – вздохнул Сидней.

– Я просто думаю, что во лжи нет необходимости.

– Нет необходимости? О, не могу с этим согласиться. Ложь часто очень полезна. Я сам частенько прибегаю к ней. Но давайте, не будем ссориться по этому поводу. На самом деле, я совсем не против того, чтобы сказать вам правду.

После этих слов Сидней замолчал и отвел взгляд, он долго не поднимал глаза и задумчиво смотрел на гривы своих коней, Шарлотте показалось, что он опять лукавит и на ходу сочиняет для нее какую-то новую небылицу.