Чарльз Диккенс - Том 25. Наш общий друг. Книги 3 и 4

От закуски господин инспектор отказался, но грог соизволил принять. Подлив в стакан холодной воды и прихлебывая в раздумье, он рассуждал сам с собой в промежутках между глотками о том, что ему в жизни не приходилось слышать о таком хитром ходе, что его в жизни не загоняли в такой тупик! Да разве можно так подрывать у человека веру в себя! Вперемежку с этими рассуждениями господин инспектор то и дело оглашал комнату хохотом, в котором слышались и удовольствие и досада задетого за живое человека, когда он долго ломал голову над замысловатым ребусом и, так и не решив его, узнал отгадку от других. Белла, робевшая перед ним, посматривала на него с опаской, но все же заметила, что он изменил свое обращение с Джоном. Прежней безапелляционности («пожалуйте со мной, сэр!») как не бывало; теперь господин инспектор устремлял долгие, внимательные взгляды то на Джона, то на нее и вдруг начинал медленно потирать лоб ладонью, точно утюгом, стараясь разгладить морщины, оставшиеся там после глубоких раздумий. Покашливающие и посвистывающие приспешники, незаметно расставленные им вокруг дома, теперь были отпущены, и господин инспектор смотрел на Джона так, будто собирался оказать ему какую-то великую услугу, да вот горе — не успел! Как знать, возможно Белла приметила бы и кое-что другое, если б не ее страх перед ним, но то, что она видела, казалось ей совершенно необъяснимым и не давало ни малейшего намека на суть дела. Господин инспектор поглядывал на нее все чаще и чаще, многозначительно поднимал брови, лишь только их взгляды встречались, будто говоря: «Неужели не понимаете?», и тем самым усиливал ее робость и растерянность. Вследствие всего этого, когда они темным зимним вечером отправились втроем в Лондон, миновали Лондонский мост и поехали вдоль низкого берега, мимо верфей, доков и других незнакомых мест, Белла, как во сне, совершенно не могла понять, почему они очутились здесь, совершенно не могла предвидеть, что будет через несколько минут, не догадывалась, куда и зачем они едут, и сознавала только, что верит Джону и что на лице у Джона все сильнее и сильнее разгорается торжество. Но как дорого стоила такая уверенность!

Наконец их экипаж остановился в переулке, возле невысокого здания с ярким фонарем у калитки. Своей опрятностью оно выгодно выделялось среди соседних домов, и объяснением этому служила дощечка с надписью «Полицейский участок».

— Неужели мы войдем туда, Джон? — спросила Белла, прижимаясь к мужу.

— Да, дорогая, но войдем по своей воле. И так же свободно выйдем оттуда. Не бойся!

Выбеленная известью комната, как и прежде, сверкала чистотой; очередная запись, как и прежде, аккуратно вносилась в книгу, и, как и прежде, в глубине здания кто-то завывал и лупил кулаками в дверь карцера. Обитатели в этом святилище были только временные, и оно служило чем-то вроде склада для преступлений. Низкие страсти и пороки регулярно заносились здесь в гроссбух, помещались на хранение в камеры и вывозились по накладным, не оставляя после себя сколько-нибудь заметного следа.

Господин инспектор поставил для своих гостей два стула перед камином и вполголоса посовещался о чем-то с собратом по ремеслу (тоже отставным воякой с виду), которого можно было принять за учителя чистописания, выводившего прописи в тетрадке. Когда совещание закончилось, господин инспектор вернулся к камину и, сказав, что ему надо заглянуть к «Грузчикам» и посмотреть, как там обстоят дела, удалился. Вернувшись вскоре, он сообщил: «Все идет прекрасно. Мисс Аби ужинает с ними в зале», — после чего они, все втроем, покинули полицейский участок.

Все еще будто сквозь сон, Белла увидела себя в маленьком, по-старинному уютном трактире, потом ее с Джоном сунули, точно контрабандный товар, в треугольную комнатушку почти напротив зала, называвшуюся, судя по надписи на двери, «Уют». Господин инспектор управился с контрабандой таким образом: первым вошел в узенький коридор, круто повернулся и, расставив руки, загнал обоих своих спутников в эту комнатушку, точно овец. «Уют» был освещен.

— А теперь, — сказал господин инспектор, прикручивая газовую горелку, — я подсяду к ним, будто ни в чем не бывало, а вы, сэр, как услышите слово «опознание», так и покажитесь.

Джон кивнул, и господин инспектор один подошел к низенькой дверке в бар. Стоя в полутьме, на пороге «Уюта», Белла и ее муж видели мирную компанию из трех человек, сидевшую за столиком в баре, и слышали все, что там говорилось.

Компания эта состояла из двоих мужчин и хозяйки, мисс Аби, и, обращаясь к ним троим, господин инспектор сообщил, что холода в этом году завернули рано и ветер на улице пронизывает насквозь.

— Все равно как ваш взгляд, сэр, — сказала мисс Аби. — Ну, с чем вы к нам сегодня пожаловали?

— Да ни с чем особенно, мисс Аби, — ответил господин инспектор. — Впрочем, за комплимент благодарю.

— Кого вы привели в «Уют»?

— Одного джентльмена с супругой, мисс Аби.

— А кто они такие?.. Если дозволено спросить об этом, не в ущерб вашей таинственной деятельности на пользу всех честных людей? — Мисс Аби была очень высокого мнения о способностях господина инспектора.

— Они нездешние, мисс Аби. Ждут, когда мне понадобится, чтобы этот джентльмен на минутку показался в одном месте.

— А пока они там ждут, — сказала мисс Аби, — вы присоединяйтесь к нам.

Господин инспектор тут же проскользнул в бар и уселся у низенькой дверки, спиной к коридору, а лицом к двоим сотрапезникам мисс Аби.

— Вы из-за меня не теснитесь, — сказал он, — потому что мне еще время не подошло ужинать. Но от стаканчика флипа я не откажусь, если это он подогревается у вас вон в том кувшине.

— Он самый, — подтвердила мисс Аби. — Моего собственного приготовления. А если где-нибудь его делают по лучшему рецепту, будьте любезны сообщить мне адрес. — Щедрой рукой налив господину инспектору полный стакан дымящегося напитка, мисс Аби снова поставила кувшин к огню, так как ее гости еще не достигли той стадии ужина, когда требуется флип, и пока пробавлялись крепким элем.

— А-а! — крякнул господин инспектор. — Вот это я понимаю! Хоть сыщиков посылай на розыски, все равно лучшего напитка, чем ваш, нигде не найдется, мисс Аби!

— Рада это слышать, — сказала она. — Вы своих сыщиков знаете, как никто другой.

— Мистер Джоб Поттерсон, — продолжал господин инспектор. — Пью за ваше здоровье. И за ваше, мистер Киббл. Надеюсь, джентльмены, вы не можете пожаловаться на обратное плавание?

Мистер Киббл, толстяк, видимо не любивший отвлекаться от еды для разговоров, поднес к губам стакан с элем и буркнул: «За ваше». Мистер Джоб Поттерсон, весьма обходительного вида мужчина в полуматросской одежде, сказал: «Благодарю вас, сэр».