Кодзиро Сэридзава - Книга о Человеке

В это время пришел X., неся лопату, чтобы расчистить в саду снег в благодарность за то, что «Божья вода» помогла его дочери. Я так торопился приготовить воду, что не нашел времени толком поприветствовать его.

Наскоро позавтракал. Было без десяти минут девять. Госпожа К. говорила, что они придут к девяти, но с таким снегом нельзя загадывать, поэтому я вдруг засомневался, явится ли вообще госпожа О.

В пять минут десятого они пришли. Сразу провел их в гостиную, и в это время Небесный сёгун внутри меня шепнул:

— Из-за визита госпожи О. ты потерял душевный покой, но ведь она всего-навсего дочь твоего старого приятеля! Прими гостей, а остальным займусь я.

И в самом деле, ее отец, хоть и был премьер-министром, в свое время учился вместе со мной в Первом лицее, на курс меня старше, возглавлял клуб красноречия, и когда я вступил в клуб, чтобы исправить свой деревенский выговор, он очень мне помог. Его однокурсник Хирано имел особняк в Нумадзу, и он проводил в нем каждое лето, иногда к ним присоединялся и я. Когда, закончив университет, я служил в Министерстве сельского хозяйства и торговли, он уже работал в этом же министерстве и, как старший брат, направлял меня. Когда после войны японский ПЕН-клуб устраивал международный съезд в Токио, он был уже премьер-министром, и я, будучи заместителем председателя ПЕН-клуба, пожаловался ему на нехватку средств. Он поднапрягся и выделил крупную сумму из бюджета Министерства иностранных дел. Уйдя из политики, он поселился в Готэмбе, и мы часто виделись в Токио на встречах выходцев из Восточной Суруги и возобновили дружбу… Но мне еще не доводилось встречаться с его дочерью…

Пока я рассеянно думал об этом, госпожа О. поместилась в кресло по правую руку от госпожи К., и обе разговаривали с Небесным сёгуном, а я отключился от их беседы. Когда я, очнувшись, прислушался, госпожа О. говорила:

— Как ее принимать, эту вашу воду?

— Если ее поместить в холодильник, она может храниться и год, и два. Лучше пить понемногу, как лекарство, под настроение… Это очищает сердце, насыщает правдой, делает человека здоровым… В вашем случае, чтобы распустился цветок, которого вы ждали всю жизнь, советую немного смочить корень в качестве возбуждающего снадобья… Немочь спадет, и долгожданный цветок распустится…

— Большое спасибо. Честно сказать, я и сама в последнее время сильно ослабла, можно ли и мне принять немного «Божьей воды»?

— Ну конечно. Бог-Родитель Великой Природы хвалит вас. Ваше праведное отношение к мужу… Бог говорит, что исцелил от болезни вашего мужа благодаря вашей праведности. Поэтому успокойтесь, вы скоро поправитесь… Вот только у Бога есть просьба…

— Какая еще просьба?

— На смертном одре в больнице ваш муж впервые много думал об ответственности политика… Анализировал свои поступки, сокрушался, мучился угрызениями совести, каялся… И принял решение, что если вновь сможет действовать, станет праведным политиком… Он об этом никому не говорил, но Бог все знает и возродил его, чтобы он смог выполнить свою роль, очищая прогнивший японский политический мир. Бог устроил ему встречу с Горбачевым… Сейчас он стал праведным политиком, но если, вернувшись в прогнивший политический мир, он, пусть бессознательно, станет прежним О., Бог не только не даст распуститься цветку, но немедленно отнимет у него жизнь!.. Вы уж, пожалуйста, будьте всегда рядом с ним и проследите за этим.

— Хорошо, я постараюсь.

Сидевшая рядом госпожа К. с радостным видом сказала ей:

— Ну вот и чудненько… Дома уже заждались, так что нам, наверно, пора откланяться.

— Дочь отнесла воду в машину, — сказал я, поднимаясь.

Госпожа О. поблагодарила и встала. Высокая, элегантная женщина. Неужто она дочь X., подумал я, провожая ее за порог.

От двери дома до ворот в снегу была расчищена узкая тропка, по которой можно было пройти только гуськом. Дочь надела сапоги и заботливо довела дам до ворот. Я с Небесным сёгуном подождал, пока гостьи начали спускаться по ступеням за воротами, и вернулся наверх в кабинет.

Придвинув диван к южному окну и устроившись поудобнее, я устремил взгляд на голубое небо. Я должен был немедленно поблагодарить взиравшего вместе со мной на небо Небесного сёгуна.

Ведь он сделал меня причастным к важному испытанию: сможет или нет современный политик вроде О., которого, впрочем, я лично не знаю, в будущем осуществить свое праведное убеждение и волю, обретенные в результате перерождения? Такая концовка как нельзя более подходила к книге, озаглавленной «Воля человека». В этом и заключался умысел Небесного сёгуна.

— Ты радуешься, и Бог рад, — улыбнулся Небесный сёгун, и все, связанное с О., тотчас вылетело у меня из головы.

Если он осуществит свою волю, будет счастлив, если нет, будет несчастлив…

— Не волнуйся, с этого года Бог-Родитель приступил к очищению политического мира Японии! — заверил меня Небесный сёгун, посвятив в суть предстоящих событий.

Какое мне дело, что О. и его жена имеют отношение к большой политике! Для меня они ничем не отличались от простых безымянных людей, чуть ли не каждый день приходящих с просьбой о воде. Если оба они выздоровеют с помощью «Божьей воды». Родитель Великой Природы порадуется, вот, собственно, и все…

В это время Небесный сёгун, продолжая глядеть на небо, прошептал:

— Голос Бога… Слушай голос ветра!..

Глядя на небо, я навострил слух. После красивой мелодии послышался голос Бога. У меня перехватило дыхание от Его щедрости и доброты, а Небесный сёгун обнял меня и легонько похлопал по спине.

То было благовестие Бога.

В нынешнем, втором году эпохи Хэйсэй, мне возвещено многое, что сделает этот год началом пути исправления мира Богом-Родителем Великой Природы. Я сам, обновив свое сердце, отбросил все личное и вновь готов исполнять предназначение Великой Природы.

Для того чтобы осуществить свою волю, надо всего лишь изо дня в день с радостью и усердием делать работу, определенную Богом. Искренне следовать указаниям Небесного сёгуна, постоянно сопровождающего тебя и ведущего… Кроме того, я хотел бы в этом году попытаться еще лучше понять Небесного сёгуна и многому от него научиться. Новый, неведомый мир разворачивается у меня перед глазами, и, как у юноши, сердце ликует…

А ведь мне, слава Богу, девяносто четыре.

Одиннадцатого ноября прошлого, 1989 года по промыслу Великой Природы жители Восточного и Западного Берлина разрушили в нескольких местах разделявшую их ужасную стену и ринулись навстречу друг другу, обнимаясь и ликуя.