Михаил Булгаков - Том 5. Багровый остров

Хлудов. Париж? Что такое? Что такое у вас вообще здесь происходит? На чем ты поедешь? Кто тебя пустит?

Голубков. В трюме поеду. Капитан обещал меня взять даром, я, говорит, вас увезу в Марсель. Хлудов! Задержи ее, не пускай на панель! Побереги до моего возвращения, я скоро вернусь!

Хлудов. О, моя тяжесть! Почему я обязан это делать? Задерживай ее сам.

Голубков. Хлудов, она меня не слушает! Хлудов, я ослабел…

Хлудов. Сперва — рядовой, теперь на шее повис шарманщик…

Чарнота. Мадрид, испанский город…

Хлудов. Где она сейчас?

Чарнота. Естественно, в кафе де Пари, где же ей быть!

Хлудов. Где живет?

Чарнота. Здесь живет.

Хлудов. Я задержу ее.

Голубков. Да, да, да…

Хлудов. Так едешь? Когда вернешься, найдешь меня там же, на Шишли.

Константинополь. Комната с балконом. За стеклами догорает константинопольский минарет и вертушка тараканьего царя. Закат, закат…

Хлудов (сидит на полу, поджав ноги) . Да, ты замучил меня. Но сегодня как будто наступает просветление. Я согласен. Но я прошу дать мне срок! Ты не один возле меня. Живые повисли на моих ногах и тоже требуют… А? Судьба их завязала в один узел со мною. Что поделаешь? Мы выбросились вместе через мглу. Но ты мне непонятен. Как отделился ты от длинной цепи лун и фонарей? Как ты ушел от вечного покоя? Ведь вас было много у меня? Ну, помяни, помяни, помяни… А мы не будем вспоминать. (Думает, стареет, поникает.) На чем мы остановились? Да, что все это я сделал зря. (Думает.) Потом что было? Забыл! А теперь? Зной, и каждый день вертятся карусели. Но ты, ловец, в какую даль проник за мной и вот поймал меня в мешок! Оставь меня, ты надоел мне.

Стук в дверь.

(Настороженно.) Кто там?

Серафима (за дверью) . Это я.

Хлудовоткрывает.

Можно войти? Простите.

Хлудов. Пожалуйста.

Серафима. Вы одни? А с кем же вы разговаривали?

Хлудов. Ни с кем, вам послышалось. А впрочем, у меня есть манера разговаривать с самим собой. Надеюсь, что она никому не мешает, а?

Серафима. Роман Валерианович, вы тяжко больны. (Пауза.) Роман Валерианович, вы слышите, вы тяжко больны. Два месяца я живу за стеной и слышу бормотание. В такие ночи я сама не сплю. А теперь уже и днем?

Хлудов. Я вам достану другую комнату, а? Я часы продал, есть деньги. Но только в этом же доме, чтобы вы были под моим надзором.

Серафима. Роман Валерианович, я очень благодарна вам за то, что вы спасли меня от беды, но больше я не в силах вас обременять, и поверьте, что я сижу здесь только из-за того, что боюсь вас оставить. В таком состоянии вы не можете быть одни.

Хлудов. Покорнейше вас благодарю, мне няньки не нужны.

Серафима. Не раздражайтесь. Вы этим причиняете вред только самому себе.

Хлудов. Вред, а? Верно. Я больше никому не могу причинить вреда. Хотя и очень желал бы. А помните ставку, а? Хлудов — зверюга, Хлудов — шакал?

Серафима. Не вспоминайте.

Хлудов. Да, в самом деле. Помяни, помяни… А мы не будем вспоминать.

Пауза.

Серафима. Роман Валерианович, я несчастна.

Хлудов. Сочувствую.

Серафима (заплакав) . Голубков погиб в Париже, погиб, погиб!

Хлудов. Прошу прекратить истерику! Кто погиб, а? У вас есть сведения?

Серафима. Ни строчки, ни телеграммы. Вот сейчас гляжу на солнце и сразу поняла — погиб! Я сумасшедшая! Зачем я его отпустила?

Хлудов. Ведите себя поспокойнее.

Серафима. Роман Валерианович, исполните последнюю мою просьбу.

Хлудов. Слушаю. Какую?

Серафима. Дайте мне денег в последний раз!

Хлудов. На что?

Серафима. Я еду в Париж его искать.

Хлудов. Не дам.

Серафима (став на колени) . Я одинокая, несчастная, погибшая женщина, у меня нет никого в мире. Дайте мне денег.

Хлудов. Не дам.

Серафима. Так будьте вы прокляты с вашими деньгами! Не нужно мне! Не нужно! Вот как стою, в чем есть, сегодня же бегу от вас! Будьте спокойны, будут деньги! Завтра будут! И поеду, и найду его, хотя бы мертвого найду!

Хлудов. Нет, вы не поедете.

Серафима. Каким это способом вы удержите меня?

Хлудов. Любым способом, не беспокойтесь, я не Голубков, а?

Серафима. Да что же это такое? Я во власти сумасшедшего? Какое вы имеете право держать меня? Вы — больной! Насилие! Надо мной насилие! Я потеряла Голубкова!

Пауза.

Роман Валерианович, сколько же времени мы будем так сидеть?

Хлудов. Столько, сколько сказано. Сказано — задержи, я и держу. А вот приедет Голубков, клубочек размотается… Хороший человек, а?

Серафима. А я одна…

Хлудов. Ну, вот вы и замуж за него выходите, он хороший человек, хороший, хороший.

Серафима(плача). Пожалейте меня, пожалуйста, я…

Хлудов. Вы подите в саду погуляйте, а то вы мне мешаете.

Серафима. Что такое, что же это такое?

Стук. Серафимабросается открывать.

Хлудов (удерживая) . Будьте любезны, я сам. А то разные бывают люди. Кто там? Ки э ла?

Голос смутно за дверью.

(Оборачиваясь к Серафиме.) Все вы ненормальные. (Открывает дверь.)

Входит Чарнотаи Голубков. Оба одеты одинаково в приличные костюмы, в руках у Чернотычемоданчик.

Серафима. Сережа! (Плача, обнимает его.) Сережа! Что ж ты ни слова, ни слова о себе не дал знать?

Голубков. Я три телеграммы послал тебе, три!

Чарнота. Не получили? Вот город, ох!

Серафима. Я думала, что вы погибли. Все ночи сижу, смотрю на огни и вижу, как вы босые, оборванные ходите по Парижу. Никуда не пущу! Никуда!

Голубков. Никуда, никуда! Сима, никуда, не плачь!

Серафима. Ты видел его?

Голубков. Видел, видел, Сима. Видел в последний раз в жизни, а ты никогда не увидишь, так что не думай больше о нем. Просто забудь. Все совершенно хорошо и в порядке. Спасибо тебе, Роман Валерианович.

Хлудов. Пожалуйста. (Пауза.) Надеюсь, поездка ваша увенчалась успехом, а?

Чарнота. Увенчалась, натурально.

Серафима (Голубкову) . Ты взял у него деньги?

Голубков. Нет.

Чарнота. Не беспокойся, это я у него взял.

Серафима. Этого не может быть.

Чарнота. Ну как не может быть, когда они здесь, в чемодане. Чарнота не нищий больше. Голубков, пожалуйте сюда! (Отводит Голубкова в сторону, отсчитывает деньги, дает Голубкову, бормочет.) Семь тысяч…