Иоганнес Бехер - Стихотворения. Прощание. Трижды содрогнувшаяся земля

К обеду в воскресенье
Имел жаркое он.
Купил на сбереженья
В рассрочку патефон,
Устроился в беседке,
Возделал огород
И пел, как чиж на ветке:
«Все к лучшему идет!
Все хорошо, а скоро
Настанет сущий рай».
Он свастикой заборы
Украсил и сарай.
Чтоб стали все богаты,
Пришел конец нужде, —
Он крестик крючковатый
Изображал везде.
И чтоб ни говорили
О бедствиях в стране,
Его не совратили,
Он счастлив был вполне.
Вот радио взревело:
«К оружию, народ!»
Он выглянул несмело:
Не враг ли у ворот?
Раз кто-то по секрету
Спросил в тиши ночной:
«Кто поднял бучу эту?
Не ты ли, дорогой?
Зачем везде парады
С утра и до утра
И не вмещают склады
Военного добра?
Зачем страна покрыта
Гудроном автострад?
Есть газ страшней иприта,
Но — тсс… о нем молчат».
Он слов искал напрасно…
Вдруг в мыслях пронеслось
И сразу стало ясно:
«Чтоб лучше нам жилось».

Дни «лучшие» настали.
Под барабанный бой
Везде маршировали
И пели всей гурьбой.
«Нам не дает покою
Соседняя земля.
Должны забрать мы с бою
Богатые поля».
Он полон был отваги,
Спешил блеснуть в борьбе.
Крича об общем благе,
Он думал о себе.
Его везли в вагоне
Немало долгих дней.
Он пел в мажорном тоне
Чем дальше — веселей.
Стрелял остервенело,
Орал, что было сил:
«Война — вот это дело!»
И очень счастлив был.
Вдруг… тяжкий взрыв снарядов
И эскадрилий гул…
Тут он, забыв порядок,
Порядочно струхнул.
Все «лучше» становилось —
Он в самый ад попал.
Его глаза ввалились,
Он смерти ожидал.
«Тем лучше, чем скорее,
Все хорошо идет…» —
Он повторял, слабея
И вытирая пот.
И вспомнил он, что где-то
Слыхал порой ночной:
«Кто поднял бучу эту?
Не ты ли, дорогой?»
Постиг свой грех великий
Он лишь в предсмертный час.
Безумца хохот дикий
Окрестность всю потряс.

Мы бродим меж развалин,
Они ползут на нас.
Мы славим меж развалин
Свиданья горький час.
Ты помнишь, с колоннадой
Здесь был нарядный дом?
Но рухнула громада,
Дома подмяв кругом.
«Идем, идем отсюда! —
За мной летит твой зов. —
Укрыли эти груды
Немало мертвецов».
Сады ль шумят листвою,
Луга ль у ног легли?
Увядшие обои
В щебенке и пыли.
Таблички с номерами
Былых домов видны,
В пустой оконной раме
Застыл портрет войны.
Ты помнишь дом с оградой,
Пекарню, лавку, сад?
Дрожащие фасады
Над головой висят.
Так в мусор превратилось
Привычное жилье.
В нем наша жизнь светилась,
Кто нам вернет ее?
Мы бродим меж развалин,
Жестка войны метла…
Золою мир завален,
Все сожжено дотла.

«Где взять нам силы столько?
Садись, передохнем…»
«…О кубики для стройки
В мальчишестве моем!
Набор лежал под елкой
В рождественском огне…»
Молчал я долго-долго,
Но сон сошел ко мне.
Когда-то в детском рвенье
Я стройки воздвигал
И сам в благоговенье
Пред ними застывал.
О тяга ввысь, о жажда
Сверхдалей, сверхвысот!..
С подъемом башни каждой
Мужал мечты полет.
Я воздвигал соборы,
Где колокол гудел,
Где в витражей узоры,
Дробясь, закат глядел.
Так я играл, но камни
Клал в ящик перед сном,
Так строил я, пока мне
Сон не приснился: в нем,
Соскучась по свободе,
Во тьме, как звезд рои,
Кружились в хороводе
Все кубики мои.
Из ящика спускались
На коврик, как на луг,
И сразу в пляс пускались,
И… замком стали вдруг.
Сверкали люстры в зале…
Я крикнул: «Чей здесь дом?»
И кубики сказали:
«Народ — хозяин в нем».
Но радость нам сулилась
Не только властью сна,
И стройка б окупилась,
Да… рухнула она.
Пожары заметались,
Стал черен небосклон,
Лишь стен куски остались,
Как след иных времен.

«Но сон — на что он годен?»
Оглохла тишина.
Мы меж развалин бродим,
Война вокруг, война.
Жизнь взорвана бесследно,
Дымятся пустыри.
Нагнись, с земли последний
Обломок подбери.
Одним полны мы оба —
Глядим в лицо судьбе.
Вдруг шепчешь ты:
«Ах, что бы
Мне подарить тебе?»
Весь свет стал свалкой пыльной,
Ни сил, ни крова нет,
Но в этой тьме могильной
Всплыл новой веры свет.
Твой сон был освещен им,
Он добрым, сон тот, был…
Встань, распрямись — еще нам
Немало нужно сил.
Не век рыдать на тризне,
Прав сон был детский твой —
Страну поднимет к жизни
Народа дух живой.
Жива в нас вера эта
С далеких детских дней,
Она вернет нас к свету,
И мой подарок — в ней!

Мы бродим меж развалин,
Они глядят на нас.
Мы славим меж развалин
Свиданья горький час.
Но все пришло в движенье,
Подъем, еще подъем!
Людей, камней круженье,
Совсем как в сне моем.
Ты плачешь? Слезы сами…
О воскрешенья срок!
Встает за камнем камень,
Прекрасен и высок.
Немецкая лопата
За дело принялась,
И грохота раскаты
Надеждой полнят нас.
Удача ждет любое,
За что взялся народ,
Преодолев былое,
Мы тронемся вперед.
Поет о новой чести
Народ, обретший власть,
О радости всем вместе
За камнем камень класть.
О жажда совершенья,
Народной воли срок!
В той воле воскрешенья
Германии залог.
И колоннада краше,
Нарядней, чем была,
На праздник жизни нашей
Глядит, как день, светла.
Ты помнишь здесь лавчонку,
Пекарню, сеть оград?
Здесь нынче вырос звонкий,
Для всех разбитый сад.
Весь сор без снисхожденья
Расчищен в краткий срок,
И праздник возрожденья
Окрасил наш восток.
А здесь, ты видишь, рядом
Встал новый светлый дом?
Зовут нас окна взглядом:
«Сначала жизнь начнем!»
И розы возле дома
В хмельном дыму цветут…
Ты шепчешь, как сквозь дрему:
«Играют дети тут…
…И наш ребенок тоже…
Он будет, милый мой?»
И шепчешь ты: «О боже,
Идем, идем домой!»

Мы бродим меж развалин…
О, был бы дом у нас!..
Мы славим меж развалин
Возврата к жизни час.