Анатоль Франс - Том 6. Остров Пингвинов ; Рассказы Жака Турнеброша ; Семь жен Синей Бороды ; Боги жаждут

Филипп заключил ее в объятья с той нежной осторожностью, которая свидетельствует о силе, и это доставило ей какое-то особое удовольствие. Уже почти не сопротивляясь его поцелуям, она вдруг высвободилась из его рук:

— Оставьте меня!

Стоя перед каминным зеркалом, она медленно сняла шляпу, затем взглянула с грустью на кольцо, которое носила на безымянном пальце левой руки, маленький серебряный перстенек со сплющенным, полустертым изображением Марата. Она смотрела на него, пока слезы не затуманили ей глаза, потом тихонько сняла его и кинула в огонь.

И лишь после этого, улыбаясь сквозь слезы, похорошев от нежности и любви, она бросилась в объятья Филиппа.

Было уже далеко за полночь, когда гражданка Блез отперла своему любовнику дверь квартиры и шепнула ему в темноте:

— Прощай, любовь моя!.. Сейчас должен вернуться отец. Если услышишь шаги на лестнице, быстро поднимись этажом выше и не спускайся, пока не убедишься, что опасность миновала. Внизу постучи три раза в окно привратнице: она выпустит тебя на улицу. Прощай, жизнь моя! Прощай, моя душа!

Последние угли догорели в камине. Элоди, счастливая и усталая, бессильно опустила голову на подушку.

«Остров пингвинов» — произведение А. Франса, во многих отношениях подводящее итог большой полосе творческого развития писателя и открывающее новый период в его деятельности публициста и художника. Вместе с тем — это один из шедевров сатиры в мировой литературе.

«Остров пингвинов» первоначально представлял собой небольшой рассказ из восьми главок — пародию на жития святых и церковные чудеса. Здесь говорилось о житии святого Маэля, об искушении его королевой Гламорганой и о том, как в старости он по ошибке окрестил пингвинов, которые, по решению небесного совета, были превращены после этого в людей. В таком виде, под заголовком «Остров пингвинов, рождественский рассказ», новое произведение А. Франса появилось 17 декабря 1905 г. в рождественском номере газеты «New-York Herald» (иллюстрированное приложение к европейскому изданию этой газеты).

Однако этим не исчерпывались все сатирические возможности найденного Франсом сюжета; уже 8 апреля 1906 г. в той же газете был напечатан «Дракон острова Альки» — рассказ из одиннадцати главок, с некоторыми изменениями использованных впоследствии в романе.

К концу года писатель отдает в «New-York Herald» (рождественский номер, 16 декабря 1906 г.) новый рассказ «Агарик и Корнемюз, пингвинская история», где в рамке сюжета о пингвинах повторяются мотивы «Современной истории» — показывается реакционная роль церкви в политической борьбе Третьей республики.

Если иметь в виду, что почти в эти же годы А. Франс работал над историей Жанны д’Арк, над такими антицерковными новеллами, как «Похвальба Оливье», «Чудо святого Николая», «Чудо, сотворенное сорокой», то станет ясно, что и «Остров пингвинов» вырос из сатиры на католическую церковь.

Только через год появляется свидетельство более широкого замысла: 15 декабря 1907 г. в рождественском номере «New-York Herald» напечатана «История без конца», которая с некоторыми изменениями составит впоследствии заключительную часть романа.

В окончательной редакции «Остров пингвинов» вышел отдельной книгой в издательстве Кальман-Леви 14 октября 1908 г. В том же 1908 г. роман появился в русском переводе в Петербурге. Предвидя цензурные затруднения, переводчица Зинаида Венгерова проявила, как выразился в своем донесении начальству цензор, «похвальную осторожность», смягчив или выпустив многие острые места, в результате чего русский текст романа Франса существенно отличался от подлинника. Печальна была судьба второго русского перевода «Острова пингвинов», сделанного Я. Мацкевичем и И. Хвойником и вышедшего в начале 1909 г. в Москве, в книгоиздательстве «Заря». Уже 15 мая Московский комитет по делам печати доносил прокурору Московского окружного суда по поводу «Острова пингвинов»:

«Красной нитью через все произведение проходит нагло-кощунственное глумление над христианством и специально над св. таинствами крещения и причастия и над поклонением святым мощам».

Таким образом царскую цензуру встревожил прежде всего антирелигиозный характер «Острова пингвинов». Комитет по делам печати наложил на книгу арест и потребовал привлечения к судебной ответственности всех лиц, причастных к изданию. Приговором Московского окружного суда от 10 февраля 1911 г. было постановлено книгу Франса в переводе на русский язык уничтожить.

«Остров пингвинов» продолжает лучшие национальные традиции антиклерикальной и антирелигиозной сатиры; здесь царит дух Вольтера и Рабле, дух свободомыслия и ненависти ко всякому мракобесию. Почти каждая из новелл, составивших книгу,— это «философская повесть» в духе XVIII в., форма, излюбленная Франсом еще в раннем творчестве. А. В. Луначарский справедливо отмечал, что в своей фантастике Франс является «прямым потомком Вольтера», причем сознательно стилизует эти свои произведения, ибо «он преследовал те же цели, что Вольтер, продолжал дело Вольтера». Не только своеобразная реалистическая фантастика «Острова пингвинов», сквозь которую всегда просвечивает живая жизнь Франции, восходит к Просвещению; Франс порой откровенно использует литературные приемы своих учителей; так, подобно тому как это было в «Персидских письмах» Монтескье или в «Простодушном» Вольтера, в книге Франса нелепости социальной действительности показываются через обостренное восприятие неискушенного наблюдателя: ученый пингвин доктор Обнюбиль отправляется в незнакомую ему страну Атлантиду; «молодой малайский махараджа Джамби» с удивлением наблюдает империю вояки Тринко. В книге Франса поражает многообразие художественных средств, от пародии и тонкой иронии до раблезианской гиперболы, злого гротеска, прямой буффонады (как в сцене «укрощения дракона» девой Орброзой). Кажется, что рядом с умной издевкой Вольтера в некоторых местах книги слышится буйный хохот Рабле.

Как антиклерикальная и антирелигиозная сатира, «Остров пингвинов» закономерно вытекает из предыдущего творчества Франса, из его постоянной борьбы против католицизма, начатой еще во времена «Коринфской свадьбы» и продолженной в «Таис» и «Аметистовом перстне». Но в окончательной редакции это произведение значительно переросло рамки первичного замысла. Антиклерикальная тема приобрела подчиненное значение, а произведение в целом превратилось в беспощадный памфлет против всей цивилизации классового общества, в особенности буржуазной цивилизации.

«Остров пингвинов» стоит в том же ряду, что «Путешествия Гулливера» Свифта, «История одного города» Салтыкова-Щедрина. Подобно Щедрину, Франс выдает «Остров пингвинов» за историческое исследование; при этом он высмеивает буржуазную историографию. Сама композиция книги пародирует официальные учебники истории Франции. Для вящей научности в ней сохранена даже общепринятая историческая периодизация: Древние времена, Средние века и Возрождение, Новое время, Новейшее время; в книге распознаются многие персонажи и события французской истории — древняя королевская династия Меровингов (династия Драконидов), Карл Великий (Дракон Великий), Столетняя война с Англией (война королевы Крюша́ с дельфинами), французская революция конца XVIII в., Наполеон (Тринко) и т. д. Наконец, постоянные ссылки на «документы» (часто вымышленные) и «теоретическое» введение к истории пингвинов довершают пародию.