Кнут Гамсун - Скитальцы

Август с похмелья был в дурном настроении, однако перемогался, как мог. Погода была хорошая, ветер попутный, но даже это не радовало Августа, он жаловался и стонал: ему никогда не было так плохо, похоже, это от хереса, кофе тоже был скверный, а ещё эти две бутылки «Крема Крамбамбули», которые он выпил с дамами ночью. Так уж получилось. Эдеварт слышал, что в таких случаях помогает стакан чистого спирта, если выпить его маленькими глотками. В ответ Август плюнул за борт и заявил, что у него всё нутро перевернётся от такого лекарства.

Глупый парень, этот Эдеварт! Пьянство Августа было вызвано не избытком жизненных сил, ибо ни избытка, ни даже запаса этих сил у него не было. Его могло излечить только время.

Однажды утром Эдеварт поднялся на палубу, Август, стоя у руля с каким-то безумным видом, поманил Эдеварта к себе. Мы не пойдём в Берген, сказал он. И не смотри на меня так, в Берген мы не пойдём, даю слово, мы пройдём мимо.

Эдеварт, с недоверием: Что ты такое несешь?

Думаешь, я сошёл с ума? Нет, мы получим деньги и исчезнем. Светло-голубые глаза Августа смотрели твёрдо, даже жёстко, он сказал, что решил отправиться на «Чайке» в Испанию, продать там судно вместе с грузом и разбогатеть, Эдеварт отправится с ним, они должны держаться друг друга. Ты только не думай, будто я не знаю маршрута, сказал он, ведь я купил карты! Дойдём до юга Норвегии, а оттуда прямиком через Северное море, потом пойдём Ла-Маншем и дальше вдоль берегов Франции до Сантандера, а это уже Испания. У меня есть добрые знакомые в Барселоне, но туда мы, к сожалению, не попадём, она нам не по пути, пришлось бы идти в Средиземное море, а это вдвое дальше...

Все эти названия не произвели на Эдеварта ровно никакого впечатления, он только предложил: Хочешь, сменю тебя?

Но Август словно не слышал его. Я знаю, о чём ты думаешь, сказал он. Ты боишься, что шхуну станут искать и нас найдут. Но я знаю, что делать, мне уже приходилось бывать в такой передряге: мы отыщем укромную бухту на побережье Шотландии, перекрасим там шхуну и дадим ей новое имя. После этого ни одна живая душа её не узнает.

Грешно даже говорить так, заметил Эдеварт.

А кому от этого будет плохо? — спросил Август. Скору утонул. К тому же он и сам был не ангел и не апостол Господень. Зачем, думаешь, он звал Рагну к себе в каюту? Не будь столь наивным, эта скотина не щадила ни матерей, ни дочерей!

Оставь Скору в покое!

Август: Я просто так сказал. Скору умер, а мёртвым всё равно... Будь он ещё женат, так нет же; мне один шкипер с севера говорил, что семьи у Скору нет, просто к нам явятся его троюродные братья из Хардангера и заберут судно. По-твоему, это справедливо? По-твоему, я должен отдать судно его троюродным братьям?

Эдеварт: Как ты можешь так говорить?

Да, Август мог, и было похоже, что он не шутит. Его не пугала обречённость такой затеи, он хотел завладеть часами Скору, его деньгами и шхуной со всем её грузом, а что тут такого! Я знаю, о чём ты думаешь, Эдеварт, продолжал он, но это пустяки! Теодора мы с собой не возьмём. Этот дурень с грыжей болтлив почище любой бабы, нет уж, спасибо!

Эдеварт устало вздохнул: Так мы с тобой вдвоём поведём шхуну в Испанию?

Да нет, наймём матроса в каком-нибудь шотландском порту.

Ладно, а где мы расстанемся с Теодором?

В Северном море. Выбросим его за борт.

Эдеварт добродушно засмеялся.

Августу не понравился его смех — как можно смеяться над шкипером! Он должен был защитить своё достоинство, однако горячность взяла в нём верх. Только сначала мы его застрелим! — сказал он.

Эдеварт внимательно посмотрел на друга: Точно, ты сошёл с ума!

Не двигаться! — вдруг заорал Август. Это бунт! Неподчинение капитану судна, это бунт! Не двигаться! Менять что-либо уже поздно, Берген мы уже прошли.

Можно повернуть назад, предложил Эдеварт.

Ни за что! — ответил Август.

Лицо Эдеварта побелело, он прошёл к баку и громко крикнул: Давай наверх, Теодор, мы поворачиваем!

Август молчал. Он уступил Эдеварту, но постарался с честью выйти из положения, он даже заставил себя рассмеяться: Ха-ха-ха, а ты и поверил! Я всегда говорил, Эдеварт, что ты слишком доверчив! Ладно, давай поворачивать назад!

На палубу поднялся Теодор, они развернули судно и поплыли обратно в Берген.

Август сделал вид, будто его план был всего лишь шуткой. Однако спросил у Эдеварта, какой, по его мнению, была бы его участь на настоящем судне, если бы он оказал неподчинение капитану? Да его пристрелили бы как собаку!

В Бергенской гавани он рассчитался с Эдевартом и Теодором. Всё было честь по чести. Он снова держался по-товарищески, забыл о своём поражении и дал Эдеварту добрый совет: В Бергене держи ухо востро, не то живо попадёшь в когти к какому-нибудь хищнику. Как твои часы, ещё ходят?

Не жалуюсь.

Значит, скоро остановятся. У меня нет времени пойти с тобой, я должен передать шхуну, но ты сам походи в городе по часовщикам и узнай, чего стоят твои часы, отрегулированы ли они и сверены ли с хронометром. Потом встретимся на борту и уложим свои вещи.

Теодору он не сказал ни слова.

Эдеварт пошёл в город, купил себе всё что нужно из одежды, а также подарки для домашних, не забыл он зайти и в часовой магазин. Там на стенах тикало множество часов, и все они показывали разное время. Два подмастерья за столом возились с золотыми шестерёнками и другими деталями, один из них встал, посмотрел часы Эдеварта и спросил, где он их купил и за сколько. Во время разговора из задней комнаты вышел сам хозяин, он тоже осмотрел часы, потом вставил в глаз лупу и заглянул внутрь. Великолепные часы, сказал он, первоклассная работа! Где ты их купил? У Папста? — удивился часовщик, а узнав цену, удивился ещё больше. Он поставил их по часам, которые лежали в ящичке красного дерева, и вернул Эдеварту.

Какие у вас странные часы, сказал Эдеварт про те, что лежали в ящичке красного дерева.

Это хронометр, объяснил часовщик.

Эдеварт пошёл в другой часовой магазин. Там за прилавком стояла молодая женщина, она позвала старого седого часовщика, который тоже вставил в глаз лупу и осмотрел часы Эдеварта, а потом задал те же вопросы и тоже удивился. В этом магазине у Эдеварта спросили, откуда он и как оказался в Бергене; часовщик смотрел на него с подозрением, словно Эдеварт украл эти часы, и наконец сказал: Если всё, что ты говоришь, правда, то ты сделал на редкость удачную покупку! Он достал из стеклянного ящика пару блестящих часов. Давай поменяемся, даю эту пару за одни твои, предложил он.

Я не хочу меняться, отказался Эдеварт...

Хорошо, что Август покутил в Флурё и уже немного пришёл в себя, в Бергене у него такого желания, к счастью, не возникало. После того как он вернул «Чайку» и рассчитался с двумя троюродными братьями Скору из Хардангера, Август настоял, чтобы они сразу же поехали обратно на север. Ждать больше нечего, эти троюродные братья Скору не те люди, с которыми стоит заводить дружбу, уж очень они внимательно изучали бумаги и расспрашивали о мелочах, хотя любой человек мог видеть, что в расчётах нет ни одной ошибки. Зачем им понадобилось так долго изучать большой счёт из Флурё за починку парусов? Они только что не попросили поднять паруса, чтобы посмотреть, как их там починили. Но так всегда бывает с наследниками, им всегда кажется, что они получили слишком мало!