Чарльз Диккенс - Наш общий друг. Том 2

Они довольно долго тащились берегом реки, потом Райя спросил дорогу к трактиру под названием «Шесть Веселых Грузчиков». Следуя полученным указаниям и два или три раза потеряв дорогу, они каждый раз останавливались, раздумывали, потом снова пускались в путь наугад и в конце концов добрались до владений мисс Аби Поттерсон. Заглянув в стеклянную дверь, они увидели бар во всей его красе и самое мисс Аби, торжественно восседавшую на своем уютном троне с газетой в руках. К ней они и обратились весьма почтительно.

Подняв глаза от газеты и помолчав немного, с таким выражением лица, словно ей надо было дочитать фразу до точки, прежде чем браться за какое-нибудь другое дело, мисс Аби спросила довольно сурово:

— Ну-с, так что же вам угодно?

— Нельзя ли нам видеть мисс Поттерсон? — спросил старик, снимая шляпу.

— Отчего же нельзя, напротив можно, и вы уже видите ее, — ответила хозяйка.

— Можно нам поговорить с вами, сударыня?

В это время мисс Аби заметила маленькую фигурку мисс Дженни Рен. Чтобы лучше ее рассмотреть, мисс Поттерсон отложила газету, встала и заглянула через прилавок. Костыль, казалось, просил для своей хозяйки разрешения войти и отдохнуть у огня, и потому мисс Аби отворила дверцу и сказала, словно отвечая костылю:

— Да-да, войдите и погрейтесь у огня.

— Меня зовут Райя, — начал старик, вежливо поклонившись, — я работаю в лондонском Сити. А это моя юная спутница…

— Погодите минутку, — прервала его мисс Рен. — Я дам этой леди мою карточку.

Она важно извлекла карточку из кармана, с трудом достав ее из-под огромного ключа, которым эта карточка была придавлена. Мисс Аби с явным изумлением взяла миниатюрный документ, на котором значилось следующее:

Мисс Дженни Рен

Кукольная швея

Обшивает кукол у них на дому

— Господи! — воскликнула мисс Поттереон, широко раскрыв глаза. И выронила карточку.

— Сударыня, мы с моей юной спутницей позволили себе прийти по делу, — сказал Райя, — по делу Лиззи Хэксем.

Мисс Поттерсон в эту минуту наклонилась, развязывая ленты на шляпке кукольной швеи. Она оглянулась на него довольно сердито и сказала:

— Лиззи Хэксем держит себя уж очень гордо.

— Она держит себя так гордо потому, что дорожит вашим мнением, — ловко ввернул Райя, — и перед тем как уехать из Лондона…

— Куда же, скажите, ради бога? — спросила мисс Поттерсон, по-видимому думая, что Лиззи эмигрировала.

— В провинцию, — осторожно ответил старик, — и она заставила нас обещать, что мы разыщем вас и покажем вам бумагу, которую она нам именно для этого оставила. Я ее знакомый, но ничем не могу быть ей полезен, и познакомился с ней уже после того, как она отсюда переехала. Некоторое время она жила с моей юной спутницей, помогала ей и утешала ее как друг. В чем была большая нужда, сударыня, — прибавил он, понизив голос. — Поверьте мне, большая нужда.

— Могу этому поверить, — сказала мисс Аби, глядя смягчившимися глазами на маленькую швею.

— И если быть гордой значит никогда не ожесточаться сердцем, никогда не раздражаться и никому не причинять боли, — вмешалась мисс Дженни, вся раскрасневшись, — то она горда. А если нет, то она не горда.

Ее твердое намерение решительно противоречить мисс Аби не только не обидело эту грозную особу, но даже вызвало у нее милостивую улыбку.

— Правильно делаешь, дитя мое, — сказала мисс Аби, — так и надо: заступаться за тех, кто к нам хорошо относится.

— Надо или нет, — неслышно пробормотала мисс Рен, вздернув кверху подбородок, — я все равно так буду делать, а ты, старушка, думай обо мне что хочешь.

— Вот бумага, сударыня, — сказал еврей, вручая мисс Поттерсон документ, составленный Роксмитом и подписанный Райдергудом. — Не прочтете ли вы ее?

— Но прежде всего, дитя, — сказала мисс Аби, — приходилось тебе когда-нибудь пробовать пунш?

Мисс Рен покачала головой.

— Хочешь попробовать?

— Хочу, если это вкусно, — отвечала мисс Рен.

— Вот посмотришь. А если понравится, я тебе смешаю стаканчик с горячей водой. Поставь-ка ноги на решетку. Ночь такая холодная-холодная, туман так и липнет. — Когда мисс Аби помогала Дженни придвинуть стул к огню, шляпка, у которой она развязывала ленты, упала на пол.

— Боже, какие чудные волосы! — воскликнула мисс Аби. — И столько, что хватит на парики всем куклам в мире. Какое богатство!

— Это, по-вашему, богатство? — возразила мисс Рен. — Пф! А что вы теперь скажете? С этими словами она развязала ленту, и золотой поток хлынул до самого пола, закрыв ее самое и стул, на котором она сидела. От восхищения мисс Аби как будто смутилась еще больше. Доставая бутылку с ромом из ниши, она кивком подозвала к себе еврея и спросила:

— Девочка или взрослая?

— Ребенок по годам, — был ответ, — взрослая женщина по перенесенным испытаниям и уверенности в себе.

«Вы говорите обо мне, добрые люди, — подумала мисс Дженни, сидя под своим золотым плащом и грея ноги. — Знаю я ваши фокусы и повадки, хоть мне и не слышно, что вы говорите».

Пунш пришелся очень по вкусу мисс Дженни, когда она отведала его с ложечки, и достаточная порция смеси была приготовлена искусными руками Аби Поттерсон, причем и Райя угостился тоже. После этого вступления мисс Аби прочла документ, и каждый раз, как она поднимала брови при чтении, следившая за ней мисс Дженни выразительно и торжественно отпивала глоток пунша, в виде аккомпанемента.

— Насколько видно из письма, — сказала мисс Поттерсон, перечитав письмо несколько раз и подумав над ним, — оно доказывает только, что Райдергуд негодяй, а это не нуждалось в особых доказательствах. У меня есть свои сомнения насчет того, не он ли один совершил это дело, но теперь нечего и ждать, чтобы мои сомнения разъяснились. Да, верно, кажется, я обидела отца Лиззи, но ее самое я никогда не обижала: ведь даже когда дело обстояло всего хуже, я верила ей, вполне доверяла ей во всем и даже уговаривала ее поселиться у меня ради ее собственной безопасности. Мне очень жаль, что я была несправедлива к человеку, тем более что этого уже не изменишь. Передайте, пожалуйста, Лиззи мои слова; и не забудьте сказать, что если она захочет когда-нибудь прийти к «Грузчикам», то что бы там ни было в прошлом, она найдет у «Грузчиков» родной дом, найдет и друга. Она не со вчерашнего дня знает мисс Аби, это вы ей напомните; она знает, какими будут для нее и этот дом и этот друг. Я бываю резка, стеснять себя не привыкла, это уж как придется, — заметила мисс Аби, — вот и все, что я хотела сказать; ну и довольно.

Но, прежде чем пунш был допит до дна, мисс Аби вспомнила, что ей захотелось оставить себе копию с документа.

— Письмо короткое, сударь, — сказала она Райе, — может быть, вы не откажетесь быстренько переписать его.