Чарльз Диккенс - Рассказы

— Нет, нет! Я ведь только высказал предположение, — произнес несчастный Тотл с тяжелым вздохом.

После чая мисс Лиллертон, придвинув к камину рабочий столик и установив на нем маленькую деревянную рамку — нечто вроде миниатюрной глиномялки без лошади, — тотчас же принялась плести из коричневого шелка цепочку для часов.

— Боже мой! — вскричал Парсонс, вскакивая с места с притворным изумлением. — Ведь я же совсем забыл про эти проклятые письма. Тотл, я надеюсь, вы меня извините.

Будь его воля, Тотл ли под каким видом не позволил бы никому, за исключением разве самого себя, покинуть комнату. Теперь, однако, он вынужден был с беспечным видом смотреть на уходящего Парсонса.

Не успел тот выйти, как в дверь просунулась Марта со словами:

— Пожалуйте, мэм, вас спрашивают.

Миссис Парсонс вышла из комнаты, плотно прикрыв за собою дверь, и мистер Уоткинс Тотл остался наедине с мисс Лиллертон.

Воцарилась гробовая тишина. Мистер Уоткинс Тотл думал, с чего начать; мисс Лиллертон, казалось, не думала ни о чем. Огонь в камине догорал; мистер Уоткинс Тотл помешал его и подбросил угля.

Минут через пять мисс Лиллертон откашлялась. Мистеру Уоткинсу Тотлу показалось, что прелестное создание заговорило.

— Прошу прощения, — произнес он.

— Что?

— Мне показалось, будто вы что-то сказали.

— Нет, ничего.

— А-а!

— На софе лежат книги, мистер Тотл. Не желаете ли взглянуть? — проговорила мисс Лидлертон еще через пять минут.

— Нет, благодарю вас, — отвечал Уоткинс, а затем с присутствием духа, изумившим даже его самого, добавил: — Сударыня… то есть, простите, мисс Лиллертон, я желал бы поговорить с вами.

— Со мной? — произнесла мисс Лиллертон, роняя шелк и отодвигаясь вместе со стулом на несколько шагов назад. — Поговорить? Со мной?

— Да, сударыня, с вами — и притом о ваших сердечных влечениях.

Тут мисс Лиллертон поспешно встала и хотела было выйти из комнаты, но мистер Уоткинс Тотл нежно остановил ее за руку и, держась от нее на таком расстоянии, какое позволяла общая длина их рук, продолжал:

— Бога ради, не поймите меня превратно, не подумайте, будто после столь непродолжительного знакомства я осмеливаюсь обратить ваше внимание на свои достоинства, ибо я отнюдь не обладаю достоинствами, которые могли бы дать мне право искать вашей руки. Надеюсь, вы не сочтете меня самонадеянным, если я скажу вам, что миссис Парсонс уведомила меня о… то есть миссис Парсонс сказала мне… вернее, не миссис Парсонс, а… — здесь Уоткинс начал путаться, но мисс Лиллертон пришла ему на выручку.

— Вы, очевидно, хотите сказать, мистер Тотл, что миссис Парсонс сообщила вам о моих чувствах… о моей привязанности… то есть, я хочу сказать, о моем уважении к лицу противоположного пола?

— Да.

— В таком случае, — осведомилась мисс Лиллертон, стыдливо отворачиваясь, — в таком случае, что же могло заставить вас добиваться подобного разговора? Какова ваша цель? Каким образом могу я способствовать вашему счастью, мистер Тотл?

Настала минута для красноречивого признания.

— Вы можете сделать это, если позволите мне, — тут Уоткинс шлепнулся на колени, потеряв при этом две пуговицы от подтяжек и пряжку от жилета, — если позволите мне стать вашим рабом, вашим слугою — словом, если безоговорочно сделаете меня поверенным ваших сердечных тайн, осмелюсь ли сказать — чтобы я мог способствовать вашему собственному счастию, осмелюсь ли сказать — для того чтобы вы могли сделаться женою преданного и любящего мужа?

— О, бескорыстное созданье! — воскликнула мисс Лиллертон, закрывая лицо белым носовым платочком с каемкой, вышитой узором из дырочек.

Мистеру Уоткинсу Тотлу пришло в голову, что если бы мисс Лиллертон знала все, она, вероятно, изменила бы свое мнение о нем. Он церемонно поднес к губам кончик ее среднего пальца и по возможности грациозно поднялся с колен.

— Мои сведения были верны? — с трепетом спросил он, как только снова очутился на ногах.

— Да.

Уоткинс поднял руки и, желая выразить свой восторг, возвел глаза к предназначенной для лампы розетке на потолке.

— Наше положение, мистер Тотл, — продолжала мисс Лиллертон, поглядывая на него сквозь дырочку в каемке платка, — наше положение в высшей степени странное и щекотливое.

— Совершенно с вами согласен, — сказал мистер Тотл.

— Наше знакомство было столь непродолжительным, — произнесла мисс Лиллертон.

— Оно длилось всего неделю, — подтвердил Тотл.

— О, гораздо дольше! — с удивлением воскликнула мисс Лиллертон.

— В самом деле? — сказал Тотл.

— Больше месяца, даже больше двух месяцев! сказала мисс Лиллертон.

«Это, однако, что-то странно», — подумал Тотл.

— О! — произнес он, вспомнив уверения Парсонса, будто она давно о нем слышала. — Понимаю! Однако посудите сами, сударыня. Ведь чем дольше длилось это знакомство, тем меньше теперь причин для промедления. Почему тотчас же не назначить срок для исполнения желаний вашего преданного обожателя?

— Мне уже не раз указывали, что следует поступить таким образом, — отвечала мисс Лиллертон, — но вы должны принять во внимание мою деликатность, мистер Тотл. Прошу вас, извините мое смущение, но я имею особые понятия об этих предметах и уверяю вас, у меня никогда не хватило бы духу назначить моему будущему супругу день нашей свадьбы.

— В таком случае позвольте мне назвать его, — нетерпеливо сказал Тотл.

— Мне хотелось бы назначить его самой, — застенчиво отвечала мисс Лиллертон, — но я не могу сделать это, не прибегая к помощи третьего лица.

— «Третьего лица? — подумал Тотл. — Кто бы это мог быть, черт его побери!»

— Мистер Тотл, — продолжала мисс Лиллертон, — вы сделали мне в высшей степени бескорыстное и любезное предложение, которое я принимаю. Не соблаговолите ли вы тотчас же передать мое письмо мистеру… мистеру Тимсону?

— Мистеру Тимсону? — проговорил Уоткинс.

— После того что произошло между нами, — отвечала мисс Лиллертон, не поднимая глаз, — вы должны понять, кого я подразумеваю. Мистера Тимсона… священника…

— Мистера Тимсона! Священника! — вскричал Уоткинс Тотл в состоянии невыразимого блаженства, не смея верить своему беспримерному успеху. — Ангел мой! Разумеется — сию же минуту!

— Я тотчас же напишу письмо, — сказала мисс Лиллертон, направляясь к двери. — События нынешнего дня так меня взволновали, что сегодня я больше не выйду из своей комнаты. Я пришлю вам письмо со служанкой.

— О, останьтесь! Останьтесь! — взмолился Тотл, все еще держась на весьма почтительном расстоянии от мисс Лиллертон. — Когда мы увидимся снова?

— О мистер Тотл, — кокетливо отвечала мисс Лиллертон, — когда мы обвенчаемся, мне никогда не будет казаться, что я вижу вас слишком часто, и сколько бы я вас ни благодарила, все будет мало, — и с этими словами она вышла из комнаты.