Алексей Толстой - Собрание сочинений в десяти томах. Том 9

Абдурахман , калмычонок.

Василий Поспелов , драгун.

Толстой Петр Андреевич .

Шереметев , фельдмаршал. [58]

Апраксин , адмирал.

Ромодановский , князь-кесарь. [59]

Шафиров.

Ягужинский.

Фон Липпе.

Никита Зотов , князь-папа. [60]

Поп Битка.

Таратутин.

Вяземский.

Еварлаков , приказный.

Юродивый.

Поп Филька .

Федька , солдат.

Жемов , кузнец.

Свешников , купец.

Фроська.

Зендеман , шкипер.

Президент Бурмистерской палаты. [61]

Степан.

Старик , рабочий.

Князь Мышецкий.

Князь Ростовский.

Князь Мосальский.

Князь Волконский.

Князь Щербатов.

Оська , приказчик Буйносова.

Преображенец.

Первый глашатай.

Второй глашатай.

Старик.

Первая немка.

Вторая немка.

Первый сенатор.

Второй сенатор.

Подрядчик.

Иеромонах.

Воронеж. Верфи со строящимися кораблями и кузницы на берегу реки. Склады материалов, бунты леса. Василий Поспелов в драгунском мундире – на часах, на охране. Появляется князь Буйносов в старорусском облачении, Авдотья, Ольга, Антонида, Мишка и калмычонок с ворохом одежды.

Буйносов. Послушай, кавалер…

Поспелов. Куда прешь? Ну, куда прешь?

Буйносов. Мы из Москвы по царскому указу… По дороге-то мук натерпелись, – не приведи бог. Дороги непроезжие… Овраги неперелазные… реки полноводные, – ни мостов, ни броду… Одними молитвами и живы остались… Ну – приехали с божьей помощью. А тут у вас в Воронеже дворов свободных нет… Куда нам приткнуться?.. А ведь у меня на руках две девки нежные… Рассуди, кавалер… Не на реке же на Вороне, на влажном берегу им ночевать, – тучами укрывшись, дождем умывшись…

Ольга. Да чего, батюшка, вы с ним зря-то разговариваете? Он вас и не слушает.

Антонида. Простые люди, а такие невежи.

Авдотья. Ба-а-атюшки… Заехали в грязищу, тут нам и конец пришел.

Буйносов. Не вой, дура стоеросовая. (Поспелову.) Кавалер, как бы нам государя Петра Алексеевича повидать? Ведь мы не малые родом.

Авдотья. Князья Буйносовы.

Буйносов. Где царь?

Поспелов (указывая на кузницу). А вон там.

Буйносов. Куда ты перстом указываешь? Это же кузница.

Поспелов. Ну, вот тебе царь и на кузнице.

Буйносов. Не видано, не слыхано… Да врешь ты, кавалер… Да ты не смеешься ли над нами? (Глядит на него и – вдруг.) Авдотья, взгляни на него.

Авдотья. Батюшки, – он!

Ольга. Я спервоначала его признала.

Антонида. Он!

Буйносов. Ты это?

Поспелов. Ну, я.

Буйносов. Васька Поспелов?

Поспелов. Ну да, протри глаза-то.

Буйносов. Холоп! (Хватает его.) Стража! Хватайте беглого человека.

Поспелов. Отпусти… Не трожь царский мундир.

Буйносов. Ах ты сукин сын!

Поспелов. Царского драгуна – сукиным сыном… Стража! Возьмите боярина, он мундир на мне рвал.

Буйносов. Зови, зови! Я тебе кандалы набью, вор!

Поспелов. Стража!

В дверях кузницы показывается Петр, в кожаном фартуке, – он вышел взглянуть на шум.

Петр. Из-за чего шум?

Буйносов (становится на колени). Государь милостивый, царь Петр Алексеевич, смилуйся…

Авдотья (валится на колени). Смилуйся…

Ольга (быстро – сестре). Тонька, на колени не становись, делай французский политес. [62]

Кланяются.

Петр (глядит на них, взгляд его пронизывающий, впитывающий, – взгляд человека, никогда не привыкающего к новизне впечатлений; перевел глаза на Поспелова). Ну?

Поспелов. Почему, не знаю – пришел этот человек, стал рвать на мне мундир, оторвал пуговицу. По регламенту – должен его отправить на рогатку.

Петр (Буйносову). Встань! Ну?

Буйносов. Врет он, врет, государь… Пуговица у него сама отлетела…

Авдотья. Сама, сама отлетела…

Буйносов. Он мужик – мой кабальный. Когда от тебя, государь, приезжали брать у нас на военное ополчение людишек, – этого мужика я не отдал… Пусть, вор проклятый, сначала вернет мне должок. За ним не малые деньги: семь рублев с полтиной… Ну, как его отдам в ополчение, а его на войне убьют? А он, вор, с правежа [63]от побоев моих убежал. Где такой закон? Вели с него мундир снять.

Петр (Поспелову). Под стражу его берешь?

Поспелов. Точно так, по регламенту.

Петр. Отпусти его, я сам разберу. (Буйносову.) Что ты послушался и с чадами приехал к нашему двору, на радости я тебе прощу, князь Роман Борисович, но заплатить придется.

Буйносов. Не бесчести нас, государь.

Петр. За бесчестие и побои часового драгуна – заплатишь десять рублев, за порванный мундир – особо. (Быстро Ольге.) Танцевать умеете?

Ольга. Тайно от тятеньки учимся контердансу, минувету и немецкой польке.

Антонида. Еще не научились.

Петр. Здесь живо научим. Живем весело. И вино пьете?

Ольга. И кофей пьем и вино.

Петр. Отлично. Нам такие красавицы нужны.

Жемов (показывается в дверях кузницы). Молотобоец!

Петр. Здесь!.. (Ольге и Антониде.) Подождите меня. (Быстро уходит в кузницу.)

Ольга. Какой кавалер, Тонька!

Антонида. Только что руки чумазые.

Ольга. Какой обходительный!

Буйносов. Царь… От византийских императоров… Взглянуть бывало страшно, как на бога. Этот – в саже вымазан… Мама, сон мне, что ли, снится?

Авдотья. Тебя же обидели, отец, с тебя же десять рублев.

Буйносов. Встань, ворона, – боярскими коленами грязь вытираешь… (Дочерям.) А вы уж перед ним и растопырились, так и защелкали языками.

Ольга. Досыта намолчались в ваших теремах, государь нам нынче говорить приказал.

Антонида. И танцевать велел.

Ольга. И вино пить велено.

Буйносов.Замолчите, кобылищи! И ведь ничего не сказал: идти нам или стоять, как служить, где голову приклонить?

В дверях кузницы у наковальни показывается Ж е м о в с молотком, стучит по наковальне.

Жемов. Живей, живей, подхватывай. Навались! Разом – пошел, пошел…

На наковальню плывет якорь, поднятый на блоке.

Петр Алексеич, что же ты, давай лапу…

Петр. Есть…

Жемов. Подводи. Опускай. Наклоняй. Клади. Осторожнее! Петр Лексеевич, что же ты? Лапу?