Юстейн Гордер - Мир Софии

Но вот философ встал с мраморной глыбы и, понизив голос, сказал:

— Вообще-то я собирался на этом кончить, София, поскольку просто хотел показать тебе Акрополь и остатки древнеафинской агоры. Но я не уверен, что ты представляешь себе все великолепие этой площади в былые времена, а потому не удержался от соблазна пойти чуть дальше… Естественно, я делаю это на собственный страх и риск… рассчитывая на твое умение держать язык за зубами… Во всяком случае, заглянуть одним глазком не помешает…

Он умолк, хотя еще долго стоял, не сводя глаз с объектива. И вот на экране возникла совсем иная картинка. Множество высоких зданий восстало из руин. Как по мановению волшебной палочки, на месте древних развалин поднялись дома. Горизонт по-прежнему заслонялся Акрополем, но теперь и его храмы, и строения внизу, на агоре, были новехонькие — раскрашенные в яркие цвета и позолоченные. По четырехугольнику площади прогуливались люди в разноцветных хитонах. Кто-то был опоясан мечом, кто-то нес на голове кувшин, кто-то держал под мышкой папирусный свиток.

Только сейчас София разглядела своего философа. На голове у него по-прежнему красовался берет, но сам он, подобно окружавшим его людям, был облачен в желтый хитон. Подойдя ближе, философ сказал:

— Теперь мы с тобой находимся в древних Афинах. Сама понимаешь, София, мне очень хотелось взять тебя сюда. Дело происходит в четыреста втором году до нашей эры, за три года до смерти Сократа. Надеюсь, ты оценишь мои усилия: достать тут видеокамеру было нелегко…

София была совершенно сбита с толку. Как этот загадочный человек вдруг очутился в Афинах 2400 лет тому назад? Как она может смотреть видеозапись из другой эпохи? Разумеется, София знала, что никакого видео в древности не было. Художественный фильм? Но все мраморные здания выглядели очень натурально. Неужели кто-то построил целую афинскую площадь с Акрополем в придачу ради одного фильма?… Дороговатые декорации. В любом случае цена, заплаченная за Софиино знакомство с Афинами, казалась непомерной.

Человек в берете снова поднял взгляд на девочку.

— Видишь тех двоих, у парадного входа с колоннами?

Тут София обратила внимание на старика в поношенном хитоне — с окладистой курчавой бородой, вздернутым носом, пухлыми щеками и проницательными голубыми глазами. Рядом стоял красивый юноша.

— Это Сократ и его ученик, Платон. Правда, здорово, София? Но давай я лучше познакомлю тебя с ними.

И учитель философии направился туда, где в монументальном портике стояли двое мужчин. Поравнявшись с ними, он приподнял берет и сказал что-то непонятное — вероятно, по-гречески. Спустя некоторое время философ опять посмотрел в объектив.

— Я объяснил, что с ними хочет познакомиться одна норвежская девочка. Сейчас Платон задаст тебе несколько вопросов для размышления. Только нужно торопиться, пока нас не обнаружила стража.

У Софии сдавило виски: к камере подступил молодой человек.

— Добро пожаловать в Афины, София! — приветливо молвил юноша. Он говорил по-норвежски, но сильно коверкая слова. — Меня зовут Платон, и я дам тебе четыре задания. Прежде всего подумай о том, как кондитер может испечь пятьдесят совершенно одинаковых пирожных или пряников. Потом спроси себя, почему все лошади похожи. Затем поразмышляй, веришь ли ты в бессмертие человеческой души. И наконец, тебе предстоит ответить на вопрос, одинаково ли разумны мужчины и женщины. Желаю успеха!

В следующую секунду изображение пропало. София перемотала пленку вперед, потом назад, однако больше на кассете ничего не было.

София попыталась собраться с мыслями, но додумать хоть одну до конца было невозможно: они путались, скакали с пятого на десятое…

Что ее учитель философии оригинальный педагог, София поняла давно, однако теперь, когда его методы обучения стали противоречить общеизвестным законам природы, это было уже слишком.

Неужели она и впрямь видела по телевизору Сократа и Платона? Исключено. Тем не менее речь явно не шла и о мультфильме.

Вынув кассету из видеомагнитофона, София бегом поднялась к себе и запихнула ее на верхнюю полку шкафа, где уже лежал конструктор. Затем она без сил повалилась на кровать и уснула.

Через несколько часов в комнату зашла мама.

— Что с тобой, София? — спросила она, легонько тряхнув дочку за плечо.

— Гммм…

— Как ты могла лечь спать одетая?

София раскрыла глаза.

— Я была в Афинах, — сказала она.

На большее ее не хватило. Повернувшись на другой бок, София снова заснула.

Наутро София проснулась, словно ее разбудили. Посмотрела на часы. Только начало шестого, а сна ни в одном глазу. Девочка села в кровати.

Почему она лежит одетая? И тут вспомнилось вчерашнее. Подставив скамеечку для ног, София заглянула на верхнюю полку шкафа. Совершенно верно — видеокассета там. Значит, это был не сон. Во всяком случае, частично.

Неужели она действительно видела Платона и Сократа? Нет, об этом лучше не думать. Может, мама права, когда говорит, что в последнее время с Софией творится что-то странное.

Как бы то ни было, заснуть не удастся. Может, сходить в Тайник? Вдруг собака принесла новое письмо…

Девочка прокралась вниз по лестнице и, надев кроссовки, вышла в сад.

Там было изумительно светло и покойно. В прозрачном воздухе щебетали пташки, их заливистое пение едва не рассмешило Софию. В траве хрусталиками переливались капли утренней росы.

София в очередной раз поразилась тому, какое невероятное чудо этот мир.

В бывшей живой изгороди тоже было довольно сыро. Письма от философа София не нашла, но все равно вытерла толстый корень и села.

Она вспомнила задания, которые ей дал видео-Платон. В первом шла речь о том, как кондитеру испечь 50 совершенно одинаковых пирожных.

София всерьез задумалась: она посчитала бы такое подвигом. Когда мама в кои-то веки делала целый противень берлинского печенья, все пирожные получались разные. Конечно, она не пекарь, и иногда у нее вообще не выходило ничего хорошего. Но и покупные пирожные не бывали абсолютно одинаковыми. Каждое из них творилось кондитером заново.

И тут на лице Софии проступила хитрая улыбка: девочка вспомнила, как однажды, пока их с папой не было дома, мама испекла рождественские пряники. Вернувшись из города, они обнаружили на кухонном столе множество пряничных человечков. Они не были тютелька в тютельку одинаковые и все же явно приходились друг другу родней. Почему, спрашивается? Да потому, что мама выдавливала их из теста одной и той же формочкой.

София осталась довольна своими рассуждениями о пряниках и посчитала, что справилась с первым заданием. Если кондитер изготавливает 50 совершенно одинаковых пирожных, значит, он делает их одной формочкой. С этим покончено!