Марк Леви - Следующий раз

— У меня ощущение кошмара наяву, — пожаловался Джонатан.

— Надеюсь, в твоём видении фигурирую и я. У меня те же самые ощущения. Я звонил приятелю из криминальной полиции. Я пошлю ему через службу «Федерал экспресс» образец крови, позаимствованный у больничной сестрички. Он привлечёт к работе лучших специалистов. Вот увидишь, мы спустим с этой мерзавки шкуру!

— Что именно ты рассказал своему другу-полицейскому?

— Все, от начала до конца. Даже пообещал прислать ему наши записи и копию тетрадки Владимира.

— И ему не захотелось запереть тебя в дурдом?

— Не беспокойся, Пильгес — дока по непонятным делам. Несколько лет назад он вёл в Сан-Франциско одно дельце, по сравнению с которым наше — так себе, развлечение.

Джонатан пожал плечами и направился к выходу. Питер окликнул его.

— Помни, ты никуда от меня не денешься. Даже если эта ваша история превращает меня в психа, я дам показания, когда мы спасём Клару.

Все скамьи в церкви Святого Стефана были заняты. Казалось, по обеим сторонам центрального прохода собрались все сливки бостонского света. На время церемонии въезд на Кларк-стрит перекрыли две полицейские машины. Питер с важным видом уселся справа от Джонатана. Зазвучал орган, публика молча обернулась. Анна, волоча за собой длинный шлейф, шла к нефу под руку со своей матерью. Церемония венчания была назначена на 11 часов. Садясь слева от дочери, Алиса улыбнулась Питеру. Она ликовала.

Профессор Мур вошёл в палату Клары, подошёл к койке, положил ладонь ей на лоб. Жар усиливался. Он присел на край постели и грустно вздохнул. Бумажным платком с тумбочки он вытер кровь, тёкшую из ноздри умирающей, потом встал и проверил капельницу. Бессильно сгорбленный, он покинул палату и аккуратно затворил за собой дверь. Клара приоткрыла глаза, застонала и снова забылась.

Церемония началась полчаса назад. Священник готовился к торжественной клятве венчаемых. Он уже наклонился к Анне, поощрительно улыбаясь. Но она не смотрела на него. С полными слёз глазами она оглянулась на мать.

— Прости меня… — пробормотала она.

Потом, повернувшись к Джонатану, она взяла его за руку:

Для неё ты уже ничего не можешь сделать, Джонатан, но для вас двоих — можешь.

— Что ты такое говоришь?

— Ты прекрасно меня понял. Беги отсюда, пока не поздно. Спасти её тебе уже не дано, но обрести её ты успеешь. Скорее!

Крик Алисы Уолтон разнёсся по всей церкви. Питер и Джонатан побежали по проходу. Священник бессильно уронил руки, весь зал дружно вскочил. Два друга выбежали в высокие двери. С высоты пустой паперти Питер увидел полицейского, опёршегося на свою машину.

— Я — тайный сотрудник комиссара Пильгеса из криминальной полиции Сан-Франциско, можете по пути проверить мои полномочия! — крикнул он ему. — Это вопрос жизни и смерти, немедленно отвезите меня в Бостонский Мемориальный госпиталь!

В машине друзья не обменялись ни словечком. Полицейская сирена разгоняла все машины на своём пути. Джонатан прижался лбом к стеклу и провожал невидящими влажными глазами краны в старом порту. Питер обнял его и прижал к себе.

Перед Клариной палатой Джонатан обернулся к своему лучшему другу и долго не сводил с него глаз.

— Можно попросить тебя кое-что мне обещать, Питер?

— Все, что хочешь!

— Сколько бы времени это у тебя ни отняло, ты должен воздать должное Владимиру. Поклянись мне, что ты пойдёшь ДОконца, невзирая на все препятствия. Клара тоже этого хотела бы.

— Клянусь! Мы займёмся этим вместе. Я неотступлюсь.

— Придётся тебе потрудиться одному, старина, я уже не смогу.

Джонатан осторожно открыл дверь палаты. Из темноты доносилось слабое дыхание Клары.

— Ты хочешь уехать из Бостона? — спросил Джонатана Питер.

— В каком-то смысле да.

— Куда ты собрался?

Джонатан обнял друга.

— Знаешь, я тоже дал слово. Я должен устроить Кларе прогулку по набережным… в следующий раз.

Он вошёл в палату и закрыл за собой дверь. Питер услышал, как в скважине поворачивается ключ.

— Что ты делаешь, Джонатан? — встревожено спросил он и постучал по косяку, но друг не отозвался.

Джонатан сел к Кларе на койку, снял пиджак, закатал рукав рубашки. Извлёк из сосуда капельницы иглу и вонзил её себе в руку, соединив два тела воедино. Когда он растянулся рядом с Кларой, её кровь уже текла медленно в его венах. Он погладил её бледную щеку и проговорил ей на ухо:

— Я люблю тебя, не могу перестать тебя любить, не знаю, как и почему. Я люблю тебя именно так, ибо не ведаю другого способа. Там, где нет тебя, меня тоже нет.

Джонатан припал губами к губам Клары — и в последний раз в его жизни все вокруг него завертелось юлой.

Стояла ранняя осень. Питер брёл один по открытому рынку. Зазвонил его мобильный телефон.

— Это я, — сказал голос в трубке. — Ей крышка. Я обещал тебе лучших специалистов в стране и сдержал слово. Мы опознали токсин. У меня есть показания бармена, узнавшего миссис Уолтон. Но самое лакомое впереди. Её дочь готова дать показания. Старуху ждёт пожизненная тюрьма. Ты приедешь в Сан-Франциско? Наталья ждёт не дождётся, — добавил Пильгес.

— Замётано. Ещё до Рождества.

— Что ты собираешься делать с картинами?

— Я тоже намерен сдержать обещание.

— Все же я должен кое-что тебе сказать. Клянусь, этого никто больше не узнает. По твоей просьбе я сравнил анализ ДНК из твоего досье с анализом отравленной женщины.

Питер остановился и затаил дыхание.

— Результат свидетельствует о прямом родстве между образцами. То есть кровь на холсте принадлежит её отцу. Сам понимаешь, если мне сообщили правильные даты, то получается полная ерунда!

Питер нажал клавишу на своём мобильном телефоне. С полными слёз глазами он задрал голову к небу и крикнул:

— Как я по тебе скучаю, старина! Я скучаю повам обоим.

Сунув руки в карманы, он продолжил прогулку. Прогулку по набережным, подумал он и улыбнулся.

У своего дома. Питер наткнулся на Дженкинса, ждавшего его под козырьком. У ног привратника стояли два чемодана.

— Как дела, Дженкинс? Не знаю, как вас благодарить за эту поездку! Всю жизнь я мечтал когда-нибудь увидеть Лондон. Никогда не получал такого чудесного подарка!

— Адрес и номер телефона, которые я вам дал, у вас с собой?

Дженкинс утвердительно кивнул.

— В таком случае счастливого пути, мой дорогой Дженкинс!

И Питер с улыбкой вошёл в подъезд. Дженкинс помахал ему рукой, сел в такси и покатил в аэропорт.

Санкт-Петербург, много лет спустя…

День затухал, до закрытия музея Эрмитажа оставалось несколько минут. Посетители, находившиеся в зале Владимира Рацкина, направлялись к выходу. Один из охранников сделал знак своим коллегам. Двое в униформе незаметно приблизились к молодой паре, покидавшей зал. Дождавшись подходящего момента, они остановили мужчину и женщину и попросили следовать за ними, не поднимая шума. Вежливая настойчивость охранников заставила туристов, не понимавших, что произошло, подчиниться. Их провели по длинному коридору и пригласили пройти в небольшую дверь. Поднявшись по служебной лестнице, они, тревожась с каждым шагом всё сильнее, вошли в большой кабинет. Им предложили сесть за длинный стол. После недолгого ожидания появился мркчина лет пятидесяти, в строгом костюме. Сев перед ними, он достал папку и стал её листать, поглядывая на молодую пару.