Сергей Минаев - The Телки. Повесть о ненастоящей любви

— Он че, взбеленился, что ли? — начинает бычить Вован. Еще бы: тут же баба его!

— Нет, просто не хочу выглядеть лохом, — резюмирую я.

— А я, значит, хочу? — угрожающе говорит Вова.

— А что, «Chivas» только лохи пьют? — Таня явно решает пополнить свой вокабуляр модных тенденций.

— Нет, я не понял, кто тут лох?! - надвигается на меня Вова.

Я уже настолько бухой, что даже драться готов. Я встаю, глядя Вове в глаза.

— Володя, перестань, не видишь — он пьяный! — хватает его за локоть Лера.

— Так, все, брейк! — Антон вскакивает с места и встает между нами.

— Мужики, хорош! Дрон неудачно пошутил. — Ваня вскакивает следом. — Дрон, прекрати, это уже не смешно!

— А я и не шутил, — меланхолично замечаю я. Антон хватает меня за плечи и утаскивает из-за стола.

Ваня держит Вована. Девушки замерли, приготовившись смотреть шоу.

— А вы, позитивные мои, чего молчите и не разнимаете? — обращаюсь я к ним. — Энтертеймента захотелось? Я для вас слишком дорогой аниматор. Слышите, колхозницы?

— Придурок! — не разжимая губ, бубнит Вика.

— Идиот какой-то! — говорит Таня. — Все, мальчики, я поехала. Весь вечер испортил, козел!

— Я, может, что-то не позитивное сказал? — смеюсь я.

Вова пытается вырваться из рук Вани, Антон резко дергает меня и уводит от стола:

— Так, пошли на улицу, проветримся!

— А как же мясное шоу?

— Пошли, говорю, клоун! — Я давно не видел Антона таким злым. — Шут гороховый!

— «Да, я щуууут, я циркаааач, так что же? Пусть меня так зовуууут вельмоооожи! Все они от меня далекииииии», — пою я. — Кстати, куда ты меня ведешь?

— На улицу. Воздухом дышать.

На улице Антон прислоняет меня к стене, приближается вплотную и, глядя в глаза, громко говорит:

— Что происходит? Я не понимаю, почему ты себя ведешь как придурок? ЧТО У ТЕБЯ СЛУЧИЛОСЬ? — Он трясет меня за плечи. — Ты можешь сказать по-человечески?

— Антон, Ленка залетела, — тихо говорю я.

— Когда?

— Что ты спрашиваешь, откуда я знаю, когда? Сегодня сказала…

— Ну и…

— Это еще полбеды…

— В смысле?

— Вчера мне позвонила Ритка и объявила, что больна… короче, заразилась трипаком…

— От тебя?

— Я чо, знаю?

— Ну, а у тебя есть какие-то признаки?

— В том-то и дело, что нет… пока. А может, и вообще нет.

— Тогда шли ее, она тебя на бабки разводит!

— Думаешь? А если не разводит?

— Пойдешь лечиться, тоже мне, бином Ньютона! — Антон сплевывает себе под ноги. — Ты из-за этого бычку устроил?

— Просто навалилось все разом. Одна проблема сменяет другую. Лечиться я пойду, но с залетом Ленки это как связано? Ленка же упертая, на аборт не пойдет. А какая беременность с триппером?

— Послушай, Дрон, чо ты горячку порешь? Может, нет тебя никакого трипака?

— А если есть? — с надрывом говорю я.

— Ну, даже если ты попал, признаёшься Ленке.

— Как я ей признаюсь, ты чего, сдурел? — я кручу пальцем у виска.

— Ну или не признаешься. Она все равно потом сама узнает, когда анализы пойдет сдавать.

— И чего?

— И пошлет тебя. Ты же сам говорил, что хочешь бросить обеих. Вот тебе хороший повод, гы-гы-гы. А трипак — он как насморк, у меня тоже был.

— Тебе легко стебаться.

— Дрон, а тебе сложно? Ты все равно попал. Я тебя предупреждал, что получится что-то вроде этой истории. Тем более ты же у нас весь в рок-н-ролле: нюхать кокос с незнакомцами, спать с армией телок одновременно, трахаться без гондонов. Еще винтиться начни — будет фулл-хауз, может, гепатит подхватишь. Или СПИД…

— Тьфу! — Я чувствую, как немеют ноги. — Типун тебе на язык!

— А чего типун? Ты реально когда-нибудь доиграешься, точно тебе говорю! Ты в последний год какой-то полетевший.

— Слушай, давай только без морали, а? Я у тебя совета спрашиваю как у друга, а мораль в другом месте послушаю. На работе, например.

— Ну какой я тебе могу дать совет, брат? В любом случае, как бы ты ни бегал — с Риткой все закончено. Кстати, корпоратив тоже слетает?

— Нет вроде. Она сказала, чтобы я не волновался, на лекарства заработает.

— И то хорошо. Кстати, дай ей денег, подари чего-нибудь. А с Ленкой… Она все равно рано или поздно узнает.

— Поздно. У женщин это не сразу проявляется. А она беременная уж не знаю сколько недель.

— Тогда сразу скажи, а то потом подляна получится с твоей стороны.

— Вот я тебе про это и говорю. Жалко Ленку, она, в общем, хорошая баба, не стоит ее так подставлять.

— Ты ее уже подставил!

— Сука ты бессердечная!

— Я еще и виноват! Дрон, иди к черту! Сначала спит с кем попало, потом от него телка залетает, а он такой благородный, не хочет ее так подставлять. Погоди, звонит кто-то. — Он достает вибрирующий мобильный и говорит: — Хорошо. Я понял. Скажите мне, где вы будете… Ребята сваливают. — Это уже мне. — Давай отойдем подальше от входа, а то опять начнется.

Мы сворачиваем за угол и оказываемся в подворотне. Закуриваем.

— Слушай, — я глубоко затягиваюсь. — А что если… если найти гинеколога… своего. Который ей скажет, что рожать нельзя ни при каких обстоятельствах — типа у нее какая-то болезнь…

— Триппер, например…

— Ну чего сразу триппер? Придатки или там бактерии в микрофлоре…

— Ты смотри, какой подкованный чувачок, а!

— В общем, типа, необходимо лечиться антибиотиками, а это повлияет на плод, поэтому нужно делать аборт и пить лекарства, а?

— Дрончик, ты в своем уме? Какой врач на это пойдет? А если она потом проконсультируется в другой клинике? Она же на врача уголовку навесит!

— Да ладно, я ее уболтаю, перееду к ней, никуда отходить не буду, пока она аборт не сделает, а потом все как-нибудь рассосется.

— Ты точно псих! Ты меня извини, конечно, но это полный финиш! — Антон качает головой. — Я тебя умоляю, включи голову!

— Ну а что мне делать? — Я в отчаянии кусаю губу. — Я попал, понимаешь? Мне даже посоветоваться не с кем. Хоть из города вали!

— Это повторение пройденного. Хотя… тоже вариант, кстати.

— Я хочу исчезнуть, понимаешь? — Я чувствую, что вот-вот расплачусь. Да что там — я уже плачу. — Я хочу… хочу потом появиться через год и все начать по новой. Когда об этой истории все забудут. А сейчас у меня уже психика не выдерживает, сам видишь, — Я вытираю лицо рукавом.

— Тихо, тихо! — Антон поворачивает меня спиной ко входу в подворотню. — Хватит реветь, как корова. Может, тебе и вправду уехать?

Мы молчим, не глядя друг на друга. Где-то взвывает сигнализация. У-а-у, у-а-у, у-а-у.

— В этот раз все сложнее, брат… — Я прислоняюсь к стене, задираю подбородок вверх и сглатываю слезы. — Я тебе наврал про триппер…

— Не понял!

— Рита сказала, она ВИЧ-инфицирована, — почти шепотом говорю я безо всякой подготовки, типа «я тебя прошу только не говорить никому, даже Ване» или «ты точно никому ни скажешь?». Меня колотит от страха, и, честно говоря, я даже не думаю о последствиях своего откровения.