Сергей Минаев - Media Sapiens-2. Дневник информационного террориста

— Не помешаю? — спросил «Гердт».

— Заходи, заходи, — сказал Черкасов, — я тут дополнительные занятия для неуспевающих провожу.

— Привет, Женя, полюбуйся, это и есть тот самый Дроздиков, — поздоровался с вошедшим Иваныч.

— Любопытно. — «Гердт» надел очки и сел напротив меня. — Так вот кто терроризм нам устроил. И что же он?

— Не хочет отказываться от своих преступных намерений, — ответил Иваныч.

— Не знает правил игры, — добавил Черкасов и посмотрел на меня. — Так на чём я остановился? А! Вы поступили именно так с этим фальшивым терактом. Аудитория — это болельщики. Они только смотрят матч, но не участвуют в нём, понимаете?

— Если говорить футбольным языком, как можно строить игру по правилам, если у вас все судьи куплены? — Я испытующе посмотрел на Черкасова.

— Я попросил бы вас впредь воздерживаться, молодой человек, — грозно сказал «Гердт».

— Судьи тут ни причём. Не надо тут, как у вас принято, всех в один винегрет мешать, — вторит ему Иваныч.

— Да, действительно, судьи тут ни при чём. Антон, сильная команда обыграет соперника при любом судействе, раз уж на то пошло, — говорит Черкасов, слегка постукивая пальцами правой руки по ладони левой.

— Безусловно. А телеканалы, «эксклюзивно» освещающие матч, покажут всем, что выиграли хозяева поля вне зависимости от результата? — сказал я, обведя присутствующих взглядом. Повисла пауза. Первым ответил Черкасов:

— Антон, это как в Лиге чемпионов. Есть матчи дома, есть «на выезде». Мы пока играем на своём поле. А у хозяев поля всегда есть право эксклюзивной трансляции.

— Вы, молодой человек, хотя бы отдалённо представляете, что станется с вами, если мы используем те же технологии и подключим к игре болельщиков? — спрашивает «Гердт».

— Да вас народ просто разорвёт, если мы завтра признаем теракт и укажем на виновных, — резюмирует Иваныч. — Может быть, так оно и лучше было бы?

— В смысле? То есть как? — наигранно туплю я.

— А так. Сами посудите. У нас есть два варианта. Первый — это вариант признания теракта и поиска виновных. Демонстрация потерпевших…

— А что, в стране найдётся достаточно честных хороших парней, готовых помочь Родине и стать пострадавшими в теракте, — говорит Иваныч, почему-то показывая на меня пальцем.

— Но мы не можем вовлекать в этот водевиль аудиторию, — продолжает Черкасов, — потому что, как я уже сказал, это против правил. А также потому, что у граждан страны есть более важные дела, нежели выведение на чистую воду аферистов от СМИ. — Черкасов поднял со стола покоившийся на нём до этой секунды лист формата А4 и перевернул, демонстрируя мне. Лист представлял собой плакат в стиле «Окон РОСТа». Двое рабочих в касках стояли рядом с нефтяным факелом. Под ногами у них находилась речевка:

МЫ НА ГОРЕ ВСЕМ БУРЖУЯМ МИРОВОЙ ПОЖАР РАЗДУЕМ!

ДАЁШЬ СОТКУ ЗА БАРРЕЛЬ!

Нефтяники России взяли на себя обязательства по увеличению добычи нефти на 8% в 2008 году

— Впечатляет, — кивнул я головой.

— Даже если направить ситуацию в правовое поле, — Черкасов посмотрел в сторону «Гердта», последний кивнул, — то у меня нет никаких гарантий, что после вашего, Антон, ареста не появятся новые «Дроздиковы», менее вменяемые и более глупые. А что? Бюджетов у наших оппонентов хватит, недоучившихся журналистов, мнящих себя новыми Геббельсами, тем более. Остаётся второй вариант. Вариант диалога. Посему, Антон, я предпочитаю наставить на путь истинный самого перспективного из вашего латеря. Tо есть вас.

— А вы уверены, что я стою не на истинном пути, господа? Вы тут мне рассказываете про какие-то правила, про болельщиков. Раз уж мы начали проводить аналогии, то вернёмся к игре, как определению. Раз это игра, то наша задача — понравиться аудитории. Устроить шоу, которое вырвет её из спячки. А аудитория сама выберет победителя. И чем сильнее персона, тем лучше шоу, а значит, больше популярности. И наоборот — хорошие шоу ведут сильные фигуры. Я просто одна из них. И как показывает практика, аудитория пока выбирает меня.

— Молодой человек, — «Гердт» закашливается, вынимает носовой платок и сморкается, — молодой человек. Позвольте узнать, вы имеете представление, что будет, если это самое ваше шоу «вырвет аудиторию из спячки»? У вас есть гарантии, что она не захочет узнать, каким образом столь молодой и талантливый шоумен устраивает все эти красочные фейерверки? Вы готовы устроить аудитории «сеанс магии с полнейшим её разоблачением»?

— Антон, вы на самом деле полагаете себя фигурой? Вы это сейчас со всей ответственностью заявляете? — пристально смотрит на меня Черкасов.

— Я даю повод считать себя не вполне нормальным? — удивляюсь я.

— Судя по всему, так оно и есть. А что? Тогда это многое объясняет, — кивает головой «Иваныч», — а мы тут с ним время тратим. — Он стучит по своим «командирским» часам и качает головой.

— Антон, я ещё раз убедился в том, что вы не до конца понимаете механику восприятия политтехнологов аудиторией. Вы неверно полагаете, что люди считают вас какой-то там фигурой. Более того, они даже о вашем существовании не подозревают. А вы им насаждаете какие-то животные инстинкты. Разбудить пытаетесь. Я вам помогу. — Черкасов подходит к шкафу и достаёт оттуда какую-то книгу: — Вот, послушайте:

"Тут она замолчала и в страхе прислушалась: в лесу неподалёку кто-то громко пыхтел, словно огромный паровоз. «Уж не дикий ли это зверь?» — мелькнуло у неё в голове.

— А в вашем лесу много тигров и львов? — робко спросила она.

— Это всего-навсего Чёрный Король, — сказал Траляля. — Расхрапелся немножко!

— Пойдём посмотрим на него! — закричали братья, взяли Алису за руки и подвели к спящему неподалёку Королю.

— Милый, правда? — спросил Траляля.

Алисе трудно было с ним согласиться. На Короле был красный ночной колпак с кисточкой и старый грязный халат, а лежал он под кустом и храпел с такой силой, что все деревья сотрясались.

— Так можно себе и голову отхрапеть! — заметил Труляля.

— Как бы он не простудился, — забеспокоилась Алиса, которая была очень заботливой девочкой. — Ведь он лежит на сырой траве!

— Ему снится сон! — сказал Траляля. — И как по-твоему, кто ему снится?

— Не знаю, — ответило Алиса. — Этого никто сказать не может.

— Ему снишься ты! — закричал Траляля и радостно захлопал в ладоши. — Если б он не видел тебя во сне, где бы, интересно, ты была?

— Там, где я и есть, конечно, — сказала Алиса.

— А вот и ошибаешься! — возразил с презрением Траляля. — Тебя бы тогда вообще нигде не было! Ты просто снишься ему во сне.

— Если этот вот Король вдруг проснётся, — подтвердил Труляля, — ты сразу же — фьють! — потухнешь, как свеча!"

— Узнаете? — Черкасов закрыл книгу.