Харуки Мураками - Медленной шлюпкой в Китай

Казалось, девушка что-то сказала.

— Прошу прощения? — переспросил я.

— Как думаете, эти двое — супруги? — повторила она.

Я засмеялся:

— Не знаю, одновременно думать о разных людях не годится. Давайте лучше я еще подумаю о вас.

— Я что... интересный объект?

Я выпрямился и вздохнул:

— Да, разные люди одинаково интересны. В этом принцип. Но не все можно объяснить одним принципом. Потому что одновременно внутри себя есть части не поддающиеся объяснению. — Я искал слова, чтобы продолжить фразу, но так ничего не нашел. — Примерно так. Хотя и несколько витиевато.

— Не понимаю.

— Я тоже, но давайте продолжим?

Я снова устроился на диване и еще раз сцепил пальцы. Девушка, не меняя позы, продолжала смотреть на меня.

Перед ней теперь аккуратно лежало уже пять спичек. Я несколько раз глубоко вздохнул, ожидая, когда вернется интуиция. Пусть ничего важного. Пусть хоть какая-то мелкая зацепка.

— Вы всегда жили в доме с просторным садом.

Это просто. Глядя на ее одежду и осанку, нетрудно определить качество ее образования. К тому же, чтобы воспитать ребенка пианистом, требуются немалые деньги. К тому же — проблема шума и соседей. Еще бы, в микрорайон многоквартиных домов рояль не завезешь. Поэтому вовсе не странно, если она жила в доме с просторным садом.

Но стоило мне договорить фразу, как я ощутил странную реакцию. Ее взгляд, направленный на меня, словно заледенел.

— Да, точно... — начала девушка, но сбилась. — Действительно я жила в доме с просторным садом.

Мне казалось, что ключевым словом является «сад» . Чтобы удостовериться, я решил копнуть глубже.

— Какие-нибудь воспоминания о саде? — спросил я.

Она замолчала, разглядывая свою руку. Молчание длилось долго, а когда она подняла голову, то уже вернулась к себе прежней.

— Разве так честно? Еще бы — у любого, кто долго прожил в доме с садом, найдется хоть одно воспоминание о нем.

— Да, тут вы правы, — признал я. — Хорошо, оставим эту тему, поговорим о чем-нибудь другом.

И я молча повернулся к окну, любуясь гортензиями. Под долгим дождем они стали ярче.

— Извините, — сказала она, — но я хотела бы еще немного послушать.

Я взял сигарету и чиркнул спичкой.

— Но это ваша проблема. Вы ведь знаете об этом куда больше меня.

Она молчала, пока сигарета не истлела примерно на сантиметр. Бесшумно упал на стол пепел.

— А что примерно вы... в общем, насколько вы видите?

— Мне ничего не видно, — ответил я. — Если вы в смысле наития, то мне ничего не видно. Если быть точным, я лишь чувствую. То же самое, что пинать что-нибудь в кромешной тьме. Знаю: что-то есть, — но какой оно формы и цвета, даже не представляю.

— Но вы же говорили, что профессионал.

— Я пишу тексты: интервью, репортажи и тому подобное. Тексты — так себе, но наблюдение за людьми — моя работа.

— Вот как? — вставила она.

— Поэтому давайте прекратим. Дождь уже перестал, секреты все раскрыты. За помощь в убиении свободного времени угощу вас пивом.

— Но откуда взялся «сад» ? Можно ведь было придумать все что угодно. Или не так? Так почему сад ?

— Случайность. Так бывает: пока занимаешься всякой всячиной, случайно натыкаешься на самое главное. Извините, если я вас чем-то обидел.

Она улыбнулась.

— Давайте лучше пить пиво.

Я подозвал официанта и заказал два пива. Со стола убрали кофейные чашки и сахарницу, заменили пепельницу, затем принесли пиво. Охлажденные бокалы по краям заиндевели. Девушка отлила часть своего пива мне. Мы слегка приподняли бокалы и выпили. От холода заболело в шее, словно в нее воткнули иглу.

— И часто вы... играете в такие игры? — спросила она. — Как думаете, можно это назвать игрой?

— Игра она и есть. Играю редко, но даже при этом устаю очень сильно.

— Зачем тогда играете? Проверить свои способности?

— Послушайте, никакая это не способность. Мною не движут потусторонние силы, я не вещаю универсальную истину. Я только привожу те факты, которые вижу. Может, есть еще что-нибудь сверх того, но называть это способностью нельзя. Как я уже говорил: что я чувствую смутно, то смутно и выражаю. Простая игра. Способности — это из другой области.

— А если партнер не поймет, что это игра?

— В смысле, если я машинально извлеку из партнера что-нибудь нежеланное?

— Примерно так.

Отхлебывая пиво, я задумался.

— Не думаю, чтобы такое случилось. Но даже если и случится, ничего особенного в этом я не вижу. Подобные вещи происходят в повседневной жизни разных людей. Или я не прав?

— Да, правы. Пожалуй, так оно и есть.

Мы молча пили пиво. Пора было закругляться. Я сильно устал, а головная боль лишь усиливалась.

— Пойду к себе в номер, прилягу, — сказал я. — Я всегда сначала наговорю лишнего, а потом жалею.

— Все нормально. Не терзайтесь. Было очень даже приятно.

Поклонившись, я встал и хотел взять со стола счет, но она стремительно протянула руку, покрыв ею мою. Длинные гладкие пальцы. Ни холодные, ни теплые.

— Позвольте заплатить мне. Уморила вас, книжек получила в подарок...

Я немного смутился. Затем еще раз прислушался к касанию ее пальцев.

— Хорошо. Спасибо за угощение.

Она слегка приподняла руку. Я поклонился. На столе с моей стороны оставались аккуратно выложенные спички.

Я направился к лифту, но что-то меня заставило на мгновение остановиться. То , что почувствовал к ней в самом начале. С этим я так и не разобрался. Не двигаясь, я раздумывал. И в конечном итоге решил довести все до ума. Вернувшись к столику, я встал сбоку от нее.

— Можно лишь один вопрос напоследок?

Она, казалось, несколько удивилась:

— Да, хорошо, пожалуйста.

— Почему вы все время смотрите на правую руку?

Она машинально взглянула на руку, затем быстро подняла взгляд на меня. Казалось, с ее лица сходит выражение. На мгновенье все замерло. Ее правая рука лежала на столе ладонью вверх.

Молчание остро вонзалось в меня, словно игла. С грохотом обрушилась вся окружавшая атмосфера. Где-то я сделал промах, допустил ошибку. Но где? А раз так, то как теперь перед ней извиняться? Я продолжал стоять, сунув руки в карманы.

Она, не меняя позы, пристально смотрела на меня, но вскоре перевела взгляд с моего лица на стол. Там были только пустой бокал и ее рука. Всем своим видом она хотела, чтобы я исчез.

Когда я проснулся, часы показывали шесть. В комнате не работал кондиционер, к тому же я видел очень явственный сон, поэтому все тело у меня взмокло от пота. Когда я пришел в сознание, потребовалось немало времени, прежде чем я смог шевельнуть конечностями. Развалившись, как рыба на влажной простыне, я смотрел на небо за окном.

Дождем уже и не пахло. В затянувших все небо светло-серых облаках местами виднелись голубые прорехи. Ветер сносил облака прочь. Они плыли замысловто меняя очертания прорех. Ветер дул с юго-запада. И по мере движения облаков стремительно открывалось голубое небо. Пока я пристально смотрел на небо, начали расплываться цвета. Тогда я отвел взгляд. Погода явно шла на поправку.